— Волхв Чернобога. Григорий. Это его работа.

— Этот снимок сделан в мастерской русского изобретателя. Имя Адам Кемен.

— Ах! Адам Каменев. Да, я слышала о нем. Умный мальчик, жаль, без здравого смысла. Он строил что-то скверное. Поставил всех старейшин в затруднительное положение. Что бы это ни было, они приказали отказаться от этой затеи. Я так понимаю, он их не послушал.

— Он пропал.

— Значит, он у них. — Евдокия пожала плечами.

— Волхвы принесли человека в жертву, чтобы телепортировать его.

Старая ведьма поморщилась.

— Меня это не удивляет. Мужчины. Они решают все напрямую. Григорию нужна была сила, и он ее взял. Дайте мне ковен из тринадцати ведьм, и я тоже смогу телепортировать его, но заметь, без крови. Мы направляем магию через себя, извлекаем ее из природы через наши тела и фокусируем на цели. У Григория же один путь: вытянуть все соки из одного. Наш способ подразумевает брать понемножку от каждого, чтобы все могли восстановиться.

— Мне нужно найти Адама.

Она приподняла подбородок.

— Я поспрашиваю.

Наверняка она не сделает ничего, что может поссорить ее с волхвами. Она вызвалась учить меня и готова время от времени кидать мне крошки информации, но она не станет участвовать в моих битвах за меня. Ничего страшного.

Я начала спускаться по лестнице на крыльцо.

— Спасибо за чай.

— Не стоит благодарности.

Дом присел, и я ступила на тропинку. В тот момент, когда мои ноги коснулись земли, крыльцо снова поднялось.

— Подумай о том, что я сказала, Катенька, — крикнула мне вслед Евдокия. — Хорошенько подумай.

*** *** ***

Когда я выходила из леса, возле моего джипа стоял человек, опираясь на высокий недоделанный деревянный посох с утолщенным верхом. Похоже, он только что наугад срезал какой-то толстый саженец, содрал с него кору и сделал себе трость.

На нем от плеч и почти до щиколоток висела черная роба, обнажив кожаные ботинки. Серебряная вышивка шла по широким манжетам мантии и по подолу. Широкий кожаный ремень опоясывал мантию на талии, с нее свисали на тонких цепочках и шнурках маленькие фляги и амулеты. Глубокий капюшон скрывал большую часть его лица.

Волхв. Если бы посох не выдал его, то это сделали бы обереги на поясе. Судя по вышивке, не из простых, но и не из самых мудреных. Младшие волхвы не могли позволить себе сшитое вручную серебро, а старейшинам не было до этого дела.

— Похоже, у меня серьезные проблемы с людьми в капюшонах, — начала я.

— Видимо, не везет тебе. — Он обладал богатым голосом, глубоким и уверенным.

Кажется, на моем пути собиралась веселая и захватывающая буря магии. Почему никогда не ударяет техноволна, когда она мне так нужна?

Волхв откинул капюшон. Большие глаза, темные, смоленые, обрамленные густыми черными ресницами, смотрели на меня с насмешкой и удовольствием. Черты его лица были четко очерчены: высокие скулы, сильная мужская челюсть и орлиный нос, которые стали еще более примечательны от того, что волосы по бокам были сбриты. Остальная часть его угольно-черной копны ниспадала на спину, как грива лошади. У него так же были черные усы. Никакой длинной бороды, за исключением тщательно подстриженной эспаньолки, которая доходила до усов по обе стороны ото рта. Его полные губы изогнулись в полуулыбке.

Общий эффект был явно злодейским. Не хватало только черного коня и орды варваров на заднем плане. Ну, или команды головорезов с кораблем под кроваво-красными парусами, а какая-нибудь героиня-тупица вожделенно пялилась на него. Он отлично вписался бы в любовные романы Андреа в качестве злого капитана пиратов. Если он сейчас начнет гладить свою бородку, мне придется убить его из принципа.

— Григорий? — Возможно и нет.

— Григорий не беспокоится о тебе подобных.

Как и ожидалось.

— Послушай, у меня был плохой день. Как насчет того, чтобы просто уйти подальше от моего джипа?

Волхв улыбнулся шире, сверкнув своими белыми зубами.

— Ты ходила к ведьме. Что она тебе рассказала?

— Говорит, твое платье вышло из моды в прошлом сезоне.

— Ах, вот как? Серьезно? — Он поднял руку к своей бородке.

Ну вот и все.

