- Ну, не скажите. Конечно, не многим, но - может. - Корнелиус встал из-за стола и долил вина в бокалы Охотникам, ну и себя не обделил - Например, благодаря вашему рассказу я лишний раз убеждаюсь, что Чёрная Лихорадка намного тяжелее протекает в малых, относительно изолированных от общей популяции, коллективах. Как это может помочь? Ну, смотрите: раз в больших популяциях летальность меньше, значит, процент невосприимчивых больше. И нужно понять, с чем это связано. Тогда - возможно! Возможно мы сможем как-то передавать эту невосприимчивость и другим людям. Кроме того, видимо, Чёрная Лихорадка передаётся ещё и контактным путём, а не только как воздушный миазм. Что значит - в какой-то мере снизить темп эпидемии можно демиазмизацией одежды. В общем, по крупицам прирастает знание, и оно даёт прогресс... Кстати, за прогресс!

  - За прогресс! - произнесла Триста вместе со всеми тост, но пригубила лишь самую малость вина, сугубо для вида. Потому что вино это показалось ей каким-то странным. Вроде, вкусное, выдержанное, ароматное... Но почему-то от него делалось тяжело в голове.

  - Кстати, а как продвигается ваше расследование? - спросил Корнелиус и начал есть свою порцию салата.

  - Да пока... - Виллем взял паузу, потому что по неведомым причинам мысли было тяжело собрать воедино - Пока ... Вот вроде и продвигается. Но - непонятно, куда. Представляете, мы вриколака нашли. В Довоенке! Честно признаться, хоть тут и не Север, но встретить в Амобрахии вриколака всё равно как-то... А тут такое бывало раньше?

  - Вриколаки? Нет. Мозгохваты только, но и то - во время Лесной Войны. Удивительное дело. И что же, упокоили ли вы этого восставшего каменщика в итоге?

  - Да упокоили, конечно, куда бы он от нас делся! - махнул рукой Фаррел.

  - Подождите! - Триста встала со стула, и её повело к окну, потому что ей показалось, будто пол под ней качается, как палуба корабля в шторм - Подождите! Каменщик... Мы не говорили вам, что вриколак при жизни был каменщиком!

  - Ох... А ведь и вправду - старею! Ну ничего. Позвольте, я вам всё объясню. Только сейчас, встану, настоечки от сердечной аритмии себе накапаю - старость, знаете ли. - Корнелиус поднялся, подошел к стенному шкафчику, через стёкла в дверцах которого и вправду виднелись в том числе и маленькие бутыльки. Открыл дверцу, но вместо того, чтоб взять один из бутыльков, просто отодвинул их в сторону, просунув руку вглубь шкафчика. Что-то щёлкнуло, потом лязгнуло, и дальше - пол просто ушел из-под ног Тристы. Она начала лететь вниз, но зацепилась за что-то рукавом. И хорошо - потому что внизу, под собой, она увидела стальную решетку, усеянную торчащими вверх шипами! На которую с жутким хрустом уже упали все, кроме неё. Виллем пытался вырвать из туловища один из шипов, не понимая, что тот проткнул его насквозь снизу, а не сверху. Ровена лежала без движения, как сломанная кукла. Только Фаррел пробовал встать, но у него не выходило. Впрочем, через мгновение решетка с пригвоздёнными к ней Охотниками с тихим лязгом уехала вниз, где сложилась пополам.

  " - А где стол и стулья? Они же тоже должны были туда упасть!" - сперва подумала Триста. Но затем до неё холодной волной дошел весь ужас произошедшего. Только что, прямо на её глазах, попытались убить её друзей! Да и её саму - тоже! За что?! Что тут вообще происходит?!

  Она перевела взор вверх: рукав её рубашки зацепился за угол. Угол сегмента пола, открывшегося, как дверь, с той лишь разницей, что открылся он вниз. Стол тоже сложился в плоскую конструкцию, но, будучи каким-то образом прикреплён к противоположной от Тристы "створке" - не улетел вниз. А стулья - оказались привязаны к половицам очень тонкими, но тем не менее, достаточно прочными, веревочками за одну из ножек. Надо было выбираться. Она взялась второй рукой за край раскрывшегося участка пола, подняв руку, отцепила рукав, упёрлась ногами, резко оттолкнулась и выпрыгнула на нормальный пол. По крайней мере, хотелось бы верить, что он был нормальным и не раскроется под ней так же, как...

  - Что вы сделали! Вы понимаете, что вы натворили?! За что?! Что мы вам плохого сделали?!! - Триста кричала так, что чуть сама не глохла от своего крика.

  Карл Корнелиус стоял шагах в восьми от неё, на другой стороне внезапно открывшегося провала. Стоял, держа в руках странного вида агрегат: трубку в локоть длиной, к которой был приклеплён очень широкий приклад. С левого бока приклада было закреплено нечто, напоминающее большой шпингалет. Маленькие глазки лекаря выражали бездну сочувствия, а тонкие губы сложились в смущенную улыбку. И от этого по телу Тристы пробежала новая ледяная волна ужаса. Она видела за свою короткую жизнь не одного убийцу. Но все они убивали с перекошенными лицами. Перекошенными либо от злобы, либо от страха, либо от алкоголя. А тут... Тут то, что просто не укладывалось в голове.

  - Очень жаль, что так получилось. Хотя я знал, что Охотники резистентны к ядам, решил, всё - таки, попробовать один. Из экзотических. В моей порции салата, кстати, было противоядие к нему, если интересует, почему не умер я. Итак, вы должны были пиокинуть эту юдоль скорби. Но не вышло. Хотя, полагаю, именно яд замедлил скорость реакции, что позволило мне умертвить их более тривиальным способом. По крайней мере, для меня тривиальным.

  - Это ещё не факт, мы крепче, чем простые люди!

  - Ну, что же вы, милая девушка! Вроде, от недостатка ума не страдаете, а так наивны! Вы же сами видели, куда они упали и что с ними потом приключилось. Скажу лишь, что я подбирал плотность шипов с тем рассчётом, чтоб неизбежно были поражены жизненно важные органы. А ведь решетка ещё и складывается. Так что тут и у Охотника с его сверхживучестью шансов выжить маловато для оптимистичного прогноза. Но вас, кажется, интересовало, зачем я это делаю? Уверяю вас, мне совершенно не доставляет удовольствие убивать людей. Но увы - это необходимость. Иначе не создашь Общества Благоденствия! Да, да, вы не ослышались! Мой род происходит из одного маленького, ныне уже несуществующего, княжества в горах. Название вам ничего не скажет, но не в этом суть. Суть в том, что князем там одно время был - вриколак! Притом - это не тот полубезумный монстр, о которых привыкли слышать современные люди. Этот человек сохранил рассудок, смог развивать государство... Правда, потом оно, государство это было уничтожено Охотниками. Но это лирика. Проза жизни тут в том, что князь Дарлок прожил 350 лет, не старея. И - любые болезни обходили его стороной. Только представьте - человечество, живущее вечно, человечество, не знающее болезней! Это значит, что гении смогут творить вечно, что приведёт к невиданному доселе прогрессу! Новой ступени эволюции!