Вспомнилось предупреждение врачей, без лечения воспаление перейдет на мозговые оболочки, характер будет меняться не в лучшую сторону. Змея - порождение больного мозга, он был в отчаянии.

   Как-то, перебирая блокноты, нашел запись: "Темная, но не до черноты, темно-дымчатая, как дворовой кот Кузя, если в сумерках осветить фонариком, сбегается в черно-змеиный зигзаг. Змея пытается догнать, но я успеваю выскочить на берег".

   Зоя не спорила и не утешала, только попросила показать то место. Вечером пришли на пляж, луну закрыла туча, он осветил приближающуюся волну фонариком и увидел, как ее гребень сжался в упругую, мускулистую змею. "Страшно, - прошептала она и прижалась к нему, - это змея, они могут жить и на суше и в воде". Тоже увидела, но что? Он попросил привезти фотоаппарат "ФЭД", хранился у родителей. Сам не может, из-за Елены, начнет скандалить, родителям в их возрасте нужен покой.

   Отец принял ее тепло, прочитал записку, отдал фотоаппарат. Мать тоже была приветливой, даже нашла сходство со своей младшей сестрой Симой, такие же карие глаза, но у сестры черные кудри, а Зоя была блондинкой.

   Пленку проявили и ничего не увидели, кроме хаотичных белых пятен на черном фоне.

   Зоя стала бояться на закате плавать в море.

   Он предположил, что в этом месте под водой пустота, разлом, провал, бездна, если хочешь, место вхождения в другое измерение.

   На что похоже? Представь, звучит мелодия и прерывается, пауза, что ты слышишь? Что слышу? Поскрипывание, покашливание, там, где люди, полной тишины не бывает. Ты слышишь голос зала, согласна? А почему? Потому что сделала паузу. Остановись, присмотрись, и ты увидишь много интересного.

   Хотел казаться умным и сам поверил в необычность того места, пытался запомнить, положил камень, отметил далеко за пляжем забор, выкрашенный зеленой краской, такого же цвета крышу и за ней столб с электропроводами. Было время, уже на пенсии, съездил, понял, что пейзаж типичный для всего побережья. Со временем стало больше заборов и крыш над ними.

   Темная волна стала для него знаком расставания. Он запаниковал, боялся безумия, боялся не успеть исполнить миссию, ради которой родился, был не готов уходить от родителей, резко менять жизнь, уже проходил, больше не хочет.

   Но расставание с Зоей ему нелегко досталось, будто сам от себя отрывал куски мяса, кровоточащие раны, обрыв линии, все погружено во тьму, вой собак. А ты сидишь один одинешенек и страдаешь от отчаяния, годы идут, а ты ничего еще не сделал, ничегошеньки. Может, писать романы не его, ему навязано, и от этого желания, как от алкоголизма, надо освободиться.

   Жалеет ли он сейчас, что тогда расстался с Зоей? Что все сложилось бы иначе, что ему с ней легче, она практичная. Пожалуй, нет, она властная, видит только внешнюю сторону его жизни, а внутренний мир ей не доступен.

   В конце концов, он не собирался работать на стройке, как предлагала она, у него появилась идея где-то за нормальную зарплату проявить свои художественные способности. Ведь говорил ей, она пропустила мимо ушей.

   Прямо так не говорил, но намекал после одного случая, когда он один лежал на их пляжике, и вдруг со стороны виноградников подъехал Жигуль, остановился у самой кромки песка, первым вылез мужчина, встал во весь свой немалый рост, скрестил руки на груди и стал смотреть на море. С другой стороны выбралась блондинка, полная, высокая, - статная с прической - башней, неестественно увеличившей и без того крупное лицо. Открылась задняя дверь, появилась нога, гладкая белая, уперлась в землю, кто-то пытался, но не мог подняться с сидения.

   Гладкие ноги дезориентировали Петра, это была пожилая женщина, ухоженная, с золотым блеском на мочках ушей и на пальцах рук, волосы коричневые с фиолетовым оттенком, явно от парикмахера.

   Пока она потирала поясницу, поглаживала жирную складку на загривке, высыпали и разбежались в разные стороны дети. Они носились так, что Петр не сразу подсчитал, их было трое: две девочки и мальчик.

   Богатырь подал руку пожилой, предположительно его мать, обменялся с блондинкой взглядами, она закатила глаза и скривилась, типичная взаимная неприязнь невестки и свекрови.

   Дети побежали к воде, а молодая вытащила из машины сумки, мужчина кроме матери прихватил длинный зонт.

   Расположились на одной линии с Петром но ближе к воде, их рты широко открывались, говорили все разом. Он порадовался, что глухой и не слышит их голосов, закрыл глаза, когда открыл, увидел, что подстилка аккуратно расстелена, красно - желтый зонт раскрыт и воткнут в песок. Пожилая стояла в золотистом купальнике, чем-то похожая на экзотическую шарообразную рыбу, молодая тоже в закрытом купальнике голубого вылинялого цвета, та же рыба, только у пожилой живот опущенный, а у молодой торчал вверх, подпирая грудь. Ноги молодой бугристые, в гроздьях синих вен.

   Пожилая повернулась к морю, со спины она вообще молодец, и села под зонтом, раскинув ноги. Красный цвет розово освещал ее лицо, омолаживая до возраста невестки, была бы привлекательней, если бы не презрительно изогнутые губы, - помещица, недовольная своими крепостными.

   Блондинка выразительно посмотрела на мужчину, достала еще подстилку и отошла в сторону.

   Прибежали дети, полезли в сумки, девочка достала бутылку с водой, мальчик забрал, завязалась драка, недружное семейство, - Петр опять порадовался глухоте.

   Муж и жена пошагали к морю, окунулись и поплыли рядом. Они были уже далеко, только торчали лохматая темная голова мужчины и белая прическа женщины, неожиданно по пляжу прошел продавец мороженого. Ни разу такого не случалось, а тут явился и сел на песок под кустом шиповника. Дети забегали, замахали руками уплывшим родителям. Петр привстал, волнение детей передалось ему, тоже переживал, продавец уйдет, а дети останутся без мороженого. Старшая с сосками - бугорками бросилась в волны и попыталась плыть, но накрыло с головой, она выбралась на берег. Родители размеренно плыли, синхронно взмахивая руками, неспешно приближались к берегу. Дети широко открывали рты, Петр слышал писк, будто сквозь толщу воды. Наконец, мужчина и женщина вышли на берег, в лучах яркого солнца рядом с детьми казались языческими богами. Они шли, оставляя глубокие следы на песке, следом плелись дети. Все ясно, у родителей денег нет.