«Тем не менее, что может пойти не так?» — спросила себя Эмма. Это была достаточно простая миссия.
***
Они зажгли три четверти деревни до того, как раздались крики. Эмма пыталась сдержать волну беспокойства, пробегающую по ней, но безуспешно. Её голова резко повернулась, чтобы посмотреть на Алекто, только чтобы увидеть, как глаза другой девушки сияют, отражая пламя. Беллатрикс маниакально рассмеялась и закружила Рудольфуса в танце, подбрасывая балку, что упала в пепел. Рудольфус на секунду помолчал, склонив голову набок, как будто прислушивался.
— Не наши, — сказал он, подтверждая подозрения Эммы.
Прежде чем кто-либо смог ответить, Мальсибер издал предупреждающий крик: — Патронус!
— Здесь начинается самое интересное! — Беллатрикс хихикнула, вращая палочкой вокруг пальца и небрежно стреляя лучом оранжевого света в ближайшую машину, которая разлетелась на части.
Эмма всё ещё пыталась понять, как авроры так быстро их нашли, прежде чем вспомнить предупреждение Эйвери за десять минут. Она догадливо повернула голову, и, конечно же, она была там, Тёмная Метка во всей красе. Это было странно очаровательно — зелёный дым змеи смешивался с поднимающимися из деревни усиками.
«Хорошо», — подумала она, убирая из головы все сомнения. Это был верный способ убить себя. — «Давайте избавимся от как можно большего количества этих авроров».
По-видимому, в любом случае, первыми на сцену выйдут самые маггловские авроры. На самом деле Эмма не удивилась бы, если бы пришли только члены Ордена Дамблдора. Большинство авроров уже испугались.
Не прошло и двух улиц вниз, когда это произошло. Маски были сняты, вдыхание дыма стало проблематичным, но отталкивающие чары творили чудеса с зрением Эммы. К этому времени деревня превратилась в руины, со всех сторон сквозь туман пробивались вспышки света. К счастью, дым оказался полезным для Пожирателей смерти — они были хорошо спрятаны и были проинструктированы о том, как распознать магическую подпись Эйвери там, где есть ловушки. Авроры шли вслепую, как Эмма убедилась, когда столкнулась с особенно неприятными последствиями битвы.
Потом она их увидела. Кашляя и размахивая руками, словно пытаясь рассеять дым, семья маглов пыталась спастись от кровавой бойни. Их было легко заметить, магловская одежда; общий вид беспомощности — в некотором смысле Эмме было жаль, что они стали частью конфликта. Большинство из них не походили на маглорожденных, они не могли атаковать, не могли защищаться. Если она была честна с собой, что-то в них отталкивало её только потому, что они напоминали ей о том, насколько беспомощной она будет без палочки.
Прежде чем она осознала это, Беллатриса подняла свою палочку, и девушку подкинуло в воздух, её косы развевались позади неё. Она была в пижаме, как заметил мозг Эммы, вероятно, проснулась от это хаоса, который творился вокруг неё. С опозданием ведьма сообразила, что большинство Пожирателей Смерти, не говоря уже о ненавидящем маглов Эйвери, проверили бы, действительно ли всех маглов схватили.
Теперь ей скрутило живот, когда она смотрела, как девочка плывет к горящим зданиям, приближаясь каждый раз, когда мать кричала о помощи. Вскоре, однако, мать поняла, что Беллатрикс руководит девочкой, и бесстрашно подошла к группе, второй её ребенок прятался за зданием, которое всё ещё частично стояло.
— Прекрати! — закричала она. — Прекрати! Что ты с ней делаешь? Что творишь, чёрт возьми?
Краем глаза Эмма увидела, как Алекто побледнела и сжала палочку, пока её костяшки не задрожали от усилия. Она, вероятно, думает о том, что сказал ей Уильям. Струя синего света, которую не узнала Эмма, вылетела из палочки рыжей в сторону отца, который пытался незаметно сбежать вместе с другой дочерью. Сразу же он упал на пол, связанный чем-то вроде жидкого цемента. Чем больше он сопротивлялся, тем больше смеялась Беллатриса и тем больше Алекто добавляла полоску цемента. То, что началось с полосы бетона вокруг его колен, закончилось тем, что мужчину заключили в каменную оболочку по пояс.
