Принюхавшись, Снегирёва улыбнулась.

— По какому поводу? — спросила она, сощурив подозрительно глаза.

— Прост.

— Олег, — естественно, подруга не поверила.

— Прос-с-сто. — Он пожал плечами и вытащил свой небольшой, в каком лежала шаверма (или шаурма?..). Тогда Марго чуть успокоилась — не ей одной, значит, не так и подозрительно.

На самом деле в рюкзаке у Волкова лежала ещё одна для Разумовского. Все три он купил на сбережения на чёрный день, решив так пойти на мировую и ликвидировать будущие возмущения: купил бы только Марго, Сергей бы обиделся, купил бы им двоим, эти оба бы почувствовали не ладное. Вот и пришлось на троих. Как и прежде.

Марго и Олег ещё несколько минут побуравили друг друга взглядом, затем Снегирёва принюхалась к свёртку — теперь он ей казался подозрительным. Этим Волков воспользовался. Со словами «вот ещё что» Олег обнял подругу и откуда-то с плеча донеслось сипло-писклявое:

— НУ, ОЛЕГ!

Снегирёва не то чтобы обниматься любила, просто не любила, когда это внезапно — а тут Волков и джек-пот словил: и еду подогнал, и подлез с объятиями. И для шпионов слишком подозрительно.

— Волк, пусти, хуже будет! — почти что суровое продолжало сипеть внизу.

— Нет.

— Оле-е-е-г, — перешла Марго на завывания, раз «угрожатор» с неё так себе.

— Не-е-е-ет. — Олег хмыкнул.

С плеча донеслось бурчание проклятий. Снегирёва вскоре стихла, расслабилась и тогда Волков слегка покачал её в объятиях, на что уже с плеча донеслись нечленораздельные довольные звуки, а стоило чуть-чуть почесать по плечу, так и вовсе — подалась ближе и носом в плечо уткнулась, после обняла его в ответ.

— Знай, что ты всегда можешь к нам прийти, что бы ни случилось, хорошо? — проговорил он тише и уловил, как Марго в руках чуть дрогнула.

Снегирёва помолчала, да и не нужно было никакого ответа — подруга стиснула его сильнее, выдохнув, и лишь спустя пару минут объятий буркнула:

— Угу.

— И знай, что ты всегда будешь частью Вместе, хорошо?

— Хорошо, — совсем тихое и слабое и следом за ним въедливое, как и любила паясничать Снегирёва:

— Ещё начни в чувствах признаваться.

Волков хмыкнул и спаясничал в тон:

— Если понадобится, признаюсь и в этом.

— Чегооо…

Олег хохотнул. В чувствах, конечно, признаваться он не стал, но обнимать продолжил, мысленно посылая благодарности Игроку и его советам — вот оно что нужно было иногда: еда, объятия и поддержка. И Олег в тайне надеялся, что такое и вправду чем-то помогло. «По крайней мере, она будет точно знать, что не одна», — подсказало подсознание.

Вместе простояли так ещё немного времени, ловя редкие взгляды прохожих. Но большинству было всё равно — на том и «спасибо». Когда Снегирёва хлопнула его по спине, Волков отпустил её.

— Дюже ты подозрительный, — выдохнула она, обхватывая руками свёрток и предвкушая удовольствие тем, что начала принюхиваться к запахам.

— Какой есть.

— Рассказывай, что…

Марго осеклась, когда раздался хлопок и следом за ним скрип тормозов нескольких машин — будто эхом он прокатился по проспекту и умчался дальше. Где-то столкнулись. Не один раз. Марго замерла, как и Олег, который поймал её обеспокоенный взгляд. Волков обернулся и вперил взгляд туда, откуда доносился резкий звук.

Люди зашептались и стали оглядываться, обычно шумный проспект сейчас будто разом притих. Олег передёрнул плечами, ощущая, как всколыхнулось предчувствие, а в сознании одна за другой мелькали мысли-предположения. И пока одно было хуже другого.

— Это тоже твоё? — попыталась отшутиться Марго.

— Если бы, — Волков качнул головой и увидел зазор между людьми к автобусной остановке. — Пойдём.

Вместе кинулись к автобусной остановке, причём Марго ухватилась за руку Олега в попытке не потеряться в вывалившей наружу толпе. Воспитанники проскочили, затем влезли на возвышенность, коими стали оградительные монолиты подземного перехода, а там и увидели страшное чуть дальше по кварталу.

