— Что у тебя? — сразу спросил Олег, встретившись с Марго.
— Ничего. — Голос дрожал, сказывались нервы. Снегирёва загнанно и пришибленно покосилась на зевак вокруг оцепленной территории и дёргано указала на карету скорой помощи, оставшейся дежурной. — Там не видели или не знают, но выперли быстро. Помехи лечебному процессу создавала, хотя просто спросила… И его будто… словно не видели.
Олег вздохнул — конечно, идея расспросить очевидцев изначально вышла из разряда «так себе»: люди либо испуганные, либо заняты, либо уже отпущены по домам, потому Волков не больно надеялся на результат.
Хотя ладно, надежда была.
Марго передёрнула плечами, наблюдая за творящимся вокруг станции. Олег проследил за её взглядом. Сотрудники постепенно подступались ближе, когда человек в отличном «скафандре» спустился по ступеням с головного зала станции. Служащие внимательно осматривали разворошённые палатки акции, мусор и пепелище. От асфальта ещё поднимался жар, какой контрастировал с опускающимся вместе с сумерками морозом на город. Олег цепко изучил покрытые сажей колонны и арочный свод, когда Марго тише обычного произнесла:
— Зачем так делать?
— М?
Снегирёва выдохнула, опустила взгляд под ноги, которыми стала попеременно стукать по асфальту от охватывающей её тревоги. Волков глянул на её таким же мутным от переживаний взглядом. Да и глаза слезились от оседающей гари и пыли, а ещё душка средств и прочей дряни, какой или тушили, или производили другие работы спецслужбы.
— Зачем поджигать? — Марго, вскинув голову, втянула её в плечи и храбро глянула на станцию. — Как что, так поджигают. Столько всего было. — Она не смогла долго смотреть, прикрыла свои, а вот Олег пригляделся к окружению и припомнил происходящие акты поджогов.
Их и вправду было много: то во время стычек быдло и субкультуры горели ларьки, то ради забавы отморозки поджигали магазины, то вот станция, где всё не закончилось на одном только подрыве контейнера пищеблока акции. «Не сказать, что многое изменилось», — обречённо подумал Волков и, вспомнив за свои детские годы на улице, на выдохе ответил:
— Потому что огонь сжигает любые улики, — прозвучало почти так, как когда-то кто-то говорил из прошлого — либо из банды, либо из детства. Олег точно уже и не помнил. — Потому и поджигают. Следов не остаётся.
Марго посмотрела на него тёмными испуганными глазами, на что Олег прикусил кончик языка, потянув «не подумал». Снегирёва смолчала, вновь достала мессер и дрожащими пальцами начала набирать номер. Волков отвлёкся от обстановки на неё тогда, когда в очередной раз подруга отняла аппарат от уха. С динамиков доносились обрывки иностранной речи, какая шла за русским говором с просьбой «перезвонить позже».
— Может, его не было на акции? — со слабой надеждой предположила Марго, крепко сжимая телефон.
— Это самый лучший вариант, но тогда бы… — Он осёкся.
— Да, тогда бы ответил, — закончила Снегирёва и повертела головой, осматриваясь. — Если он всё-таки…
— Нет. — Олег покачал головой.
— Нет? — растерянно уточнила Марго.
Волков помедлил, спрятал слегка дрожащие руки в карманах и огляделся, подбирая как можно более мягкие слова. Взгляд скользил по толпе, особенно по волонтёрам и сотрудникам полиции — и тут натолкнулся на одного из офицеров. Олег помрачнел, вцепился в служащего закона и постарался изучить его, не упустив из виду. Офицер, поддев ленту, пропустил товарища, следом зашёл сам и как раз обернулся. Взгляд воспитанника моментально скользнул по темнеющим волосам, покрытым форменной фуражкой, квадратному слегка вытянутому лицу и глазам… Волков отмер, когда вид на служащего перегородила белая манишка. «Вот и помянул на свою голову», — припоминая дневной разговор с Игроком, Олег нахмурился, сцепил челюсти и тяжело перевёл дыхание — итак будто мало проблем.
— Олег? — Марго тронула его за рукав, и друг отвлёкся. — Что «нет»?
Олег заставил себя собраться: о менте можно подумать и потом, главное сейчас — сосредоточиться на поиске Сергея. Утвердив эту мысль, Волков понадеялся, что Игрок прав, и обиду легавый действительно позабыл, потому отвернулся и по косой осмотрел заграждение по периметру участка станции.
