– Ага, есть ли жизнь после получения диплома? – разгоряченный алкоголем, Вовчик никак не унимался.
Кроме переезда из общаги в съемное жилье, похвастаться Лена решительно ничем не могла. Вымученно улыбнувшись, она собралась с силами и исторгла короткий рассказ о себе:
– Глобальных изменений у меня не произошло. Я считаю, это не плохо. Разве это плохо? Я живу в свое удовольствие… Очень занята на работе… Мне поручают много интересных задач…
Федорова припомнила, как именно целыми днями она разгребает завалы и выслушивает претензии главбуха, и поморщилась.
– Я на хорошем счету у руководства. – На миг Лене показалось, что Ирина Петровна замаячила в окне ресторана и погрозила ей пальцем.
– Молодец, – сухо заметил скупой на похвалу Миша-зануда-в-кубе и одобрительно кивнул.
– У нас хороший коллектив. Пожалуй, меня ценят. – Леночка кивнула, будто пытаясь подтвердить свои же слова, но, вспомнив об утреннем скандале и лишении премии, нервно вздрогнула.
– К детям я пока не готова. Сначала хочу состояться как профессионал…А на личном фронте у меня все прекрасно. Я в отношениях… – Она, наконец, вспомнила, что у нее уже года три есть постоянный мужчина. – У нас роман… с Романом.
– Роман с Романом? Какая прелесть. Ты, наверное, специально мужика с таким именем для романа подобрала? – язва-Полина усмехнулась, почувствовав неуверенные интонации в рассказе одногруппницы.
– Он хороший… – У Лены не хватало мужества признать, что ее – с натяжкой сказано – возлюбленный не был ни хорошим, ни плохим. Так себе он был. Никаким. Редко приносил ей цветы. Мог не звонить несколько дней подряд и считал это абсолютно нормальным. Не помнил про ее день рождения и исчезал с горизонта в дни праздников, потому что «не знал, что дарить» и старался экономить.
Впрочем, у таких отношений были и положительные моменты. Например, не успеваешь друг другу надоесть.
Зато другие считали Романа очень компанейским человеком – у него было огромное количество знакомых («лучших друзей», как он их называл), с которыми отмечалось даже Восьмое марта. Ему нравилось, что Лена живет в соседнем доме, вкусно готовит и умеет при необходимости организовать закуску для большой компании за полчаса и буквально из ничего.
– Мы вместе отдыхаем на море. – Леночка вспомнила, как иногда летом они ездят к Роме на дачу на шашлыки, там до залива рукой подать.
Света удивленно улыбнулась: она как-то не ожидала услышать такое складное вранье. По ее глубокому убеждению – а в людях Светлана разбиралась неплохо – Роман был неприхотлив, не ревнив (это ему бы и в голову не пришло, как и мысль об отдыхе на настоящем, южном море) и слишком ленив, чтобы менять что-то в жизни и в отношениях.
– Да, зная тебя, могу предположить, какие африканские страсти бушуют в вашем романе, – фыркнула язва-Полина, довольная собственной шуткой. И тут же не постеснялась добить контрольным выстрелом: – А замуж-то почему не зовет?
– Нам, красивым, торопиться некуда. Не все хотят выходить замуж по случаю, правда ведь? Поищем кого поинтереснее, – вмешалась Света, испугавшись, что Федорова не сможет удержать себя в руках из-за всюду сующей свой нос Полины и разрыдается, чего доброго, на глазах у всей честной компании.
Полина, привыкшая оставлять последнее слово за собой, не ожидала дерзкого выпада. Она моментально сориентировалась и отыгралась на Лене:
– Конечно, поищите… Только не долго. Не успеете оглянуться – сорокет, а мужа нет… Время быстро бежит… Как и мода… Кстати, Федорова, у тебя классный пиджачок, такой олд скул вне времени. Я его помню, ты на выпускном в нем фоткалась.
«Стерва тупая. За что она меня так?» – Леночка мрачно смотрела на Полину, не в силах произнести ни слова.
«Да, стерва, – довольная Полина еле заметно кивнула, представляя, как сейчас кипит и клокочет злость в хрупком внутреннем мире этой блеклой Федоровой. – Но, милочка, я вовсе не тупая».
– Да что мы все о тряпках и о цацках. Нам поговорить больше не о чем? Столько лет не виделись! – вставила спасительную фразу Света, и про ее подругу тут же забыли.