— Папа! — девочка помладше заплакала, но её глаза метались, не зная, куда смотреть.
Желчь подступила к горлу Эммы, и ей пришлось удержаться от физической болезни. Рядом с ней Мальсибер радостно хлопал в ладоши, в то время как Рудольфус просто стоял, ожидая следующей команды своей жены.
— Прекрати, — не задумываясь, выпалила Эмма.
На неё обратились четыре пары глаз, ни один из них не был дружелюбным.
«Думай быстрее, Эмма».
С одним простым словом, восемью буквами, она только что оказалась в самой опасной ситуации в своей жизни. Крики вдали говорили ей, что битва приближается. Она закрыла глаза на полсекунды, желая избавиться от сентиментальных чувств, опираясь на свои тренировки по окклюменции с Регулусом. Это не сработало.
Но в любом случае это никогда не было её сильной стороной. Вместо этого Эмма направила свое отвращение к действиям своих сослуживцев по отношению к семье маглов, меняя визуальные эффекты, пока она не почувствовала, что снова может смотреть вверх. Она позволила своему лицу скривиться в презрительной усмешке, в её чертах была картина скуки, когда она наблюдала, как вспыхнула ночная рубашка парящей девушки, ткань неуклонно горела по направлению к телу. Мать снова закричала, пытаясь взобраться на полуразрушенное здание, чтобы добраться до своего ребенка.
— У нас нет на это времени, Беллатрикс, — сказала Эмма, выдавливая слова вместо тех, которые она хотела сказать: — «Ты чудовище. Оставь их в покое. Ты больная». — Помни миссию.
— Ой, малышка-Потти становится жарче, не так ли? — Беллатриса надула губы, приложив палец к ним. — Кто бы мог подумать, что одна из фавориток Тёмного Лорда окажется таким разочарованием?
— Думаю, тебе нужно немного освежить память, Поттер, — холодно добавила Алекто. — Или ты забыла нашу последнюю встречу с магглами?
Крики Уильяма оставались в памяти Эммы на несколько недель после того, как Алекто покончила с ним, хотя Эмма согласилась, что он этого заслужил. Воспоминания о маглорожденном Миллере промелькнули в её глазах, и Эмма почувствовала, как её ненависть к маглорожденным растёт. Но теперь она знала, что эта ненависть может относиться и к волшебникам.
Она холодно встретила взгляд Беллатрикс, игнорируя свою бывшую лучшую подругу.
— Конечно, нет, Алекто, но я сомневаюсь, что Тёмный Лорд простит нас так легко, если мы позволим аврорам уйти после того, как наша ловушка сработала так хорошо. Или вы хотите, чтобы я сказала ему, что вы развлекались, пока другие делали вашу грязную работу?
— Ой, давай, малышка-Потти, ты ревнуешь или завидуешь? — Беллатриса снова засмеялась, уронив девушку на землю. Послышался щелчок, и девушка обмякла. — Энервейт. Вот. Ты же этого хотела? Твоя очередь, покажи на что способна.
Рудольфус внимательно наблюдал за ней, и Эмма знала, что именно в этот момент они решат, убивать её или нет. Она ждала, пока сработают её слизеринские инстинкты выживания, но когда она направила палочку на рыдающую девушку, она не смогла заставить себя использовать проклятие пыток. Жалость поднялась в её сердце, но она сохранила на лице презрительный хмурый вид, произнося единственные слова, которые могли спасти их обоих.
— Авада Кедавра.
========== Глава 71. Потеря. ==========
Беллатрикс была расстроена, но Рудольфус казался удовлетворенным. Взгляд Эммы метнулся к своей бывшей подруге. Алекто на секунду посмотрела в глаза, затем перевела взгляд на руку с палочкой Эммы, всё ещё вытянутую. Эмма проследила за взглядом рыжей. Её рука тряслась почти незаметно, но не совсем. Она быстро вернулась в оборонительную позицию. Это было странно, как призрачная рука, способная двигаться, но отключенная от нервов.
Её окружение было размытым. Она могла бы подумать, что это из-за дыма, как всё резко прояснилось, светлые косички девушки рассыпались ореолом вокруг её неподвижного лица.
«Ты поступила правильно», — подумала она, пытаясь убедить себя. — «Смерть лучше, чем ужасные пытки Беллатрикс».
