Его естество и так уже было готово к действию, а тут она еще прикоснулась к нему своим влажным язычком. Рассказов судорожно обхватил ее голову и хотел дернуть на себя, но вовремя опомнился и сдержал свой порыв, понимая, что мог просто повредить ей горло. Однако девушка хорошо знала его привычки. Она до самого конца вобрала его каменную плоть в себя. Раньше в такие моменты у нее всегда появлялись позывы к рвоте и ей не всегда удавалось совладать с ними. Девушка решила потренировать свое горлышко и стала чуть ли не каждый день массировать его специальной «игрушкой». Результат был налицо: она сумела так глубоко протолкнуть его плоть в себя, что ее носик уперся в его кучерявые волосы.

Рассказов с испугом приостановил движения, боясь, что девушка может задохнуться. Но ее взгляд был настолько благодарным и счастливым, что он осторожно продолжил. Все его мышцы одеревенели, и казалось, из него сейчас вырвется такой мощный поток, что наполнит ее всю без остатка. Но девушку не устраивала такая быстрая игра. Она выпустила его, потом обхватила за талию и повалила на себя.

Он был благодарен ей за оттяжку, потому что тоже не любил любовных гонок: ему больше всего нравился сам процесс любовных игр, нежели его конечный результат. Теперь он принялся ласкать языком ее упругое шоколадное тело. Оно сладостно вздрагивало и извивалось в страстной истоме. Нежно помурлыкивая, девушка пробегала по его спине тонкими длинными пальцами, слегка впиваясь острыми ноготочками.

Эти ласки продолжались очень долго, потом девушка почувствовала, что ее Господин начинает уставать. Тогда она ловко повернула его на спину и резко опустилась на него.

И снова это оказалось для него неожиданным, но очень приятным. Сколько же в этой девочке природного темперамента! Он настолько был охвачен страстью, что стал повизгивать, словно расшалившийся щенок. Как же он благодарен судьбе за то, что он в таком возрасте сумел не только испытать все это, но и возбудить в таком молодом и прекрасном теле те же чувства. Да-да, именно чувства! Эта девочка не могла так искусно играть! Да и зачем? Он же и так одаривает ее всем, чего она ни пожелает, а относится к ней так, как не относился даже к любимой жене.

Эти нестройные мысли не могли отвлечь его, и в конце концов он дал залп из своего орудия. Его поток был настолько мощным, что, казалось, ее маленький животик чуть вздулся. — Ты смотришь на мой животик, Господин? — Мне показалось, что я наполнил его до краев… — улыбнулся он.

— Да, и уже давно… — Она с улыбкой опустила глаза.

— Как, ты хочешь сказать, что у нас будет маленький Рассказов? — воскликнул он, еще не зная, радоваться ли этому известию.

— Сначала я не хотела тебе говорить об этом и справиться самой, но потом подумала, что это может огорчить тебя. Господин. И я решила тебе обо всем рассказать! — Ее голос был чуть грустным, но и счастливым одновременно. — А ты хочешь стать матерью? — спросил он.

— Твоего ребенка? И ты еще спрашиваешь! Когда ты со мной решишь расстаться, то у меня будет частичка тебя, и мне не будет так грустно… — Она сказала это просто, как давно решенное для себя.

— Девочка моя, почему ты решила, что я хочу с тобой расстаться?

— Но ты же всегда расстаешься со своими «курочками», — вполне серьезно ответила она.

— Нет, с тобой у меня все будет по-другому! — неожиданно воскликнул он и нежно обнял девушку. — Рожай мне сына или дочку! Будет рядом со мной продолжатель моей фамилии! Рожай!

Савелий, прежде чем лечь в больницу на пластическую операцию, попросил Богомолова обеспечить его некоторыми фотоматериалами. Как всегда, он поставил трудную задачу. Когда генерал сказал ему об этом, он спокойно заявил, что если бы было легко, то он и сам бы справился.

Первым в списке Савелия, естественно, шел господин Рассказов, бывший генерал КГБ (именно о его фотографии больше всего и беспокоился Богомолов, предположив, что тот, прежде чем мотануть «за бугор», постарался уничтожить все следы), далее — Красавчик-Стив. Хотя Савелий и видел его мельком в аэропорту и в клубе «Виктория», но не обратил на него особого внимания и плохо запомнил.