В воздух поднимался чёрный дым, какой вместе с закатными лучами солнца отражался на золоте куполов Собора Владимирской Иконы Божией Матери рядом.

Станцию «Владимирская» объяло пламя.

========== Владимирская ==========

Пожару на станции не позволили перекинуться на соседние здания, из которых в обязательном порядке эвакуировали как жильцов, так и работников. Владимирский проспект и Колокольная улица были частично перекрыты, а в нескольких метрах от обугленного здания станции метро группировались машины скорой помощи, пожарной части и, конечно, «буханки» ментов.

Место оцепили. Движение по ветке было приостановлено.

Вестибюль и ближайшее пространство на улице полнилось снующими там сотрудниками в голубой форме и реже тех, кто выделялся и уставной формы не носил. Пострадавших увозили, отчего менялись и кареты скорой помощи, неизменной оставалась одна. У неё ещё парой часов назад организаторы и волонтёры антифашистской акции «Еда вместо бомб» помогали бездомным, а теперь оказывали содействие пострадавшим и редко сотрудникам милиции в не допущении близко к заградительной ленте зевак и набежавших репортёров. Увы, не всегда получалось.

Около часа назад пожарная бригада подтвердила, что возгорание полностью ликвидировано, и пожарные специалисты начали постепенно сворачиваться. Толстые шланги втягивались в секции на ало-белых машинах, на чьих корпусах ещё мигали сигнальные огни — будто синие всполохи они лизали соседние дома и отражались от целых окон и прилавков магазинов и иных заведений.

Специальные сотрудники полиции дежурили в вестибюле и вместе со служебными собаками прочёсывали станцию на предмет поиска оставленных ещё «подарков» от скинхедов или националистов.

Одно из двух.

Волков был более чем уверен в их причастности. Это как сложить «дважды два», зная, сколь много стычек между националистами и антифашистами было на улицах в последние пару месяцев.

К станции подкатила ещё машина, началось развёртывание присланных сапёров — хотя Олег сомневался, правильно ли определил по униформе многим закрытее и «картонной», чем у «космонавтов». Ему впервые довелось побывать рядом с очагом конфликта такого рода, более того — намеренно задерживаться, чтобы выяснить всё.

И причина такому поведению единственная: участник акции Сергей Разумовский пропал.

Олег и Марго, достигнув станции, пытались отыскать его в толпе, но увы как раз толпа испуганных людей могла задавить и затоптать воспитанников, тогда Вместе отошли на противоположную улицу, нашли безопасное место на возвышенности, с которого проглядывались выходы со станции, и стали дожидаться, пока хотя бы ликвидируют огонь. Всё это время Марго предпринимала попытки дозвониться до Сергея, а в ответ доносились тяжёлые гудки. Олег не спешил трезвонить по службам, присматривался к обстановке, прикидывая, где мог быть Сергей, и только разъяснил ситуацию хозяйке комнаты, позвонив ей. Та заверила, что проследит и сообщит, если Разумовский вернётся, и всё оставшееся время до прибытия ментов и оцепления, Волков вглядывался в происходящее и цепко всматривался в людей, пытаясь отыскать среди них друга.

Сделать это оказалось сложно — неуправляемая и испуганная толпа стекалась от станции, становилась кричащим морем преимущественно серо-грязных цветов и в ней легко можно было как потеряться, так и пропустить рыжую макушку. Редко в ней мелькали волонтёры акции в белых манишках, но все они не были искомым.

Когда доложили о ликвидации пожара и людей стало чуть меньше, Олег и Марго разделились, обозначив точку схода, и пошли в толпу, попытавшись спросить, видел ли кто Сергея Разумовского. Фотографий не было, приходилось описывать, благо Серый выделялся от пацанов своим длинным рыжим хвостом. Олег взял на себя правое крыло за оцепленной территорией, Марго — левое.

«И пока всё тухло», — Олег отошёл от пожарников, извинившись за неудобства. Люди в грязных спецовках и с залитыми сажей и потом лицами только отмахнулись от его извинений. Возможно, в помощи играл факт того, что Олег и Марго выглядели ещё как нескладные подростки, хотя некоторым и это не мешало посылать куда подальше и надолго. В любом случае последняя надежда Волкова не оправдалась, и он побрёл к месту встречи, задерживаясь у тех людей, каких ещё не спрашивал.