— Повторяю ещё раз, что тебе нужно?

— Поговорить, — вздыхает Ян, прожигая меня взглядом, пока я смотрела лишь вперед, по-другому, в пустоту.

— Я не хочу с тобой разговаривать, НО… я подпустила тебя уж слишком близко к себе, поэтому я лишь выслушаю тебя, а уже потом что-нибудь скажу, либо уйду, но в этот раз навсегда.

— Ян… послушай… это все в прошлом. Я не знаю, что точно сказал тебе отец, но никто не знает полной правды.

— Он мне ничего не рассказывал, мне хватило лишь того, что я видела.

— Что ты видела? — по его голосу я уже чувствовала, как все мышцы на его теле напряглись, да и в машине просто стало не хватать кислорода.

— Наркотики. Алкоголь. Сигареты. Разврат. Веселье. Игры. Тебя настоящего…

— Все не так, как кажется…

— А как, Ян!? Прошу, объясни мне тогда, как все было!? — мой голос сорвался на полу-крик и я смотрела ему прямо в глаза.

— Да, черт возьми, я был таким! Был той самой сволочью, которая любила играть всем на свете! Да, я совершенно ни о ком не думал! Но я и не был виноватым… все вина была на Арине…. Она играла со мной, манипулировала, гипнотизировала, шантажировала и именно по этой причине я взялся за учебу и пошел учиться на психолога, чтобы разобраться, как она это делала. Арина — вот человек, который является виновником моего прошлого!

— Серьезно!? — истерический смех подкатывал к горлу, — Ты обвиняешь её в своем дерьме!? Ты перекладываешь всю ответственность на человека, которого бросил в самый ужасный момент! Винишь девушку в том, что она испортила тебе жизнь, когда ты сам оставил её одну помирать от передозировки! Ты прикалываешься сейчас на до мной!?… Я не хочу сидеть и слушать твои оправдания, — твердо говорю я и уже собираюсь выйти из машины, как Ян вовремя блокирует двери.

— Мы не договорили, — я резко поворачиваюсь к нему, когда в его голосе слышу нотки злости. Он что, ещё и злится на меня!?

— Я была готова спустя какое-то время простить тебя, если бы ты был честен со мной, но ты врешь, ищешь оправдания, винишь другого.

— Меня в тот момент не было. Мы поссорились. Она ушла в клуб со своим якобы лучшим другом, с которым по итогу потом переспала и это он бросил её в переулке, когда понял, что переборщил с дозой.

— Ты достаточно соврал мне, поэтому я не верю ни единому твоему слову.

— То есть, ты будешь верить своему отцу, чем мне? — с раздражением и злостью фыркнул он.

— А что ты за все это время сделал, чтобы заслужить мое доверие? — он запинается, а я продолжаю, — Слов недостаточно, Ян. Я не могу различать, когда ты вешаешь мне лапшу на уши, а когда говоришь правду, поэтому во всей этой ситуации виноват ты. Ты виноват в том, что я верю отцу. Ты виноват в своем прошлом. А я уже просто не хочу участвовать в этом дерьме, поэтому сначала разберись со всем в своей голове.

— Ты не можешь уйти…

— Я больше не намерена тут оставаться, поэтому открой дверь, иначе я выбью стекло и начну кричать.

Ян открывает дверь и я, не дожидаюсь слов прощаний, быстро выхожу из машины и иду домой, пока слезы кататься со щек.

— С тобой все хорошо? — спрашивает Саша, пока мы едем от её дома на машине Джонатана.

— Да, все нормально, — с трудом произношу я.

— От Исаева все так же нет никаких вестей?

— Нет, — это последнее что я говорю подруге, перед тем как отвернуться и, надев наушники, уйти в себя.

Прошло три дня. Три чертовых и самых длинных дня в моей жизни, потому что от Яна нет никаких вестей, от слова совсем. В университете он не появляется. Не пишет, хоть я и разблокировала его. Не звонит. Ни-че-го.

Мне было бы наплевать на его отсутствие, если бы не довольное лицо моего отца, который следит за каждой моей эмоцией, за каждым моим состоянием, интересом, и, в конце концов, моими чувствами. Страх и переживания каждый раз берут вверх надо мной, стоит только подумать, что мой отец может быть замешан в его пропаже.

