— Я знаю, что смогу.

— Я тоже, - сказал Джеймс, и Эмма заметила, как по его левой щеке скатилась слеза. Она села рядом с ним, чтобы крепко его обнять.

— Мы есть у друг друга, - сказала она слегка приглушенным голосом. — Держу пари, она рада этому, где бы она ни была.

— На самом деле, она, наверное, ругает меня за то, что я недостаточно хорошо убираюсь дома, - пошутил Джеймс, сдерживая водянистую улыбку.

Эмма посмотрела на него, прежде чем фыркнуть от смеха. Вскоре ни один из них не мог с собой ничего поделать, представляя сердитый взгляд матери на эту ситуацию.

— Я хочу, чтобы ты пришел, Джеймс, - наконец сказала Эмма, — Это было бы неправильно без тебя.

— Но как? Если ты не заметила, я в списке самых разыскиваемых Волдемортом людей, Дамблдор одолжил мой плащ-невидимку, и я не могу просто так вальсировать на Гриммо-Плейс…

Он остановился, увидев растущую ухмылку на лице сестры.

— Или можешь? - спросила она.

Он закатил глаза: — Брось, Эмс, я конечно мародер, но я не настолько хорош.

— Я серьезно! - оживленно сказала она, её глаза загорелись, когда она зашагала по раздевалке. — Вальбурга просто хочет, чтобы Регулус был счастлив, женился и подарил ей внуков. Ты нравишься Регулусу, а Люсинде наплевать на то, на чьей ты стороне, пока она может позаботиться об украшениях и торте.

— А Рабастан? - скептически спросил Джеймс. — Разве он не шафер Регулуса?

— Я займусь Бастом, - ответила Эмма, затем усмехнулась, вспомнив последний раз, когда Джеймс и Рабастан вместе ходили на вечеринку. — Но на всякий случай принеси партию праздничных зерен Берти Боттс.

========== Глава 95. К лучшему, к худшему. ==========

Джеймс ещё раз посмотрел на часы, наблюдая, как отсчитываются секунды. Это происходило, когда у него было что-то важное, он считал время, оставшееся до события, вместо того, чтобы идти вперед. Его родители сказали ему, что это нужно для того, чтобы он притормозил, чтобы время не пролетело незаметно. Он так и не понял, что это значит. Казалось, время пролетело быстрее, чем когда-либо сегодня.

Он проверил свою мантию, пробегая глазами по одежде на предмет каких-либо изъянов в тот день, который должен быть самым идеальным. Костюм был ярко-синего цвета, что позволяло маленькой белой лилии в его переднем кармане, выделяться.

Лили убедила его, что все мужчины-маглы носят цветы в карманах в день свадьбы - по крайней мере, в Британии. Она была разочарована тем, что не смогла найти достаточно маленькие петунии, позволяющие сестре по-прежнему участвовать в церемонии, несмотря на ее отсутствие, но Джеймс втайне почувствовал облегчение. Он не хотел, чтобы воспоминания о Петунии омрачали его идеальный день. Цветы были выставлены на фуршетном столе, но даже он мог признать, что они были довольно красивыми.

Сириус издевался над ним за это.

Взглянув на своего шафера, Джеймс почувствовал вспышку зависти к его идеально завитым волосам. Бросив последний взгляд в зеркало, он вздохнул. Ему не терпелось жениться на Лили, он действительно не мог ждать. Но один взгляд на ухмылку Петунии этим утром напомнил ему обо всем, в чем Лили тоже нашла ошибку.

— Что, если она откажется? - прошептал он своему отражению, глядя на кривые очки, взлохмаченные волосы и видя высокомерного, глупого мальчика, которым он когда-то был. Его внешний вид не изменился, но сам он давно поменялся.

Тепло распространилось по его плечу, и парень подпрыгнул. Он не заметил, как Сириус подошел к нему сзади.

— Если она не нашла причины отступить сейчас, ты знаешь, что она никогда не сделает этого.

— Черт возьми, - сказал он, растрепав волосы и решительно шагнул прочь. Если Лили и впрямь остынет, то он схватит её и самолично отнесёт под венец.

***

Эмма почувствовала, как слезы наворачиваются на её глаза, когда Люсинда показывала ей законченное платье.

— Вот ты где! - чирикнула Люсинда, выглядя так же восторженно, как и раньше. — Мое самое первое творение - ну, если не считать те, которые я модифицировала для себя. В любом случае, это мое первое творение с нуля!

