Или… не согласились?

Комментарий к Ольга Петровна

У Префазы и Первой Фазы появилась иллюстрация: https://vk.com/doc171150018_600018985

А я напоминаю, что иллюстрации заказываются автором фика. И я буду очень благодарна каждому за помощь финансово или как поддержку моего творчества. Денежку, даже небольшую, можно перевести по счёту: 4276 1609 1813 1781

========== Дети маргиналов ==========

Квартира Ольги Петровны располагалась на окраине района пригорода, и путь с берега до неё, как и прикинул минувшим вечером Сергей, занимал где-то час. Однако той же ночью состояние Олега стало хуже, оттого по утру весь путь они часто останавливались, брали передышки и дошли, когда солнце уже было в зените, то есть, спустя два или три часа.

Самого Олега долго уговаривать не пришлось. Более того, заготовленная речь совместно с Марго и вовсе оказалась бесполезной. Волков их выслушал, грея руки о фонарь со свечкой внутри, затем помолчал несколько минут, за которые Сергей придумал ещё порядка десяти неоспоримых фактов, и кивнул, не поясняя своих намерений. Удивлённые Марго и Сергей допытываться не стали — только обложили Олега стащенными с батора пледами, чтобы теплее было, и дежурили всю ночь, тихо делясь соображениями. По итогу Вместе пришли к единому: здоровье стало важнее предрассудков и прочего.

«К тому же, Олег больше смыслит в таких… житейских вопросах», — Сергей посмотрел на мутные стёкла дверей, за которыми скрылась в гостиной Ольга Петровна. Там едва проглядывался её тёмный силуэт и слышались тихие разговоры между ней и Олегом. Голос друга был слабым, да и говорил Волков односложно, что являлось следствием треклятой простуды, какая не хотела отпускать столь длительное время.

Стараясь не думать о болезни, Сергей осмотрел прихожую, где их просила подождать Ольга Петровна: старые выцветшие или кое-где потемневшие стены, треснутый потолок и побитый пол, где лежал длинный-длинный ковёр с чёрно-красными узорами. Слева виднелся уголочек кухни, а справа шёл проход в остальные комнаты. Пространство напоминало почти обыкновенную однокомнатную квартиру. Сергей вздохнул и, приметив рядом движение, отвлёкся на Марго: в руках она вертела настольные небольшие часики, какие стащила с тумбочки-подставки для обуви. Сергей метнул взгляд на тумбочку, на часы и шепнул:

— Марго.

Снегирёва дрогнула, крепче схватилась за часики и уставилась на него. С коротким повторяющимся «ладно» она на выдохе, будто делая одолжение, отставила часы обратно, сложила руки в карманы, чем изрядно успокоила внутреннюю тревожность Сергея, и начала осматривать также прихожую. Разумовский приметливо следил за её взглядом и подмечал, как он особенно касался всяких вещей, предметов интерьера и снова и снова обращался к часам, оставленным на тумбочке — маленьким, из дешёвого пластика, где жёлтой стрелочкой обозначалось время будильника.

Сергей перебрал руками в карманах курточки, слегка сгорбился и нахмурился, вспоминая деятельность Вместе: Марго, помимо того, что была шумной и порой резкой, практически никогда не считалась с личными границами воспитанников. Взять для неё какую вещь в баторе, не получив разрешения, было не проблемой, как и постоянно подходить слишком близко, вторгаясь в личное пространство. Не были особыми препятствиями в баторе и кабинеты властных структур, и пространства досуговых, и чьи-то чужие комнаты — для Снегирёвой будто не существовало границ.

Ситуация поменялась летом, когда в китризке они поделили вещи и тайники под них. Марго после делёжки застыла потерянно и первое время лишь наблюдала за действиями других Вместе. Спустя больше получаса с подачи Волкова она сдалась и призналась, что не понимала, для чего всё это нужно. Сергея это удивило, что не сказать об Олеге — сосед тут же усадил её на стул и принялся пояснять, как казалось Разумовскому, простые прописные истины: личное пространство, личные вещи и границы и для чего нужно не только их иметь, но и соблюдать такие же других. Марго поведение поменяла: она стала сначала спрашивать, а не делать — хотя бы по отношению ко Вместе. Сергея же подобное ввергло в непонимание — он всегда считал, что подобные простые штуки знает каждый. Ситуация снова поменялась, когда Марго стала воровать в магазинах. Тогда Разумовский начал приглядывать за ней, опасаясь, что воровство войдёт в привычку и начнёт шириться в масштабах.

