Он молча выслушал практически бессвязный лепет Алекса, так же молча кивнул и начал искать пути и возможности попасть в часовню. А Алекс остался стоять у двери с металлическими накладками, изъеденными ржавчиной. Зачем-то потрогал огромный навесной замок. А потом, почти не задумываясь о том, что делает, прижался ухом к прохладному потемневшему полотну двери, словно пытаясь услышать что-то очень важное, сокровенное. То, что заполнило бы неожиданную гулкую пустоту в его голове. И ведь услышал! Что-то тренькнуло там, за массивными дверями. Как будто чьи-то умелые пальцы тронули гитарную струну, настраивая инструмент перед тем, как зазвучит дивная, волшебная музыка.
— Я вот вам, охальники! — резкий скрежещущий окрик ворвался в его сознание, словно кто-то прошёлся кувалдой по хрупким клавишам рояля или, скорее, по колкам гитары. И мелодия умерла, так и не родившись.
Алекс заторможенно, словно во сне, повернулся в сторону инородного звука и увидел невысокого лохматого мужика, одетого, несмотря на очень тёплую погоду, в старый грязный тулуп. Пористый, в красных прожилках нос выдавал в нём любителя горячительных напитков, а связка ключей, висящая на поясе, — местного сторожа.
— Не кричи, отец, — вынырнувший откуда-то из кустов Серый примирительно улыбнулся мужику и сунул руку в карман, — гуляем мы тут. Вот памятником архитектуры заинтересовались, внутрь зайти захотели. Не поспособствуешь?
Серый вынул из кармана несколько синих бумажек. Мужик покосился на зажатые в кулаке незнакомого парня купюры, вздохнул с сожалением и решительно отрубил:
— Не положено тут! Ступайте вон! А то сейчас Музгара выпущу, он вам портки-то спустит! Или стражу щас кликну!
— Да уходим, уходим, отец, — Серый сгрёб стоявшего столбом Алекса и попятился к ажурной кованой калитке, — уж больно ты строг! Чуть что — стражу, Музгара…
Сторож, ворча себе под нос ругательства и хмурясь, шёл за ними, пока они всей шумной толпой не вывалились в проулок. И калитку запер на такой же, как на дверях часовни, висячий замок.
И вот теперь они сидели вшестером на веранде, пили чай с вишнёвым вареньем и пытались понять, что же произошло там, возле старой заброшенной часовни.
— Я разузнаю среди своих, что это за часовня, — Саш, деятельный и стремительный, решительно взмахнул рукой, — если надо туда попасть — значит, попадём.
— Сегодня, — Алекс вдруг встрепенулся и в упор поглядел на него, — в крайнем случае — завтра до полуночи. Это обязательное условие.
Саш деловито кивнул и поднялся.
— Завтра до полуночи — значит, завтра до полуночи. Шурочка, пошли, у нас много дел на сегодня.
Алекс проводил парочку задумчивым взглядом и повернулся к обиженно сопящему Кему.
— Ты не обижайся, — он примирительно похлопал индейца по плечу, — может, ты и прав и там и нет ничего. Но если я туда не попаду, то не смогу успокоиться. Мне зачем-то надо туда.
Тот вздохнул и, подумав, кивнул:
— Посмотреть — надо. Но пойдём все вместе.
— Естественно, — Серый сграбастал последний пирожок с блюда и целиком засунул его в рот, — нам разлучаться нельзя. Мы везде только вместе. А то, что ты ничего не почувствовал, не делает тебя плохим шаманом и бесполезным членом команды. Я вот вообще ничего в магии не смыслю и не чувствую. И не парюсь по этому поводу.
Кем благодарно улыбнулся и тихонько перевёл дух. Он действительно очень страдал и боялся, что Серый и Алекс усомнятся в его нужности.
Ночью Алексу снилась прерванная мелодия. Она началась с пары неуверенных аккордов, а потом набрала силу, заполнила собой всё пространство, оставаясь при этом негромкой и нежной. Такой, что хотелось плакать и смеяться одновременно. Кто играл и на каком инструменте — Алекс не видел. Лишь слышал волшебную музыку и глядел на трепещущий свет где-то впереди. Огонёк был похож на язычок свечи. Беспокойный и дрожащий на ветру. Его хотелось потрогать, заслонить рукой, защитить. Почему-то было очень важно — не дать ему погаснуть.