— Да. И что-то про бородку с конской гривой? Ты выглядишь как шаблонный злодей.

Глаза волхва расширились. Он махнул рукой в мою сторону.

— Ну, а ты не смотришься. . женщиной в этих. . штанах.

— Оскорбление в самое сердце. Ты придумал все это сам или тебе пришлось просить помощи у своего бога?

Волхв указал на меня.

— Эй, не богохульствуй. Это не хорошо. Скажи мне, что тебе сообщила ведьма? М-м-м? Ну, давай же, ты же знаешь, что хочешь мне сказать. — Он подмигнул. — Поделись со мной. Ты говоришь мне, а я не убиваю тебя. Все счастливы.

Я вытащила Погибель из ножен на спине.

Волхв моргнул.

— Нет? Не хочешь мне сказать?

— Отойди от моей машины.

— Я не хотел этого делать, но ладно. — Он поднял свой посох и ударил по тротуару. Толстая древесина наверху посоха текла, трансформируясь. Из древка показался злобный деревянный клюв, а за ним дикие круглые глаза.

— Режим блокировки отключен — сообщил волхв. — Последний шанс передать мне слова ведьмы.

В своей голове я со всего маху бросаюсь, готовая нанести смертоносный удар Погибелью. Но мое колено с сухим хрустом трещит, нога ломается, и я качусь по тротуару как раз до того момента, пока не вижу, как конец посоха волхва, уверенно протыкает мне грудь. Отлично. Никакого бега. Дулиттл творит чудеса медицины, и колено не болело, но я не хочу рисковать. Мне нужно сохранить ногу для боя на близком расстоянии. Придется полагаться на магию, пока я не попаду в зону поражения. К тому же, если я его убью, у меня на пороге началась бы безумная давка. Волхвы боролись бы друг с другом за шанс расправиться со мной. Я бы начала войну между волхвами и Стаей и тем самым убила бы Адама Кемена одним ударом. Ну, хорошо.

Я зашагала к волхву, излучая по дороге столько угрозы, сколько возможно. Может, он запаникует и падет ниц передо мной, задрав руки к вверху.

Хорошая попытка.

Волхв уставился на меня:

— Поторопись. Или, по крайней мере, приложи для этого хоть немного усилий!

— Для таких, как ты? Зачем беспокоиться?

Волхв развернулся на месте, его посох рассек воздух. Деревянный клюв со скрипом раскрылся и изрыгнул рой крошечных черных мух. Наверное, ядовитых. Круто. И делов-то.

Я выдернула из-за пояса пакет с порошком розмарина и разорвала его, бормоча заклинания себе под нос.

Рой выстрелил в меня.

Я подбросила порошок в воздух. Моя магия схватила его, и тот повис неподвижно, как облако, застывшее в середине движения. Рой пронзил его. Полсекунды ничего не происходило, а затем мухи и розмарин попадали на землю.

На моей линии роста волос образовались капельки пота. Для этого потребовался значительный заряд магии. Я продолжила идти.

Волхв поставил посох на тротуар и отпустил. Тот остался в вертикальном положении. Он сорвал с пояса зачарованный прутик, разломил его пополам и выбросил одну часть на дорогу, сжимая другую в кулаке. Веточка взорвалась густым черным дымом и превратилась в собаку размером с мастифа. Ручейки дыма скользили и клубились по соболиной шерсти. Белесые глаза смотрели на меня, как две звезды, попавшие в грозовое облако.

Я направила магию в свою саблю. Матовый клинок слегка мерцал и шипел от нагрева. От лезвия поднимались тонкие струйки дыма.

Брови волхва приподнялись. Он прорычал одно слово, и собачья пасть открылась, обнажив светящиеся острые клыки. Зверь из дыма бросился в атаку.

Он приближался ко мне, громыхая лапами по тротуару. Я подстроилась под его атаку и рубанула лезвием. Погибель чисто и точно рассекла собачью шею. Никакого сопротивления. Дерьмо.

Дым закрутился по следу разреза, запечатывая его. Собака ударила меня по левой ноге, но я успела сдвинуться. Светящиеся клыки едва царапнули мои джинсы чуть выше колена. Тонкая полоска боли пронзила мое бедро, как раскаленная проволока. Влажное тепло залило кожу кровью. Я повернулась и вонзила клинок Погибели в пылающий глаз пса. Зачарованная сабля прошла почти насквозь. Ничего. Я дернула ее назад и отпрыгнула в тот самый момент, когда собачьи клыки со щелчком сомкнулись на волосок от моей руки.