Двери скрипнули. Оба воспитанника уставились на Ольгу Петровну, причём Сергей подметил, как Марго вновь предельно внимательно принялась сверлить воспитательницу взглядом из недоверчивости или… из чего-то ещё?

— Спасибо, что доверились, дети. Вы поступили правильно. — Ольга Петровна больше смотрела на Сергея, потому и отвечать пришлось ему:

— Надеюсь, станет лучше.

— Обязательно. — Она помедлила, повернулась к Марго и улыбнулась ей, на что девчонка также выдавила из себя нечто наподобие улыбки. — Я могу собрать вам с собой бутербродов — скорее, вы не завтракали.

Сергей нахмурился, осмотрел прихожую и покосился на Марго. В желудке неприятно заныло — Вместе и вправду не только не явились в батор на завтрак, но и не перекусили чем-то из запасов. Однако Разумовского тревожил факт остаться здесь ещё на какое-то время, потому…

— Нет!

— Да!

Ляпнули и Марго, и Сергей почти одновременно и посмотрели друг на друга удивлённо. Сергей нахмурился, отвернулся и перехватил инициативу:

— Не стоит, Ольга Петровна, — он услышал рядом тихий разочарованный вздох, — мы зайдём на обратном пути в батор — там перекусим.

— Как хотите, тогда… Да, Маргарита?

Имя резануло слух, и Сергей знал — куда больше неприятности полное доставило самой носительнице его. Разумовский посмотрел на Марго. Она вытянула руку, подобно как в школе и, опустив её после вопроса, со всей напускной вежливостью поинтересовалась:

— Я могу воспользоваться уборной?

Грудь сжала тревога посильней. Сергей изучил взглядом прихожую, небольшой коридор, где в конце была дверь в другую комнатку, и глянул на воспитательницу, прикидывая, как же убедить её этого не делать.

Поздно.

— Конечно, — добродушно отозвалась Ольга Петровна. — По коридору и влево, там справа будет дверь.

— Спасибо! — Марго заулыбалась, словно совсем уже не обижалась на обозначение её полным именем, спешно скинула побитые ботинки и устремилась, куда подсказала ей Ольга Петровна: по коридору и влево. Сергею оставалось только проследить за ней, в тайне понадеявшись, что подруга не наделает глупостей.

Оставшись наедине с воспитательницей, Сергей почувствовал себя неуютно. И не то так же чувствовала себя Ольга Петровна, не то ощущение скованности от Сергея перекинулось на неё, но спустя пару минут Ольга Петровна произнесла:

— Я пойду поставлю чайник для лекарства.

Сергей кивнул, проследил за тем, как воспитательница скрылась за дверью слева и, услышав шорохи на кухне, отвернул голову вправо. Он даже привстал на носки и поднял голову в попытке разглядеть, где Марго запропастилась, хотя в подобном действии едва ли вышел толк — за угол это никак не помогло заглянуть. Разумовский вздохнул и, шлёпнувшись на пятки, попытался унять разбушевавшееся воображение.

Оно начало строить теории и рисовать картинки, согласно которым Марго отправилась не в уборную, а в комнату и уже шерстила, где придётся, а может, дела обстояли многим-многим хуже. Сергей бросил взгляд влево, когда раздался характерный стук метала о плитную решётку, и дрогнул, когда, наконец, справа донеслись шорохи.

Марго вернулась в прихожую, потирая мокрые ладони. Она, обуваясь, улыбнулась Сергею, в ответ Сергей цепко её осмотрел — особенно курточку, пытаясь понять, поменяла ли она форму или нет. Взгляды их столкнулись. Снегирёва помрачнела и отвела свой, а Разумовский отвлёкся на подошедшую Ольгу Петровну.

— Мы тогда пойдём, — проговорил он, делая шаг к двери.

— Я буду держать вас в курсе, — пообещала она.