– Шутишь? – С нервной усмешкой спросила я. – У меня есть масса вопросов.

– Выкладывай, – предложил парень.

– Ладно. Итак, что это за школа? Что за ген? Что за законы, нарушать которые запрещено под страхом изгнания? Что за камень… как его…? Когда я познакомлюсь со своим дедушкой? О каких удивительных вещах, с которыми мне предстоит познакомиться, говорил профессор? – Вывалила я на Этана, один за другим, вопросы.

Немного подумав, он ответил:

– Об удивительных вещах и жителях, населяющих Регтаун, лучше не говорить. Я предлагаю тебе прогуляться, и ты увидишь всё своими глазами. Там же, я отвечу на остальные вопросы.

Согласившись, я последовала за парнем.

Надев небольшой голубой рюкзак, он пригласил меня к выходу.

– Зачем он тебе? – указав на рюкзак, поинтересовалась я.

– Никогда не знаешь, что может произойти с тобой, когда находишься вне дома, – ответил он.

– И что же там? – Спросила я.

– Всё самое необходимое для экстренных ситуаций.

– Например?

– Например, вода и лекарства, – ответил он.

Когда сквозь открытую Этаном дверь я увидела, что находится за пределами этого дома, дар речи покинул меня…

– Когда всё это закончится, тебе тут понравится, – произнёс он.

– Шутишь? – восторженно воскликнула я. – Тут чудесно!

– Возможно, – согласился он. – Но ты не знаешь, как выглядел наш мир до того, как тьма поработила его.

– А ты знаешь? – Поинтересовалась я.

– Нет, – с грустной улыбкой ответил он. – Когда я родился, Регтаун уже был захвачен. Но мне довелось увидеть фотографии из старых фотоальбомов и учебников.

Я не могла поверить в то, что когда-либо Регтаун мог быть ещё прекрасней.

Мы вышли наружу, где я внимательно оглядела всё в округе. Улица была усыпанна разными, потрясающей красоты, домами, которые вчера, в темноте, я не сумела разглядеть. Каждый дом имел свой размер, цвет и стилистику, но что-то было в них такое, что объединяло их всех в одно целое.

Дом, в котором ночевала я, выглядел, словно поместье какого-нибудь графа из кино, состоявшего из четырёх этажей, словно в нём жила королевская семья. Потрёпанный от старости, что не мешало дому выглядеть на высшем уровне, он расположился между двумя одинаковыми домами, которые, в свою очередь, на фоне высокого и величественного поместья, выглядели словно два маленьких домика, в которых могли поместиться лишь семейство сказочных гномов.

Напротив расположились четыре, дома, выглядивших, словно разного размера и формы вазы: маленькая и пузатая, высокая, с небольшими округлостями и средняя, по форме напоминавшую тело женщины с фигурой «песочные часы».

Вдоль дороги, дополняя красоту домов, распологались невысокие деревья, листья которых больше напоминали уйму бриллиантов, нежели обычные листья.

Этан повёл меня вперёд. С каждый шагом, я, с замиранием сердца, рассматривала всё, что попадалось нам по пути: фантастического вида деревья, птиц, ранее не видавших в привычном мне мире, милых пушистых зверьков размером с ладонь, с еле выступающими рогами; пчёл, словно выкрашенных в нежно-коралловый, кружащихся вокруг цветов, более походящих на полупрозрачных медуз различного цвета, голубые щупальца которых, словно сплелись и вросли в землю, образовывая стебельки. На стебельках этих распологались небольшого размера листья.

Я доверила Этану вести меня. Не смея помешать мне, он шёл молча рядом, позволяя неторопясь насладиться прекрасным и новым для меня видом.

Некоторое время спустя, мы оказались на прекрасной аллее, обсаженной по обеим сторонам светящимися деревьями сиреневого цвета, листья которого красиво, словно в замедленном действии, падали. Дерево же совсем не лысело, а листья, опускаясь на землю, мгновенно таяли.

– Думаю, ты успела насладиться природой Регтауна,– перебил, наконец, тишину Этан. – Пришло время ответить на твои вопросы. Итак, какой был первый? Ах да, школа. В нашем мире каждый ребёнок осенью, в год, когда ему должно, либо уже исполнилось одиннадцать лет, автоматически зачисляется в единственную школу стихий Регтауна. Достигнув тринадцатилетнего возраста, носитель гена узнаёт свою стихию и переходит в факультет, соответствующий своей стихии, где учится ещё четыре года.