Для соблюдения приличий высидеть в ресторане часа два было вполне достаточно.
– Ребята, пока. Хорошо, что повидались, – вежливо попрощалась Лена и тихонько засобиралась домой, не забыв оставить деньги за свой скромный заказ, лучезарно улыбнуться и демонстративно одернуть пиджак.
Ответа не последовало; прощание потонуло в общем гуле и хохоте, когда Вовчик травил очередную байку.
Гардеробщик брезгливо поморщился, заметив следы от ботинок на пальто, и не очень вежливо протянул гостье вешалку на вытянутой руке. Сама Лена даже не обратила внимания на грязные разводы на подоле. Она неспешно оделась и направилась на улицу.
Ее встретила ненастная поздняя осень. Поеживаясь, Леночка шла пешком против ветра и, казалось, даже не замечала пронизывающего холода. Снегодождь попадал в лицо и за воротник. Правый сапог моментально намок.
Хотелось прийти домой, закутаться в одеяло, отгородиться от мрачных мыслей и помечтать о чуде – о каком-нибудь приятном подарке судьбы, который, возможно, поджидает где-то рядом и достанется ей, невзрачной и неудачливой Федоровой.
Лена знала мало примеров счастливых отношений и со школы усвоила, что должна тянуть свою лямку. В детстве за стенкой в соседней квартире жила образцово-показательная семья ее классного руководителя. Частенько по вечерам оттуда доносились ругань и какие-то стуки, а с утра соседка невозмутимо появлялась на работе, улыбаясь коллегам и ученикам как ни в чем не бывало. Ленина мама, как и все остальные, понимающе делала вид, что ничего не замечает, и, как могла, готовила дочь к тяготам суровой жизни.
В общем, к тридцати годам жизнь Федоровой до отказа наполнилась чемоданами без ручки, с которыми «нельзя» и «жалко» расставаться.
По пути домой Лена осознала, что ей совершенно необходимо побаловать себя чем-нибудь вкусненьким. Выбор пал на жареную картошечку, нарезанную тонкой длинной соломкой, с хрустящей корочкой, да с лучком, да на шкварчащем маслице… Только за картошкой пришлось заскочить в супермаркет.
– Мммм, объедение будет. – Федорова едва успевала сглатывать слюну, стоя в очереди на кассе.
– Вкуснота требует жертв. – Дорога из магазина казалась бесконечной.
– Сейчас или руки отвалятся, или пальцы оторвутся. – Пакеты с сеткой картофеля и заодно приобретенным кочаном капусты впивались в ладони и тянули вниз, как две гири.
– Надо было пирожное купить и не выпендриваться. – Леночка еле волочила ноги, подходя к дому.
Домофон вышел из строя. Проклиная овощи в целом и картофель в частности, Лена ждала, пока дверь подъезда кто-нибудь откроет изнутри.
Лифт тоже не работал. Его кабина ломалась практически всегда перед тем, как Федоровой предстояло поднять на седьмой этаж тяжеленные сумки с продуктами.
Лена вставила ключ, попыталась провернуть его привычным движением, и… Запорный механизм не поддался. Леночка поднажала сильнее и снова попробовала открыть замок. Гуляющая от любого сквозняка на лестнице, в этот раз дверь стояла намертво.
– Вселенная, когда я говорила, что жду чуда, я не такого чуда ждала! – в сердцах прошептала Федорова и с сомнением окинула взглядом дверь. – Заперто? Как это возможно?
Постепенно ее охватила легкая паника, как ей быть – одной без денег ночью на лестнице, да еще и с капустой и картошкой? Хотя… Есть же Рома! Так вышло, что у них сложился роман выходного дня. В будни оба выматывались на работе, а в субботу или воскресенье можно было встретиться. Даже на проезд тратиться не нужно – быть соседями весьма удобно.
Роман жил с родителями, и Лена испытывала неловкость, когда приходилось его стеснять. В свою очередь, Рома к ней заходил также не слишком часто, потому что сам не хотел «стесняться»: он привык к комфорту и к маминым пирожкам, а в квартире у его девушки не наблюдалось ни того, ни другого.
– Сегодня четверг. Если я появлюсь сейчас, ночью, Ромка, конечно, сильно удивится, даже когда объясню ситуацию. – Федорова попыталась в последний раз пошевелить ключ в замке. Внезапно ей показалось, что в квартире работает телевизор.