— Это прекрасно, - пробормотала Эмма, касаясь широкой юбки, состоящей из тысяч крошечных перьев, перекрывающих друг друга, создавая волнообразные узоры.

— Оно такое мягкое! - воскликнула она, глядя на свою подругу.

— Я знала, тебе это понравится, - ответила Люсинда, ухмыляясь шире, чем Эмма считала возможным. — Я взяла перья у полярной совы моей матери - всего несколько здесь и там - и копировала каждую партию снова и снова. На это потребовалось время, и ты не заметишь разницы между настоящими и преображенными! Но это не продлится долго, я не знаю, как сделать преобразование постоянным.

Эмма покачала головой, поражаясь изобретательности Люсинды. Встав, она быстро пересекла комнату, чтобы обнять свою лучшую подругу, которая от удивления вздрогнула и засмеялась.

— Спасибо.

— В любое время, - тепло сказала Люсинда, отвечая на объятия. — Но пока не благодари меня. Нам нужно на самом деле вовлечь тебя в это дело к концу дня. Знаешь, я не думала, что в тебе есть романтика; жениться на закате.

— Это была идея Регулуса, - краснея ответила Эмма.

***

Джеймс взбежал по ступенькам церкви в Годриковой впадине. Это было действительно прекрасно. Этого было достаточно, чтобы семья Лили не чувствовала себя неуместной, и все же это было сообщество волшебников, поэтому их друзья могли ослабить хватку своих палочек.

Дамблдор радостно появился на пороге утром, и никто иной, как Амелия Боунс - теперь работающая на Министерство - спрашивала, где Джеймс хотел бы поставить защиту. Когда Джеймс выплюнул изумление по поводу того, что ему предоставили такую ​​высокую безопасность в таком юном возрасте, Дамблдор просто похлопал его по щеке и сказал: «Защита любви - самая важная вещь в этом мире», и принялся за работу.

Теперь, если Джеймс присмотрится, то заметит мерцание в небе, где магия защиты взаимодействовала с атмосферой. В петунии, искусно разложенные в корзинах за пределами церкви, были скрыты датчики, увеличенные, чтобы предупредить гостей о нежелательных посетителях.

Он просто надеялся, что Эмма сможет появиться.

— Эээ… Подожди, подожди! - воскликнул Римус, выбегая из церкви. — Не входи! Я только что заставил всех болтать друг с другом, вместо того, чтобы спрашивать, когда начнётся свадьба… преимущества того, что друзья слишком заняты, чтобы регулярно встречаться с ними - все они хотят знать, что происходит в жизни друг друга! Если ты войдешь, ты все испортишь!

Джеймс засмеялся и убрал руку с дверной ручки.

— Тогда как долго мы будем здесь торчать? На улице так жарко, что я мог бы просто отогнать Лили своим зловонием, а не соблазнить её своей красотой.

— Классно, Джеймс, - ответил Ремус, закатив глаза, постукивая палочкой по макушке Джеймса. Сразу показалось, что кубики льда скользят по его спине.

— Ага! - воскликнул он, изворачиваясь и касаясь задней части шеи. Там ничего не было. Он впился взглядом в Римуса, который подавился смехом.

— Последний розыгрыш Мародеров перед тем, как ты оставишь нас навсегда, - усмехнулся Ремус.

— Брось, Лунатик! Я никогда не покину мародеров. Лили просто нужно будет стать почетным членом, вот и все.

Римус ударил его по руке, но Джеймс увидел облегчение в его глазах. Неужели он действительно думал, что Джеймс забудет о своих друзьях только потому, что женится? Осмотревшись и никого не увидев, Джеймс повалил его на землю, щекоча Луни, пока тот не закричал, чтобы тот остановился.

— Значит, ты не нервничаешь? - спросил Римус, когда у них обоих перехватило дыхание, и Сириус с беспокойством наложил очищающие чары на их костюмы.

«Нужно потом сказать Бродяге спасибо», - подумал Джеймс, пока Ремус продолжал: — Не переживаешь, что все изменится?

Джеймс уже мысленно видел их будущее. Его и Лили будут окружать маленькие дети, конечно, с кучей таких же как у него непослушных волос. Сириус был в образе Бродяги, скачущим с мальчиком на спине, в то время как Римус пытался научить девочку шахматам. Она, конечно, победит его, будучи дочерью Лили. И Питер был бы лучшим игроком в прятках, которого только могли найти родители.