Пробил послеполуденный гонг. Рабочим было пора возвращаться в цеха. Ученики к этому времени только успевали накормить горгулий и шли есть сами. Хэмфаст поднялся. Он мог бы немного вздремнуть - во всякий другой день, умаявшись в Загоне, посчитал бы такое за высшее благо. Но спать не хотелось.

   - Я пойду. Может, надо до сливного колодца сходить или за водой? А то в лавке что купить? Если карточки закончились, у меня осталось немного денег.

   - Нет, ничего не надо. - Мать начала убирать со стола.

   - Ладно. Бородир так и не пришёл.

   - Работы много. Он все последние дни возвращается под вечер.

   - Угу, работа. - Топоры нам нужны.

   Когда он взялся за ручку двери, мать окликнула его. Оказывается, она пошла следом и теперь стояла позади, теребя край фартука.

   - Будь осторожен.

   - Кроур во всём меня слушается. - Он добавил в голос бодрости: - Мы много тренировались вместе. Всё будет хорошо.

   - Будь осторожен, - повторила Эльма. - Я очень тебя прошу.

   - Я всегда осторожен, мам.

   - Мы вечером придём посмотреть, как ты станешь всадником. Отец так мечтает об этом.

   - Я буду вас ждать.

   Хэмфаст заставил себя улыбнуться и вышел из дома.

   В Загон. Куда же ещё. От безделья делалось только маетнее, а там всегда имелось, чем заняться. Народ толпился на учебной площадке. Он вернулся последним из выпускников, а младшие вовсе не расходились на обед. Хотя нет, один из них всё же отсутствовал.

   Опять шушукались кучками. Приход шоалонцев ожидался едва ли ни вот-вот. Хватало и гаданий о происходящем за дверьми зала советов. Словом, полезных работ не велось. Но горгульи были-таки накормлены, судя по сравнительной тишине вокруг.

   Хэмфаст подозревал, что подобное сейчас происходило по всему Каменному городу. Пустой трёп у простаивающих мастерских и брошенных инструментов. Недаром Бородир так завяз на работе. Хотя, в кузнице мастера Олмерха может и трудились. А что же делалось на центральной площади - страшно подумать! Где-то там вынюхивал последние новости Ёрин. Если его не было здесь, значит, он был там - третьего, как говорится, не дано.

   Хэмфаст заметил в толпе Ульху. И помрачнел.

   Она стояла с двумя первогодками, обсуждавшими преимущества духглавых ящеров над одноглавыми. Лично Хэмфаст таких не знал, видимо потому, что их не существовало. Перваки придерживались иного мнения. Ульха внимательно слушала "весомые" доводы, хвала Отцу Гор, хоть сама не лезла спорить.

   Поймав её взгляд, он кивнул, отзывая в сторонку.

   - Шоалонцы должны явиться, а учителя куда-то запропастились, представляешь! - выпалила гномка.

   - Ты почему ещё здесь? Обед закончился. Тебе давно пора вернуться к себе.

   - Договорились же, что завтра ученик-Ульх из селения Малый Железный Рудник исчезнет без следа - вот шуму будет! Но сегодня-то я могу нагуляться вдоволь? Может, последний раз в жизни.

   - Не говори глупостей. Или хотя бы говори потише, - Впрочем, никому до них не было дела. - Ты ещё вечером собиралась прийти... Вообще-то, всем нам сегодня лучше сидеть по домам.

   - Зануда.

   - Я просто пытаюсь...

   - Хорошо-хорошо, - закатив горе очи, протянула Ульха. - Уже ухожу. Но к началу полётов вернусь.

   - Нет, постой! - встрепенулся Хэмфаст. И у всех на глазах едва не схватил её за руку. Его прошиб холодный пот. - Я... мне надо добежать до Кроура. Ты подождёшь меня?

   Гномка смерила его снисходительным взглядом.

   - Ну, пожалуй, подожду.

   - Я быстро. А ты пока не влезай ни в какие истории.

   - Буду тиха как камень.

   Хэмфаст хотел велеть ей прекратить изображать глупенькое дитя, но к чему понапрасну тратить время? Он туда и сразу обратно. Каждый поход на третий ярус береговых клетей его сопровождала надежда.

   Голоса в толпе на расстоянии слились в неразборчивый гул. И этот гул вдруг прорезал общий слаженный вздох. Хэмфаст обернулся на бегу. По ступеням привходящей лестницы в Загон спускался, почти скатывался кубарем, жутко торопящийся гном. Фигура Ёрина узнавалась в нём без труда.

   Все ученики устремились к нему навстречу.

   Предчувствуя недоброе, Хэмфаст остановился, а затем тоже кинулся узнать, что за новости принёс всезнайка. Не иначе, те касались происходящего на Совете Старейшин.

   Ёрин долго переводил дыхание, согнувшись в поясе и уперев ладони в колени. Народ уже разразился на него руганью. Ещё немного помедлив, тот выпрямился - лицо его сияло от пота и одухотворения.

   - Это ужасно! - многозначительно начал он. - Я все ноги сбил, спеша сюда. Аж, подмётки, наверное, задымились.

   - Да что такое? В чём дело-то?

   - Не орите, дайте ему сказать!

   Каждый пихался и считал должным обрушить на вестника гору вопрос. Но тот знал себе цену. Лишь дождавшись, когда шум полностью утихнет, Ёрин заговорил:

   - Я только что с центральной площади. Народу там всё прибывает! Горланят как безумные, едва не затолкали меня. Я уж хотел уйти, всё равно, пока двери не откроют, ничего нового не выяснится. Но, - рассказчик выдержал эффектную паузу, - двери зала Душа Гор раскрылись ещё до окончания Совета. И с треском!