Кроме того, он приложил к списку пространную просьбу принести все фотографии, которые были сделаны наблюдателями во время матча. Генерал лишний раз убедился в недюжинном уме своего подопечного. Он понял, что Савелий действительно готовится всерьез наказать всех, кто был замешан в убийстве его любимой женщины и ее братишки. И, наконец, Савелий попросил дать фотографии тех агентов, что были внедрены в криминальные структуры.

— Это нежелательно, — поморщился Богомолов.

— Как хотите, — пожал плечами Савелий. — Но потом ко мне никаких претензий — если среди трупов обнаружите своих агентов.

— А-а-а, — протянул Богомолов. — Я сначала не совсем понял, для чего… Только с одним условием: никаких контактов.

— А вот об этом могли бы и не говорить, — обиженно заметил Савелий.

— Хорошо, постараюсь поднапрячь своих коллег. А теперь перейдем к твоей «смерти»: ты чтонибудь придумал?

— Если откровенно, то в голову ничего не лезет… — с огорчением вздохнул Савелий. — Может быть, в случайной уличной драке? — Я? — Савелий скептически усмехнулся. — В это могут поверить только те, кто не знает меня, а нам нужно убедить именно тех, кто меня отлично знает!

— Да, тебя так просто не убьешь, — пошутил Богомолов.

— Честно говоря, мне больше всего понравилась идея Порфирия Сергеевича.

— Несчастный случай? — поморщился генерал. — На то, чтобы организовать дорожнотранспортное происшествие, да еще со многими свидетелями, нужно время.

— Зато убедительно. Да и похороны осветить с телевидением, а?

Идея, предложенная генералом Говоровым, Савелию действительно понравилась. Она состояла в том, чтобы не только включить Савелия в списки погибших в какой-нибудь авто— или железнодорожной катастрофе, но сфотографировать его, загримировав соответствующим образом.

— Да, в этом что-то есть… — задумчиво проговорил Богомолов, немного помолчал, потом тяжело припечатал ладонями стол. — На этом и порешим! Будем ждать катастрофы! Грешно, конечно, но лучше бы ей особо не задерживаться… Что еще? — Пока все.

— Кстати, у тебя что-нибудь осталось от тех хитрых штучек, которые я давал вам в Афганистан?

— Кое-что есть… Хотите, чтобы вернул? — Если они тебе еще нужны, то… — Богомолов пожал плечами. — Ладно, держи в курсе, если что! — многозначительно заметил генерал, словно ощущая, что Савелий недоговаривает.

Савелий вышел из кабинета Богомолова и медленно побрел по улицам Москвы. Как же противно на душе! Когда хочется действовать, приходится ничего не делать…

Как же все-таки разыскать фото бывшего генерала КГБ? Богомолов вроде говорил, что жена и дочь Рассказова погибли в авиакатастрофе. А как же остальные родственники? Не может же их не быть? Но вот сам Савелий: у него ведь тоже никого нет на всем белом свете, не считая, конечно, его названого брата Воронова. Нет, здесь явно нужно покопаться. А что, если идти по нескольким направлениям? Глядишь, что-то и проклюнется.

Во-первых, Богомолов со своими людьми, вовторых, нужно переговорить с «афганцами»: пусть Олег даст задание своей «секьюрити»… А почему не попросить еще и Зелинского? Вдруг по линии прокуратуры что-то есть? Отлично! Этим и нужно заняться в первую очередь.

Он отыскал телефон-автомат, быстро набрал номер и сразу же услышал знакомый голос. Хорошо, что Зелинский дал ему прямой телефон. — Зелинский слушает! — Александр Васильевич, это Говорков. Здравствуйте!

— Савелий? Здравствуй! Давно не общались. — В голосе прокурора ощущалось небольшое волнение. — Какими судьбами? Что-нибудь случилось?

— А что, разве я вам звоню только тогда, когда что-то случилось? — с некоторой обидой спросил Савелий.

— Извини, дорогой, — виновато произнес Зелинский. — Как дела? Чем занимаешься?

— Все нормально! Но помощь ваша все-таки требуется.