— Ооо, смотри, кого сейчас накажут, Бродяга! — поддразнил Джеймс.

— Она неделю пробыла в больничном крыле, что, по-вашему, она успела сделать? — зашипела ему Лили переливая зелье в колбу.

Джеймс выглядел таким же удивленным, как и Эмма, мгновенно закрыл рот.

— Спасибо, — сказала она.

— О, нет проблем, — улыбнулась Лили. — Был шанс сказать этому высокомерному… кхм, твоему брату заткнуться. Ты знаешь, чего хочет от тебя профессор Дамблдор?

— Понятия не имею, — честно ответила Эмма.

«Не совсем честно», — подумала она, чувствуя всплеск адреналина прямо в сердце. Эмма сразу прогнала подобные мысли, укладывая их в самые дальние уголки своего разума.

«Этого не может быть», — подумала она. Тот человек просто не мог меня узнать, а если всё-таки узнал, то вряд-ли запомнил.

— Что ж, мы пришли, — объявила Лили. — Я могу подождать тебя здесь, если хочешь…? — неуверенно предложила она.

— Все в порядке, Лили, — улыбнулась ей девушка. — Я уверена, что у тебя есть дела поважнее, и, кроме того, кто знает, сколько времени это займет?

Но как только Лили ушла, ей пришлось остановиться, сделать несколько глубоких вдохов и перевести мысли в порядок. Тренинг по окклюменции оказался на удивление полезным, когда дело дошло до такого рода проблем, хотя она и Регулус не пробовали практическую сторону вещей с той роковой ночи.

«Я смогу это сделать», — сказала она себе. — «Это ничем не отличается от избавления нас с Джеймсом от неприятностей, когда мы были детьми».

Но все было иначе. Прежде чем она запаниковала и выдала себя, она сломя голову зашла в кабинет.

— Ах, мисс Поттер, вот вы где, — директор поднял глаза от сидевшего перед ним человека. — Садитесь, пожалуйста. Не нужно нервничать.

Эмма молча подчинилась, глядя на мужчину рядом с ней. У него были короткие черные волосы, он сидел так прямо и неподвижно, что Эмма попыталась поправить свою осанку, хотя она ни в коем случае не сутулилась. Она была уверена, что никогда раньше его не видела, и все же он выглядел до странности знакомым. Она пыталась найти ответ когда Дамблдор заговорил.

— Мисс Поттер, это мистер Крауч, глава Департамента Магического Правопорядка.

Эмма чуть не ахнула. Значит, это был мужчина, о котором она так много слышала — и от своей семьи, и от Барти. Неудивительно, что мальчику не хватало любви и ласки. Бартемиус Крауч-старший не был похож на тех людей, которые играют на заднем дворе в квиддич. Вместо этого она заставила себя вежливо улыбнуться и смущенно посмотрела на них обоих. В голову ей пришла идея.

— Это связано с выбранной мной профессией? Профессор МакГонагалл сказала, что мы встретимся с кем-нибудь из той области, в которой хотим работать. Хотя, при всем уважении, я думаю, вы могли спутать моё заявление с заявлением моего брата Джеймса Поттера. Он тот, кто хочет быть аврором, сэр, — сказала она.

— Что это, Дамблдор? Какой-то розыгрыш? — резко спросил Крауч. — У меня нет времени на…

Под взглядом директора он так и не закончил предложение. Дамблдор повернулся к Эмме с доброй улыбкой, положив сцепленные руки на стол и наклонившись вперёд.

— Нет, мисс Поттер, это о чём-то гораздо худшем. Юридическому отделу стало известно, — он кивнул мистеру Краучу, — что существует расхождение между показаниями потерпевшего и самопровозглашенного преступника. Я понимаю, что не ясно выражаюсь. Вы знаете о нападении на аврора Нила Аббота?

— Ммм… — выдавила Эмма. «Давай, Эмма, если ты смогла поговорить с Волдемортом, ты справишься с отцом Барти». Она нахмурилась, делая вид, что думает. — Я помню, как читала об этом в газете пару дней назад. Это тот, у которого исчезла рука?

— Как вам хорошо известно, она распалась, — тон Крауча был почти обвинительным. — Мистер Аббот дал очень чёткое описание девушки шестнадцати-семнадцати лет с английским акцентом, длинными черными волосами и голубыми глазами. Один из наших исследователей проделал замечательную работу над вашим портретом, — Он сунул её фотографию.

