Королева притушила огонь в глазах, опустив густые чёрные ресницы, и тоже кивнула.

— Нам остаётся ждать, — шаман поднял руку, призывая всех сохранять молчание. Но в этот раз тишина искрилась и звенела, будто невидимые струны, и, кажется, этот звон слышали все присутствующие.

Шаман чуть приподнял уголки губ и негромко произнёс:

— Они нашли озеро…

По вигваму словно пролетел ветер, все разом выдохнули и расслабились. Надежда на благополучный исход их почти безнадёжного дела обрела чёткие очертания.

***

Каримка прыгнул к нему на кровать и задел кончиком хвоста его нос. Алекс сморщился, дёрнул носом и, не открывая глаз, махнул рукой, пытаясь отогнать вредного кота. Ведь стояла же на кухне и чашка с сухим кормом, и баночка с чистой водой, но нет, Его Котейшество желали быть препровождённым до трапезной! Сам он, без свиты, дойти до еды точно не мог.

Но Каримка от руки увернулся и опять задел Алекса хвостом по лицу. В носу засвербело, Алекс оглушительно чихнул и быстро сел, сердито оглядываясь по сторонам.

В первую секунду он даже не понял, где находится, а потом вздох разочарования вырвался сам по себе: он был не у себя в спальне в Антверпене, а, кажется, в Америке девятнадцатого века, в странном то ли храме, то ли тюрьме (хоть и силой их не удерживали, но ведь и уйти-то нельзя было!).

Алекс потёр нос и сердито глянул на Серого. Тот удивлённо вздёрнул брови и пожал плечами, но Алекс слишком хорошо знал приятеля, чтобы поверить невозмутимому лицу и честным голубым глазам. Наверняка это он сейчас щекотал Алексу нос!

— А где наш Чингачгук Большой Змей? — Алекс поднялся и не спеша прошёлся по пещере. Было ощущение, что спал он не более пяти минут. Всё так же горел факел, отбрасывая причудливые тени на неровные стены, всё так же пахло полынью и мёдом, да и Серый сидел в той же позе, расслабленно вытянув ноги и привалившись спиной к стене.

Но вот что было странно: Алекс чувствовал себя отдохнувшим и полным сил. Он тряхнул головой и расправил плечи. Да, мысли были чёткие и ясные, мышцы приятно тянуло, но не от усталости, а как после нескольких часов крепкого сна.

— Его зовут Кем, — Серый насмешливо следил за рыжим, — и не говори, что не запомнил его имя. Это было бы чересчур даже для человека. Он ушёл, как только ты уснул, и до сих пор не появлялся.

— До сих пор… Ты так говоришь, словно прошло много времени…

Лицо киборга застыло неподвижной маской, он вытянулся по струнке и отчеканил бесцветным «машинным» голосом:

— С момента отхода ко сну прошло восемь часов, двадцать девять минут и тридцать шесть секунд… — Серый тут же расслабился и продолжил уже нормальным тоном: — Ты спал как сурок, Ал. И всё это время Кем отсутствовал. Процессор выдал, что в соседних помещениях его тоже нет, — Серый на секунду остановился, словно прислушиваясь, и задумчиво продолжил: — Хотя тут стены такие, всё экранируют. Далеко сканировать не получается. Но опасности не было, поэтому я и сам вырубился. А то процессор перегреется.

Алекс усмехнулся: это была одна из любимых шуток Серого. Не слишком смешная, но киборгу она нравилась.

Серый резко замолчал и повернул голову ко входу. На пороге уже стоял Кем. Откуда он узнал, что Серый и Алекс проснулись? Подслушивал? Подглядывал?

Алекс тоже развернулся к индейцу. Его похожесть на давнего друга непостижимым образом раздражала его. Почему-то в этом чувствовался какой-то подвох или провокация. Словно Кем украл внешность Кела.

Алекс окинул его неприязненным взглядом и проворчал:

— Нам бы по зову природы сходить, да и умыться тоже бы не мешало. У вас предусмотрены отхожие места в этом термитнике? Душ?

Серый легко поднялся, хлопнул Кролика по плечу и примирительно пошутил:

— Пойдём! Может, нам уже приготовили душ и кофе… и какао с молоком!

