— Моему другу понравилась твоя работа! — Он подмигнул.

— Если за это, то не нужно. Мне самой понравился этот мальчик. Была бы возможность, сама приплатила ему!

— Ну, Бешеный, ты даешь. Впервые слышу такое от Милианы. — Бесик удивленно покачал головой.

— Так получилось! — Савелий пожал плечами. — Давно женщин не было! Так как насчет парилки? Готов каждого обработать! — весело провозгласил он.

— Нет, меня лучше еще раз обработай, — томно промолвила Милиана.

— А я-с удовольствием! — весело воскликнул Бесик. — А я думала, с веником! — фыркнула Милиана.

— Шлифуй базар, падла! — неожиданно вспылил Бесик и грубо пнул ее.

— За что, Бесик, я пошутила, — всхлипнула она.

— Чтобы думала в следующий раз, с кем и как шутить! Ишь, разлеглась! — Он снова замахнулся на нее, но тут вступился Савелий:

— Да, ладно, Бесик, оставь бабу: она же без задней мысли… — Савелий опустил руку на его плечо. — Пошли лучше в парилку!

— Благодари Бешеного, шалава! — Бесик сплюнул в ее сторону и открыл дверь.

— Спасибо тебе! — прошептала девушка, потом вздохнула благодарно и горько.

— Послушай, Бесик, у меня такое впечатление, что за нами все время кто-то наблюдает, — осторожно проговорил Савелий, когда они остались одни. Он не забыл перед уходом снять полотенце, закрывающее глазок видеокамеры.

— Кто за нами может следить? — усмехнулся Бесик, но Савелию показалось, что он знает гораздо больше, чем показывает.

После того как Богомолов проводил Савелия, он не находил себе места. Чего добивается Рассказов? Почему его так тянет в Россию, где ему опасно появляться? Неужели полковник Джеймс оказался прав, предположив, что Рассказов рвется к власти? Богомолов вдруг вспомнил, что и генерал Говоров так же считал: что Рассказов хочет взять реванш не только за август девяносто первого, но и за прошлое…

Богомолов был сильно озабочен некоторыми обстоятельствами. Первое

— самолет Рассказова оказался вблизи того места, куда только что отправился Савелий, и наверняка оставил в России детей. И второе — оружие, которое переправляется через Афганистан… Снова Афганистан!

И оба эти обстоятельства теснейшим образом связаны между собой. Ничего, Савелий уже на месте и скоро узнает всю правду! Но нужно побыстрее отправить ему в помощь Воронова.

Начальствует в этой колонии бывший номенклатурный работник… Как с таким можно сыграть? В приказном порядке вряд ли выйдет, да и насторожить может… Нет, старая номенклатура любила, когда ее просят. Но не может же он, генерал ФСБ, самолично обратиться к Севостьянову! Нет, здесь нужен работник аппарата министерства внутренних дел и желательно в высоких чинах… Богомолов задумался, перебирая в памяти знакомых и нужных людей, которым можно было бы довериться в этом деле, но никого не вспомнил и решил, чтобы отвлечься, разобрать нижний ящик стола.

Именно там генерал наткнулся на старую записную книжку, которую давно считал утерянной. Он машинально пролистал ее и вдруг наткнулся на телефон полковника милиции Добронравова. Здесь стояли только инициалы: Н.К., но Богомолов сразу вспомнил его имя и отчество, которые трудно было забыть — Никодим Калистратович.

Когда Богомолов был еще полковником, они участвовали в одном деле, понравились друг другу и сдружились, но потом судьба развела их. В то время Добронравов возглавлял одно из оперативных управлений министерства внутренних дел. Может, еще продолжает работать? Ему можно было довериться, не боясь… А чего гадать? Нужно взять и позвонить.

— Министерство внутренних дел! — грубовато отозвался дежурный. — С вами говорит генерал Богомолов. — Слушаю вас, товарищ генерал! — Голос мгновенно стал вежливым.

— Могу я поговорить с полковником Добронравовым?

— Вы, верно давно не общались с ним? Никодим Калистратович уже генерал! Совсем недавно он назначен заместителем министра. Могу дать вам его телефон…

Богомолов записал номер, тут же набрал его. — Приемная генерала Добронравова! — раздался вежливый женский голос.

