Нет! Как бы ему ни хотелось остаться здесь, под землей, как бы ему ни нравился Врвоф, он должен вернуться. Обратиться в королевский суд или придумать что-то еще. Но не сдаваться!

— Это сделал твой бывший жених? То, о чем ты сейчас думал? — подало вдруг голос молчавшее все это время гнездо.

— Да. Он отдал приказ убить всю мою семью. Он собирался убить и меня. А я не знал. Я верил ему, считал своим другом.

Врвоф успокаивающе погладил его по плечу, но взгляд у него сделался тяжелый. Окажись сейчас здесь Догун или кто еще из обидчиков Виерина, он, несомненно, его бы растерзал.

— Ты хочешь вернуться наверх? — спросил он.

— Да. Я должен. Ты мне поможешь найти выход?

— Даже не вздумай! — зашипело гнездо. — Ты наш! Не бросай нас!

Но Врвоф, тяжело вздохнув, сказал:

— Да. Я отведу тебя к выходу. Только… А как же я? Ты совсем не хочешь быть со мной?

— Хочу. Ты мне нравишься, очень. И даже… наверное, больше того. Но мне нужно уйти. Я… если хочешь, потом я мог бы вернуться к тебе. Ты подождешь?

— Конечно. Ты наш. Мы ведь семья?

— Да… семья, — Виерин сам качнулся навстречу Врвофу и обнял его. Прижался носом к мохнатой груди, провел по ней щекой и губами. Погладил плечи, мощную шею, голову, уши. Врвоф заурчал от удовольствия и опрокинулся на спину. Виерин залез на него, оседлал его бедра, распластался по широкой груди. Они вновь начали целоваться, упоенно, самозабвенно. Нежно и жадно, требовательно, горячо.

Виерин наконец стянул тунику и штаны, потерся голой кожей о жесткую шерсть. Ощущения были странные, необычные, но хотелось делать так еще и еще… Врвофу явно тоже нравилось движение Виерина на нем, он схватил его за бока и задал темп, как правильней нужно тереться. И не только грудью о грудь, но и пахом о пах, членом о член. Это было так… так… мощно, что Виерин вдруг неожиданно для самого себя кончил.

— Прости, — прошептал он, смущаясь собственной несдержанности. Врвоф шумно вдохнул и собрал кончиком указательного пальца попавшую на его шерсть сперму. Поднес к лицу, тщательно обнюхал и осторожно, кончиком языка лизнул.

— Вкусно, — сказал довольно и собрал еще каплю. Виерин почувствовал, что от этого зрелища вновь начинает возбуждаться. Он тоже, наперегонки с Врвофом, собрал на палец свою сперму и облизал. Вкус был странный. Не то соленый, не то горький. И уж точно не «вкусный». Не настолько, чтобы, как Врвоф, смаковать ее, закатывать от удовольствия глаза и урчать. Видимо, у эаситов были какие-то неправильные вкусовые предпочтения. Или нет. Как раз правильные. Лучшие! А интересно… какая на вкус сперма Врвофа?

Немножко робея, Виерин дотронулся до члена Врвофа. Кожа на нем оказалась очень нежной, шелковистой. Горячей. Температура эаситов, вообще, похоже, была на пару градусов выше, чем у людей.

Виерин провел по члену ладонью, так, как делал это всегда и себе. Врвоф заурчал от удовольствия и пару раз ударил хвостом по полу. Хвост… Виерин смотрел на него, как завороженный, даже забыв на пару мгновений о члене в руках. Он был длинный — когда Врвоф стоял, хвост почти доставал до пола, — толщиной с кулак, покрытый мягкой короткой шерсткой, золотисто-коричневой, как на всем теле, но с чуть более темными полосками на конце, гибкий и упругий. Врвоф частенько использовал его вместо третьей руки, и говорил, что даже может висеть на нем, если нужно. Хвост… Виерин потянулся и схватился за него свободной рукой, а второй в это же мгновение снова провел по члену. Врвоф одобрительно рыкнул и распушил хвост. Виерин на пробу приласкал его так же, как член, но это Врвофу не понравилось. Он мягко высвободил хвост у него из рук и погладил его кончиком Виерина по щеке, коснулся губ, спустился на шею. Виерин же вновь сосредоточил все свое внимание на члене. Наклонился, чтобы получше его рассмотреть и залюбовался тем, как заколыхалась шерсть вокруг от его дыхания. Не сдержавшись, подул, и Врвоф вновь испустил низкое утробное урчание.