Серому, наоборот, молодой индеец очень импонировал. И своим спокойствием, и молчаливостью, и какой-то очень чёткой функциональностью. А внешность… Наверное, дело было в том, что для Серого Кем и Кел не были похожи. Вернее, он, Серый, абсолютно точно мог сказать, что Кем — далёкий предок Кела. Но это же не делало их идентичными? Как не делало Алину Терри.

Кем внимания на подначки Алекса не обратил, лишь тщательно оглядел парней, словно ища какие-то одному ему понятные знаки, и удовлетворённо кивнул сам себе.

Затем молча развернулся и исчез в темноте, прихватив с собой факел со стены. Серый сразу двинулся за ним, на пороге обернувшись и подмигнув алым глазом другу:

— Ал, пошли, а то кофе остынет!

Алекс раздражённо фыркнул, но за Серым шагнул довольно поспешно. Глупо же на самом деле стоять столбом, когда эти двое уходят. По-детски как-то: назло бабушке не надену шапку и отморожу уши! Хотя желание вредничать было. Чувствовать себя бараном, которого ведут куда-то на поводке, не объясняя, куда и зачем, очень не нравилось свободолюбивому Кролику.

Обратно они вышли уж как-то очень быстро. Ну, Алексу так показалось, во всяком случае. И это тоже вызвало недоумение, которое грозило перерасти в досаду.

— Спецом он нас вчера, что ли, таскал по всем закоулкам, — Алекс ворчал себе под нос, но достаточно громко, чтобы слышали и Серый, и Кем.

Но оба правильно функционирующих парня сделали вид, что не слышат. И даже, как Алексу показалось, довольно хитро переглянулись. Он обиженно фыркнул и замолчал. Впрочем, злился он недолго. Он вообще проснулся в очень хорошем расположении духа. Спал как убитый, отдохнул как следует. Кажется, ему ничего не снилось, что было даже удивительно.

После начала всей этой катавасии с прыжками по временным веткам его очень часто мучили кошмары. Их спровоцировала Трикси тогда, ещё на Кассандре. После Алекса почти каждую ночь преследовало что-то страшное и душное. То Вовчик, то дядя… А вот совсем недавно к ним и белый олень присоединился. А тут — спал как младенец. А ведь место, где они ночевали, было довольно жутковатым, а поди ж ты…

Его размышления прервал Кем. Он резко остановился и оглянулся на своих спутников. Подождал, пока они подойдут вплотную, и впервые с момента их знакомства заговорил:

— Вот тут вы можете умыться. Ну и всё остальное…

Глаза молодого индейца насмешливо блеснули, он явно слышал все выпады Алекса. Серый и Алекс огляделись по сторонам. На небольшой поляне, огороженной с одной стороны лесом, а с трёх остальных — скальными выступами, было неплохо оборудовано что-то типа стоянки или места отдыха. Даже тот самый пресловутый «кабинет задумчивости» был предусмотрен — небольшое строение из тонких ошкуренных брёвен на невысоких сваях стояло несколько на отшибе, не портя общий пейзаж.

День только занимался: достаточно светло, но по всему видно — ещё очень раннее утро. Птицы только-только начинали подавать голоса, которые пока не слились в привычный лесной гомон, солнце едва золотило верхушки деревьев, а воздух был хрустально прозрачен и чист.

Алекс и Серый умылись в чистом ручье, напились воды, настолько ледяной, что сводило зубы, но настолько вкусной, что захватывало дух. И выжидательно уставились на своего проводника.

Кем усмехнулся и вдруг на чистом русском, с едва заметным акцентом, произнёс:

— А пожрать вам сейчас не будет.

Алекс и Серый удивлённо переглянулись. У них возникло странное и противоречивое чувство. Словно они стали участниками какого-то грандиозного спектакля. Алекс даже подумал, что сейчас из-за высоких деревьев или вон из избушки на курьих ножках вылезет оператор с камерой, появится импозантный телеведущий и парочка полуголых красоток с букетами и транспарантом: «Вас снимала скрытая камера». Он даже на миг почувствовал себя странно разочарованным, что всё, что с ними приключилось, — это всего лишь огромный розыгрыш.

Но красотки не появились, не было и оператора с камерой, и Алекс расстроился окончательно, мимоходом подивившись своей удивительной реакции. Прав всё же был Серый: люди странные и непредсказуемые создания. И так ему плохо, и этак нехорошо.