========== Предисловие ==========

В 2014-2015 году я читала комиксы и ушла, к сожалению, после ветки Игра. Спустя больше шести лет вот я здесь, снова в фандоме и появилась идея реанимировать старую задумку на совершенно новый лад. Так, сначала появился сборник драббов с названием «Батор: однострочники», теперь вы читаете предисловие к самой истории «Батор», которая будет описывать основные вехи из детства Олега Волкова, Сергея Разумовского и Маргариты Снегирёвой. Естественно, с позиции автора, который построил рассказ на собственном AU-сеттинге.

Идея родилась спонтанно: во время подготовки кадровой отчётности мне пришло в голову представить детство указанных героев, хуманизировать Марго, а потом меньше чем за два дня был готов основной сеттинг, ещё через несколько уже написана пара драбблов, и, увидев интерес, я решила начать писать Батор.

Работа над данным фанфиком будет строиться иначе: я скорее буду писать сразу и выставлять с минимальной вычиткой, более того стиль также претерпит изменения, чтобы максимально просто на первых фазах повествования описывать окружающую детей реальность. Ведь первые фазы — это 2004 год, когда детям было по 12-13 лет, а значит и мир воспринимается слегка проще без витиеватых формулировок. Ближе ко второй фазе планируется постепенное взросление стиля.

В этой связи особенного графика выкладки не будет. Также прошу учитывать, что дети на рубеже 2004 отличались от детей нынешнего поколения, более того на становление первых влияла неспокойная, нездоровая и часто небезопасная обстановка в стране, переживающей кризис, войну на Юге, ближнем рубеже и частые теракты. Помните об этом, когда будете читать главы, которые преимущественно описываются, повторюсь, с позиционирования детей и восприятия ими окружающего их взрослого мира.

Могут возникнуть вопросы и к детскому дому — во время проработки сеттинга я опиралась на истории реальных воспитанников, где выбрала наиболее щадящие и скорректировала под требуемые сюжетом вехи. Могут возникнуть вопросы и к событиям — в тексте будут вскользь упомянуты реальные события в Санкт-Петербурге, Москве, а также призрачной иглой через всё повествование проходит конфликт на Юге, получивший название Первой и Второй Чеченской войны. Вы можете указать на ошибки или попытаться оспорить, но прежде чем вступать на тропу критики сеттинга, помните, что это AU, которое не является официальным продуктом, родилось за несколько дней и создано от фаната — фанатам.

Разжиганий конфликтов под историей я не потерплю на любой почве. И напомню: фикбук огромная площадка, наш фандом огромен и вы всегда можете найти то, что удовлетворит именно ваши интересы. Благодарю.

Единственное, за что я действительно попрошу прощения у фанатов и попрошу проявить благосклонность, это к описаниям самого города Санкт-Петербурга. К сожалению, я как автор нахожусь на Юге и северную столицу видела только в детском возрасте. Потому буду благодарна за подсказки и некоторые ремарки об особенностях города, так как даже моё исследование по статьям из Интернета вряд ли сравнится с эмпирическим опытом пребывания в таком богатом на культуру и традиции городе.

В остальном я уверена, работа найдёт своего читателя и найдёт тех, кто разделит выстроенный сеттинг. И в заключение обозначу: работа носит исключительно художественный характер и не имеет цель обвинить кого-либо, в чём-либо либо разжечь ненависть. Это исключительно авторское видение, которое может отличаться как от вашего, так и от создателей Вселенной. Благодарю за понимание.

Что ж… История начинается в пригороде. Февраль месяц 2004 года. Несколько дней после переломного события, вызвавшего резонанс по всей стране и повлиявшего также и на Олега Волкова. Теперь он определён как новый воспитанник в детский дом «Радуга».

========== Радуга ==========

Префаза

Зима в пригороде отличалась иным климатом. В центре — какой ещё и поискать у Петербурга среди районов, желающих присвоить рукописное звание себе — всегда теплее, если держаться подальше от воды и сквозных пролётов, а здесь оказалось холоднее, да и снега выпало столько, сколько не перейти в свой рост. Ещё наметилось потепление в последние дни. Вот и вышло: сначала занесло снегом, затем часть подтаяла, а ударившие морозы превратили дорожки в бесплатный травмоопасный каток.