Немного поколебавшись, Виерин наклонился еще ниже и коснулся члена кончиком языка. Но не распробовал так, и лизнул уже как следует, широко и мокро. Ммм… ощущение было приятным. Вкус — чуть терпким, как у сушеной дикой ягоды, которую Виерин любил в детстве. Он лизнул еще раз, потом попробовал вобрать головку целиком в рот, но она была слишком большой, и он ограничился самозабвенным вылизыванием.

Врвоф продержался недолго. Совсем скоро он с силой обвил запястье Виерина хвостом и кончил. Его сперма была не белой, как у людей, а чуть розоватой. И необыкновенно вкусной. Виерин вылизал ее до конца, до последней капли и сыто облизнулся. Им овладела нега, захотелось спать. Он подполз Врвофу под бок и обнял его. Было тепло, уютно, правильно.

========== Часть 5 ==========

Следующее утро встретило Виерина запоздалым стыдом. Он вспомнил, как развратно вел себя накануне, и ужаснулся. Что о нем теперь подумает Врвоф?! Что он — опытный и доступный, что его можно не уважать, не брать в семью, а пользоваться, как обыкновенной шлюхой?! Что же он наделал?! Как он мог?

— Глупости какие! — отозвалось на его мысли гнездо, и Виерин еще больше смутился. Оно ведь было свидетелем всего произошедшего и тоже, наверное, подумало о нем Хрнох знает что.

— Не подумало. Вы, гомоцапенсы, странные. Что плохого в том, чтобы наслаждаться телом своей пары? Тебе ведь понравилось?

— Да.

— И Врвофу понравилось.

Виерин покосился на спящего Врвофа и умилился. Тот был такой красивый во сне. Расслабленный, пушистый… домашний.

— Даже мне понравилось, — вновь заговорило гнездо. — А раз так, то все в порядке. Мы семья. Пока маленькая, конечно, но детишек вам еще рано. Сами как дети. Кстати, что еще за «шлюхи»? Я не понял, что это такое?

— Ничего, забудь. И не смей читать мои мысли! Я все равно думаю о другом, — Виерин представил пасущихся на лугу барашков, а для верности еще и решил их пересчитать.

— Ну и пожалуйста, — обиженно протянуло гнездо. — Все равно потом узнаю.

Тут проснулся Врвоф, и им стало не до выяснения столь животрепещущего вопроса.

На самом деле Виерин был благодарен гнезду за этот короткий разговор. Он перестал бояться реакции Врвофа и, хотя все еще смущался, попытался вести себя как ни в чем не бывало. Только вот Врвоф, пожелав ему доброго утра, хитро сощурился, потрепал его хвостом по волосам и, притянув к себе, лизнул в нос.

— Что ты делаешь? — опешил Виерин.

— Здороваюсь. Так… чем ты хотел бы заняться сегодня?

— Хотел бы или должен? — Виерин тяжело вздохнул. — Я очень хочу остаться здесь с тобой, но мне нужно домой. Помнишь, ты обещал вчера, что покажешь мне выход?

— Помню, — Врвоф насупился. — А тебе обязательно уходить прямо сейчас? Не можешь побыть со мной еще пару дней?

Остаться здесь еще на немножко? О, как это было бы здорово! Отложить встречу с враждебным, опасным миром, еще хоть чуть-чуть пожить без забот и тревог. Но нет. Он — барон Браноар, последний из рода. У него есть долг перед живущими на его землях людьми, перед предками, перед королем. Увы, но детство и юность закончились, наступила пора взрослеть и брать на себя ответственность. Но потом, когда он победит, Виерин обязательно вернется к Врвофу.

— Прости, но нет. Я и так отсутствовал очень долго. Время сейчас играет на стороне моих врагов. Я ведь даже не знаю, что там сейчас происходит.

— Понятно, — Врвоф совсем приуныл.

— А что ты собираешься там делать? У тебя есть сторонники? — деловито поинтересовалось гнездо.

— Не знаю. То есть, я надеюсь, что сторонники есть. Многие на наших землях любили отца и, надеюсь, что в память о нем, поддержат и меня.

— Но ты не уверен.

— Нет. Не уверен. Однако оставаясь здесь, я ничего узнать не смогу. Мне нужно идти. Не отговаривайте меня, пожалуйста. Мне и так тяжело.

— Насколько это опасно для тебя? — Врвоф хвостом погладил Виерина по плечу. Он выглядел настолько расстроенным и обеспокоенным, что хотелось его обнять, утешить, сказать, что никуда он не уйдет, останется с ним, навсегда… но как раз этого делать было нельзя.