С утра пораньше явились деятельные тёзки. Сашу удалось собрать достаточно полную информацию. Впрочем, ничего особо загадочного или таинственного в той часовне и не было. Даже никаких страшных легенд, обычно сопровождающих старинные здания. Никаких убитых и замурованных в стенах девиц или погибших от неразделённой любви юношей.
История часовни была чинна и благообразна. И скучна. В ней молились, женились, крестились несколько поколений одного старинного, хоть и не очень знатного рода. Часовня даже не представляла собой особой исторической или архитектурной ценности. Была типовой постройкой, пусть и достаточно старой. И тем удивительнее было, что её охранял персональный сторож. Это была единственная странность. Кстати, кто его нанял и платил жалование — выяснить не удалось. У сторожа действительно была собака, мелкая, но злобная дворняга Музгар, которую мужик выпускал по ночам из сараюшки, чтобы самому спокойно дрыхнуть и не беспокоиться о сохранности вверенного ему объекта. Но ни сторож, ни Музгарка настоящей помехой не были. Если в часовне на самом деле находилось что-то действительно ценное, то почему у неё такая несерьёзная и даже нелепая охрана?
Тут напрашивалось два вывода: или Алекс ошибается, или всё не так просто, как кажется на первый взгляд.
После короткого военного совета решено было ещё раз наведаться к часовне. Серый настаивал, чтобы Саш и Шурочка свозили его туда одного. В одиночку он мог сделать всё быстро и аккуратно. Но тут Алекс и Кем выступили единым фронтом, мол, если решено было не разделяться, то значит — не разделяться. Ни при каких обстоятельствах. Так что поехали прежним составом. Серый ещё раз попытался убедить всех подождать его в давешней кафешке, но тут упёрлись Кем и Саш.
Кем, как потомственный следопыт-охотник, единственный из всех мог чувствовать магию, а Саш был опытным диверсантом. И он, в отличие от Кема и Серого, знал здешние порядки. Да и местность тоже. Знал, куда бежать и где прятаться в случае чего. Если кого и стоило оставить в тылу, так это Алекса, но не потому, что он слабое звено, а лишь на том основании, что от этой часовенки он дурел и впадал в транс. И мог подставиться и других подставить. А ещё Шурочку. Тоже не потому, что женщина, а потому, что у неё была другая задача. И вообще, общее дело важнее личных амбиций, поэтому пусть Алекс и Шурочка сидят в засаде и ждут разведчиков.
Алекс и Шурочка, конечно, подвох в аргументах парней видели, но, поразмыслив, всё же с ними согласились. Шурочка предложила было им взять с собой рации, но тут уже и Алекс был против: не хватало ещё, чтобы те своим трещанием или неожиданным вызовом выдали разведчиков с головой. Жаль, не было у них в мире пока сотовых телефонов, но тут уж ничего не поделаешь. Так что остались они вдвоём в небольшой квартирке, расположенной недалеко от центра города. Тут, по словам Шурочки, её тётка жила, которая сейчас на дачу вместе со своим домашним любимцем уехала, а ключи Шурочке оставила, чтобы та цветы поливала да за квартирой приглядывала.
Чтобы хоть как-то убить время, которое тянулось и тянулось, как жвачка, прилипшая к подошве, Алекс предложил научить Шурочку в подкидного дурака играть. Растрёпанную колоду карт они нашли в тёткином комоде. Карты были вполне себе земными, с небольшими вариациями мастей и картинок. Шурочка ученицей оказалась сообразительной, и игра шла с переменным успехом. Алекс даже подумывал, не предложить ли Шурочке на раздевание сыграть. Тут шанс и посмотреть был бы, и показать. Во всяком случае, им даже удалось отвлечься от проблем на какое-то время и получить искреннее удовольствие от общения друг с другом.
Вернулись парни через час. С подробным планом местности. Серый даже умудрился, пока Саш сторожа отвлекал, по стене к окошку подняться, но внутрь попасть так и не смог — на всех окнах стояла частая решётка. Причём прутья оказались в кирпич замурованы — никакой возможности отогнуть или вынуть так, чтобы не повредить стену. Но замочек на двери — плёвенький. И ключ подобрать не сложно, да и сломать в случае чего тоже запросто получится. Так что с технической точки зрения — задача выглядела вполне выполнимой.