— Добрый день! Соедините меня с Никодимом Калистратовичем, — попросил Богомолов. — Как доложить? — Генерал Богомолов.

— Из какого управления? — озабоченно спросила секретарша, впервые услышав его фамилию. — Начальник управления ФСБ. — Простите, как ваше имя-отчество? — Константин Иванович. — Константин Иванович, вы не можете сказать, по какому вопросу вы хотите переговорить с Никодимом Калистратовичем?

Ее въедливость начала раздражать Богомолова: — Вы не возражаете, если я ему сам об этом скажу?

— Сейчас доложу! — Видно его ирония дошла до женщины. Через несколько секунд снова послышался ее голос:

— Вы слушаете, Константин Иванович? — Да, слушаю! — Богомолов был уверен, что у Добронравова сейчас «важное» совещание или посетитель.

— Соединяю! — неожиданно сказала секретарша. — Спасибо! — За что, Константин Иванович? — спросил знакомый мужской голос. — Секретарша твоя меня затуркала — кто, откуда, зачем? А когда вдруг услышал «Соединяю!», то ушам своим не поверил.

— Да, настоящий цербер, — усмехнулся Добронравов. — Именно за это и держу ее.

— Кстати, почему вдруг по имени-отчеству? — поморщился Богомолов.

— Ну как же… Столько времени прошло, генерал уже…

— Ты тоже не отстаешь! — парировал Богомолов. — Давно получил? — Через пару дней после тебя. — Значит, правильный выбор сделал, — намекнул Богомолов на августовские события.

— А как же иначе! Давно мы с тобой не общались…

— Извини, что потерял тебя из виду — замотался… — начал Богомолов, но Добронравов его перебил:

— Оставь, Костя, все нормально. Мне очень приятно, что ты вспомнил обо мне, когда я тебе понадобился, — добродушно заметил он. — Самое главное в отношениях между добрыми приятелями — уверенность, что можешь обратиться за помощью в любой момент и получить ее.

— Как ты догадался, что я за помощью? — смутился Богомолов.

— Ну, это, как говорится в одной надоевшей рекламе, не просто, а очень просто! — засмеялся Добронравов. — Если бы мы хотя бы раз в месяц общались, то… А тут столько времени не слышали друг друга, и вдруг звонок! Одно из двух: либо тебе помощь нужна, либо, учитывая твою службу, у меня неприятности какие-то.

— Каких можно ждать от меня неприятностей? — со вздохом проговорил Богомолов, с горечью признавая про себя, что Добронравов прав: мало мы ценим настоящий друзей. — Однако помощь твоя действительно нужна. — Рассказывай!

— Дай мне лучше прямой! — попросил Богомолов, давая понять, что разговор не предназначен для чужих ушей.

— Так серьезно? Тогда давай по ВЧ. Мой номер тот, что был у Скорикова.

Богомолов улыбнулся про себя, сразу оценив подсказку приятеля. Генерал Скориков занимался в министерстве кадрами, и его ранг был одним из самых влиятельных. Богомолов открыл служебный справочник правительственной связи и набрал четырехзначный номер.

— Рассказывай, чем может тебе помочь простой человек вроде меня? — спросил Добронравов.

— Скажи, дружище, тебе знакомо заведение «тринадцать дробь четырнадцать»?

— Вот ты о чем! — Судя по тону, тема разговора не вызвала у генерала приятных впечатлений. — Что тебя интересует? Это заведение не входит в нашу юрисдикцию.

— Это мне известно, хотя и не понятно, почему так получилось. Может, ты мне пояснишь?

— Если откровенно, то и мне не понятно! Но пришлось подчиниться. Решение принималось до меня, а когда я попытался что-то выяснить, то мне недвусмысленно посоветовали не вмешиваться. — Кто?

— Не знаю! Позвонили по ВЧ и предложили все документы по этой проклятой «тринадцать дробь четырнадцать», объясняющие правильность принятого решения, прислать мне с нарочным. Минут через тридцать вручили под расписку пакет.

— Ты его, конечно же, принял без свидетелей?

— Откуда я мог знать, что в том пакете пять тысяч долларов?

— И ты махнул рукой? — усмехнулся Богомолов.