– О, я знаю, существуют четыре стихии: огонь, вода, воздух и земля. Но… Я не понимаю, чему детям учиться с одинадцати лет, если они ещё даже не знают, к какой стихии они относятся. И что можно учить целых шесть лет?

– Ты ведь не думаешь, что попадись тебе, к примеру, вода, ты хотя бы за неделю научишься ею управлять?

– Я думала, да…, – неуверенно ответила я.

Этан закрыл лицо руками, затем, глубоко вздохнув, произнёс:

– Как бы тебе объяснить? Думаю, тебе стоит понять одно – 4 стихии – это фундамент. К каждой стихии относятся различные способности. Об этом ты узнаешь чуть позже, в школе. Все, живущие здесь, имеют свою стихию. Не только люди, каждое создание, населяющее этот мир, относится к той или инной стихии. Но с ними проще. Каждый вид относится к одной стихии. С людьми дело обстоит иначе. Как я уже сказал, дети в тренадцать лет узнают свою стихию. Соответственно, дети и родители могут иметь разные. Это очень сложная наука, именно поэтому её начинают изучать за два года до того, как человек узнаёт свою стихию. Это сделано, чтобы избежать несчастных случаев.

– Несчастных случаев? Он может случайно кого-то убить? – насторожилась я.

– Бывали случаи, когда целые деревни погибали. Подробнее ты узнаешь в школе.

– А законы? Расскажи мне немного об этом, – пропросила я.

– Думаю, профессор Фрост сможет это сделать лучше. Единственное что тебе стоит знать на ближайшие две недели – это то, что любое твоё неверное движение может привести к огромным, ужасным, последствиям. Поэтому, тебе стоит слушаться меня и никогда не ходить одной. Будь максимально аккуратной. Ты поняла меня?

– Ясно, – ответила я, слегка закатив глаза.

– На кону наши жизни и весь мир, Клои, – негромко произнёс он.

Я понимающе кивнула.

– Были ещё вопросы? – уточнил он.

– Да. Когда я встречусь с моим дедушкой? – спросила я.

– Точно не знаю, но, думаю, в ближайшее время.

– А что насчет Моники? – неожиданно громко произнесла я.

– Тише, – прошептал Этан. – Мы тут можем быть не одни.

Я осмотрелась: на аллее были лишь мы.

– Если ты никого не видишь, это ещё не значит что рядом никого нет, – уточнил он. – Ты узнаешь об этом подробнее в школе.

– Узнаешь подробнее в школе, узнаешь подробнее в школе, – передразнила я его писклявым голосом. Затем добавила, на этот раз серьёзно, – Какой толк от нашей прогулки, если ты мне ничего не рассказываешь? Профессор Хьюманс дал тебе задание подготовить меня. Так сделай это, пожалуйста.

– Во-первых, я так не говорю, – сухо произнес он, – а во-вторых, я не теоретик, я практик. Первоначальные знания, которые, заметь, обычно дают родители детям, я тебе дал.

– Этан, – перебила я его, – объясни, будь так добр,причину своего недовольства по отношению ко мне, – потребовала я, едва сдерживая слёзы, готовые вот-вот вылиться от захлеснувшей меня обиды.

На протяжении всей прогулки по аллее, Этан ни разу не посмотрел в мою сторону, даже разговаривая со мной. Но после моих слов, он посмотрел на меня и, увидев поблёскивающие слёзы на моих глазах, приобнял меня за плечи и произнёс:

– Извини меня, я не прав. Я совсем не чувствую недовольства по отношению к тебе. Просто я… все мы… ужасно напуганы. Ты знаешь, что гласит пророчество. Но всё, абсолютно всё пошло не так, как мы рассчитывали. Прости, я совсем не подумал о твоих чувствах. Тебе и самой сейчас очень непросто. На твои неподготовленные плечи и так выпало слишком много.

– Ладно, – вытерев слёзы рукавом своего свитера, сказала я. – Нам, наверно, пора обратно?

– Пожалуй. Обед мы уже пропустили, но, если поспешим, можем успеть к ужину,– посмотрев на свои наручные часы, произнёс он в ответ.

Обратно мы шли уже молча, но, когда почти подошли к дому, меня вдруг осенило.