Такая погода детям в радость: взять картонку, ледянку, какую другую скользящую вещь — и на горку, а вот что до взрослых… Очевидно, каток у них не вызывал бывалого восторга, да и Олег в принципе сомневался, что некоторые из них не утратили способности к радостям, смеху или по мелочи к улыбке. Взять хотя бы сотрудниц опеки.

Олег Волков покосился на одну из них, оставшуюся с ним в коридоре. На плечах её утеплённого пальто расцветали «снежные полосы», которые суровая дама пыталась стряхнуть. Появились они при довольно смешных обстоятельствах, а именно при падении сотрудницы на подходе к детскому дому. Многие ровесники с улицы бы воскликнули: «Знак!» Или, на худой конец, примета. «Хотя какая?» — Волков призадумался.

Падающие сотрудницы опеки — к бедам в детском доме?..

А может, к лучшему?

Ведь когда птицы… Пускай и не падают. «Ладно», — он остановил начавшие разгоняться мысли. Сказать по правде, Олег не особо-то верил в приметы, потому обстоятельства падения показались ему всего лишь красивыми. А ещё картинными и громкими. Ведь сотрудница не столько поскользнулась, сколько оказалась сбита детьми. Подхватив картонки, те скрылись с места преступления, а упавшая в сугроб мадама начала презабавно руками дёргать. Стоявший недалеко смотритель с лопатой в руках так вообще не сразу додумался поднять её. Одетый в изношенную фуфайку, на рукавах которой расцветали бурые и зелёные заплатки, да в ободранной ушанке, он только поскрёб пальцами небритый подбородок, следом пониже натянул ушанку, и с ветром донеслось растянутое «дела-а-а». Опомнился он проявить манеры только после взгляда другой сотрудницы — такой же лишённой улыбки, но шире в объёмах.

Смотритель кинулся её поднимать, но дело это не особо-то и спасло: вставшая, отряхнувшаяся и поправившая шляпку сотрудница устроила работнику детдома интеллигентную и воспитательную выволочку — дескать, почему за детьми не следите, где воспитатели и почему он сам столько медлил. А мужчине только и оставалось защищаться оправданиями, ведь не браться же против слов за лопату.

Или?..

…

«Не браться», — рассудил Олег и призадумался. Выходит, в приметно-знаковом споре стоило выдвинуть следующий вывод: падающие на пороге детского дома сотрудники опеки — к добру. Или, на крайний случай, к забаве. «Жаль, обсудить не с кем», — протянул он, припоминая товарищей по улице, а, поймав прищуренный ответный взгляд мадамы, отворачиваться не стал. Даже улыбнулся. Вроде даже приветливо. Вот только сотрудница вся и скривилась, а Олег опешил. «В зубах чего застряло? — подумал он и кивнул — не застряло, а пропало в виде бокового молочного клыка. — Ну и ладно». Захлопнув рот, Олег провёл языком по пустовавшему слева месту и таки отвернулся, решив более не провоцировать.

Плохо это. Отец часто говорил: без подготовки и плана провоцировать дичь — лишиться и дичи, и жизни. Это же подтвердила и жизнь на улице. А что до сегодняшней ситуации… Пускай дичью сотрудницу и не назвать, хотя можно попытаться найти отсылки в её шляпке с перьями, провоцировать тех, кто устроит в новый «дом» — неразумно.

Потому Олег обратил внимание на обшарпанный коридор, отбитые подоконники, полные трещин, и остановился. Так, на одном из них обнаружился фикус. Сухой, пожелтевший и скрючившийся, он напомнил ему воронов, увиденных в пригороде, далеко от постоянно разрастающейся свалки: сухие тельца, облезлые масляные перья и маленькие злобные глаза. И когда как воронов от скелетости спасала напыженность, фикусу пыжиться и вовсе было нечем. Олег присмотрелся. На ещё державшихся листиках были запрятаны разноцветные жёваные жвачки.