— Никто не погиб, есть только пострадавшие, — наконец, пробормотал он, припомнив мельком услышанные разговоры другой уехавшей дежурившей бригады и пожарников. Олег приметил предположительное место, где происходила акция, косонул на ограждение и двинулся к нему с коротким:
— Идём.
Марго послушалась и вроде стала чуть поспокойнее, хотя сказать точно Олег не мог. Подруга ухватилась за его локоть, тогда он вытащил левую руку, крепко перехватил ею ладонь Снегирёвой, и оба Вместе нырнули в толпу, выстроившуюся позади ведущей репортажа. Как раз чуть дальше этого Олег приметил необходимый зазор между дежурившими сотрудниками и волонтёрами.
Идти пришлось ещё немного и подойти почти вплотную к стене дома. Там Олег обернулся, заметил отвлёкшегося на журналистку мента, следом метнулся к заградительной ленте и, поддев её, качнул головой. Марго юркнула, он за ней, и сразу ухватил за локоть, после увёл за оставшийся целым шатёр организаторов и участников акции. Олег достиг края трепыхающегося полотна, выглянул и осмотрелся.
Проникновение никто не заметил. Вроде бы.
Офицеры продолжали следить за порядком, просить людей отойти от ленты и выслушивали в свой адрес проклятья, особенно от журналистки, какую просили отойти дальше и не напирать для «лучшего кадра». «Вот и чудно», — Волков отвернулся и подошёл ближе к застывшей Снегирёвой.
— Вот что. — Он упёр руки в бока и не смог выдавить слова, оттого помолчал, решив, прежде всего, собраться и с мыслями, и с духом.
Сделать это оказалось тяжело: добивали нервы, бешено стучало сердце, разжигали панику переживания — не только за Сергея, но и за то, что будет, если сейчас на месте поймают беспризорников, которых в этой части Санкт-Петербурга не должно было быть в принципе, более того — если он столкнётся с тем легавым.
«Вот уж точно, большая деревня», — ёрничал Олег, пытаясь заставить себя думать над решением: сложное — забраться за периметр — позади, но и что делать в нём, переполненным офицерами?
Взгляд Волкова прошёлся по мокрым верхушкам палаток партнёров и организаторов акции — здесь они были целые, в отличие от первых близ выхода со станции метро. Постепенно в сознании появилась призрачная, пока не оформленная идея, но всё портила паника, на какую не было времени, да и переживания не помогали. От них в принципе никогда не было толку.
Олег глубоко вдохнул и выдохнул медленнее. Его ещё мутило, во многом из-за стоявших вокруг запахов, как и слезились глаза. Но всё-таки в сознании кое-что родилось, отчего он посмотрел на Марго, слабо улыбнулся ей и поймал ответную улыбку. Как бы то ни было, с этой загадкой он справлялся не в одиночку. Оформив мысль, Олег заговорил:
— Сейчас будешь продолжать звонить по номеру, — кратко проговорил он. — Многие участники акции без сумок, скорее где-то здесь оставили. Может, Сергей куда забился и если здесь, услышим звон. Или… — «Ну да услышать в чехарде, чего ещё удумал?..» — попытаемся услышать, — поправил он себя, забивая мысленными палками въедливое пессимистичное подсознание. — Попробуем, поняла?
Марго нервно кивнула, переменив руки на мобильнике. Олег подошёл к другому краю шатра, подался вперёд и приценился к обстановке: не густо. Везде шатались легавые, где-то с собаками, которые точно почуют чужих, но и на стороне воспитанников была проворность, а также сгустившиеся сумерки. Освещение в этой части проспекта повредилось, потому в большем количестве выставленные прожекторы — только два — освещали место взрыва, а это место раздачи пропитания дальше к дверям станции.
Олег вдохнул и протянул руку назад, ощутил ледяную ладонь подруги, сжал её и переглянулся с Марго.
— Готова? — выдохнул он.
Снегирёва ограничилась очередным кивком. Когда она забила номер, Олег принялся вслушиваться. Переговоры людей мешались с далёким шумным городом и разговорами офицеров, где-то ещё лаяли животные и вещала журналистка, но ничто пока не отдавало характерным трезвоном мобильника. Выглянув наружу, Волков зафиксировал положение легавых, выдохнул и дёрнул дальше по стене. Снегирёва за ним.