— Мы приехали, Ян, — выдавливая улыбку, открывает передо мной дверь, Саша.

Аккуратно выхожу из машины и делаю уже привычные мне действия — глазами бегаю по парковке, в поисках машины Яна, но получаю уже знакомый мне ответ — черной машины Исаева на территории университета не наблюдается.

— Привет, — неожиданно позади нас раздается голос Дениса, пока мы бродим по коридорам университета.

Голова тут же подкинула варианты того, что за его спиной может стоять тот, которого она так искала, но тут же расслабляется, потому что не почувствовала ни знакомого аромата духов, ни прожигающего взгляда карих глаз.

— Привет.

— Ты чего такая напряженная?

— Да так, с родителями поссорилась. Вы поговорите тут, а я… это… короче, Титова, жду тебя в аудитории, — быстро тараторю я и, развернувшись, бреду от них подальше. Мне от Саши допросов хватает, не хочу, чтобы эти двое, начали играть в хорошего и плохого полицейского.

— Ладно, — последнее, что я слышу и скрываюсь за первым поворотом.

Как странно, но ноги направляют меня в совершенно другое место.

Быстро дохожу до туалета и одного моего появления хватает, чтобы девушки-студентки собрали свои вещи и вышли отсюда. Проверяю все кабинки и, удостоверившись, что нахожусь тут одна, достаю телефон и ищу нужный мне номер. Номер, на который я смотрю каждый день по несколько раз, но никак не решаюсь нажать на кнопку вызова, поэтому не удивляюсь тому, что эти цифры уже засели в моей голове.

Гудки… и нет ответа.

— Твою мать! Ну же, Ян! Возьми ты этот чертов мобильник в руки! — шиплю я, чувствуя, как соленая вода подступает к глазам и начинает их жечь.

Раз звоню… два… три… четыре… но кроме длинных гудков не получаю в ответ ничего.

За пределами туалета слышу звонок, и поэтому, быстро приведя себя в порядок, спешу к ближайшей аудитории.

Не обращаю внимания ни на недовольный взгляд преподавателя, ни на заинтересованные взгляды одногруппников, ни на прожигающий взгляд подруги. Вместо этого просто занимаю свое место и, достав нужные вещи, внимательно смотрю на преподавателя, будто мысленно говоря, что он может продолжать.

Проходит первая пара, вторая, третья и мы оказываемся свободны. Было бы куда лучше, если бы на протяжении всего этого времени я не думала о Яне.

— Может, прогуляемся? — спрашивает Саша, но не успеваю я и подумать, как над нами, а точнее надо мной, возвышается какой-то мужчина.

— Тихонова Яна?

— А вы кто? — вздрогнула я.

— Значит, это вы. Исаев Платон Власов, попросил передать вам этот конверт, с просьбой передать его Яну Исаеву.

— Знаете, я бы с удовольствием его передала, правда, это не составило бы мне большого труда, но для начала мне нужно хотя бы знать, где пропадает этот парень, — странно, но вместо смешанных чувств страха, волнения и переживания, все, что я начала испытывать в этот момент — это злость.

— Исаева Кира Платоновна сказала, что вы в курсе, где скрывается Ян, — а вот после этих слов во мне проснулась ярость.

Я тут значит, переживаю за него, думаю, что в этом замешан мой отец и обвиняю своего родителя эти чертовы три дня, а тут все дело-то в руках Киры!

— Три дня назад, после нашей последней с ним встречи, я сказала Яну одну вещь, и мне не сложно повторить это и вам: проблемы вашей семьи меня больше не касаются.

— Я так не думаю, — сурово говорит он, и я была уже готова вздрогнуть, как краем глаза зацепила направляющихся к нам Емельяна и Джонатана.

— Знаете что, я думаю, вашей Кире Платоновной не составит большого труда найти своего младшего брата и передать ему конверт. Где она его прячет? Дома? В подвале? А может она его ещё и споила? Снотворное там? — говорю я и с нами равняются Емельян и Джонатан, на лицах которых не было ничего хорошего. — Повторяю: я не участвую в их вражде и точка.

Обхожу мужчину стороной и, подхватив за руку Емельяна, тащу его к машине.

— Поехали отсюда.

— Все хорошо? — открывая мне дверцу, настороженно спрашивает Емельян.