— Но я… — Эмма временно не могла подобрать слов. Агрессивность Барти Крауча-старшего удивила её, хотя она не должна была удивляться, учитывая активность его сына. К счастью для неё, Крауч ещё не закончил.

— Он также упомянул сообщника. Итак, если вас шантажируют или угрожают, нам нужно знать об этом, но студентов Хогвартса нельзя просто выгнать из школы, я предполагаю, что вы пришли сюда добровольно. Вы знаете, каково наказание за такое ужасное преступление?

Это была техника запугивания прямо из книг по психологии, но она успешно работала на Эмме. Когда она стала искать алиби, дверь распахнулась.

— Это была не она, профессор! Клянусь, это сделали я и Сириус! Эмма пробыла в больничном крыле всю неделю, спросите у кого угодно! Вы не можете её наказать за… о, — Джеймс замолчал, когда его взгляд метнулся сначала на Барти Крауча-старшего потом на директора и остановился на сестре. На его серьёзном лице появилось замешательство.

— Расслабьтесь, мистер Поттер, — сказал Дамблдор, сверкая глазами. — Никто не обвиняет мисс Поттер в розыгрышах, которые вы устроили на этой неделе, хотя я уверен, что ваш декан хотела бы услышать ваше признание.

— О, — повторил гриффиндорец, не зная, что делать. — Ну, думаю, я просто… я пожалуй пойду.

И вот так он застенчиво вышел из комнаты, хотя Эмма не сомневалась, что он пытался подслушать за дверью.

«Спасибо, Джеймс», — подумала она, вздохнув с облегчением. На этот раз он избавил её от неприятностей, а не наоборот. Он и понятия не имел, что он только что для неё сделал. Первоначальное биение её сердца замедлилось, и она смогла с уверенностью вернуться к своей роли невинной ученицы Хогвартса, руководствуясь поведением своего брата.

— Мне очень жаль, мистер Крауч, — серьёзно сказала она. — Но, как сказал мой брат, я всю неделю болела гриппом и лежала в больничном крыле. Ваш аврор, должно быть, ошибся.

— Он никогда раньше не ошибался.

— Всё бывает впервые, мистер Крауч, — мягко сказал Дамблдор, — Но не думаете ли вы, что я или декан её факультета не заметили, если бы один из моих учеников пропал без вести? Знаете, в Хогвартсе не так уж много студентов, и наш вход хорошо охраняется. Может, вы ошиблись девушкой?

— Возможно, — с горечью признал Бартемий Крауч. — Прошу прощения за мою резкость, Эмма Поттер, но на войне нельзя терять бдительность. Возможно, мой аврор был сбит с толку, хотя я не понимаю, почему преступник скрыл свои следы, если он должен был признаться.

Сказав ещё несколько слов, чтобы прояснить ситуацию, Крауч собрал свои документы и ушёл из школы с помощью камина. Эмма повернулась, чтобы уйти, но Дамблдор позвал её обратно. Она неохотно подошла обратно к столу и стала ждать, что будет дальше.

— Мисс Поттер, прежде чем вы уйдете… Вы хотите мне что-нибудь сказать? Чем-нибудь поделиться? — Он одарил её взглядом, который, казалось, заглянул в самую её душу.

— Ничего, сэр. Вообще ничего, — ответила она, возможно, слишком быстро. В любом случае у неё было отчетливое чувство, что он всё знал.

«Не глупи», — сказал голос в её голове. — «Если бы он знал, то ты бы сейчас здесь не стояла».

— Отлично. Тогда, можете идти, — сказал он, отворачиваясь. Вспомнив, он повернулся и сказал, подмигнув. — И скажи своему брату, что ему не нужно меня бояться, если он не опоздает на нашу встречу.

***

Как и подозревала Эмма, Джеймс сидел на лестнице, ведущей к горгулье. Как только он увидел, что она вышла, он подпрыгнув встал.

— Чего хотел Дамблдор? Почему там был начальник отдела магического правопорядка? Что он хотел от тебя? О чём это было? Ты что-то сделала? — Он спрыгнул с лестницы назад, пока она продолжала идти.

— Джеймс! — крикнула Эмма, и её гиперактивный брат успокоился. — Во-первых, как ты узнал, что это был Барти Крауч?

— Я читаю газету, — сказал Джеймс, как будто это была самая очевидная вещь в мире.

— Ты читаешь газеты? — Эмма скептически приподняла бровь. Джеймс всегда заявлял, что у него есть дела поважнее, когда родители пытались заинтересовать его политическими делами.