— Эй, Йегер, странноватая у тебя походочка. Очко побаливает? — недовольный тем, что его припахали убирать срач вместе с салагами, Жан наехал на бывшего.
— Завидуй молча, — Эрен давно за словом в карман не лазил. Скорее, находился на грани, за которой: язык мой — враг мой. Протерев очки краем растянутой майки, Ханджи водрузила их обратно и вывесилась из окна по пояс в предвкушении утреннего шоу. — Ну или вежливо попроси, а я уговорю Капрала обслужить твою задницу.
— Ах ты, блядь, разъебанная! — Оскалившись, Лошадиная морда попёр дурниной на Эрена.
Сцепившись, они покатились под ноги Саше. Девчонка взвизгнула и стукнула Жана по спине битком набитым мешком. Мешок закономерно лопнул, осыпав дерущихся объедками, пластиковыми вилками, пустыми бутылками из-под кетчупа. Джимми Уэбб продолжил рассказ, наполненный неувядаемым пофигизмом эпохи бренди-Александр и печенюшек с гашишем.
Я строил дамбу, где река спешила вдаль,
Там, где с водой столкнулась сталь.
В поселке Болдер правил бал сухой закон,
Я поскользнулся и влетел в сырой бетон.
Пусть в этот склеп не проникает луч и звук,
Но видишь — я вокруг.
— Часто такое бывает? А, сержант? — баритон Ривая сочился ядом техасского гремучника.
— Мля, заманал подкрадываться! — Ханджи подвинулась влево, освобождая место для обзора. — С тех пор, как разосрались — чаще. Пусть повозятся ребятки.
— Угу, — присев рядом, Капрал прислонился к откосу.
Я сквозь вселенную лечу на этот раз,
Когда достигну звезд, закончится рассказ.
Найдет ли дух покой за финишной чертой,
Возможно, вновь меня потянет на разбой,
А может каплей дождевой придется стать?
Но я вернусь опять.
Надежда бродяги обрести вожделенный покой среди звезд растаяла в сдавленных матах Жана. Ткнув паузу мамаша-Кирштейн обратила взор на шипящих помойными кошаками парней:
— В стороны и живо! — завопила она, — Да что ж вы творите! Разборка намечается, каждый боец на счету, а они тут друг друга калечат. Са-а-аша, ведро сюда.
— Уже, — отозвалась более расторопная Петра.
Большая часть очищающей сознание ледяной артезианской воды досталась «Жанчику», который намотав на кулак волосы Эрена, возил его мордой по лужайке. Просветление в сочетании с ахуем мгновенно отобразилось на лошадиной морде. Кулак разжался. Эрен развернулся и с чувством достал бывшего ботинком в челюсть.
— Уй, сука, — Лошадиная морда скопытился на травку, — Я ж тебя закопаю, Капральская дырка!
Черная молния промелькнула рядом с офигевшей Ханджи. Ривай слетел со второго этажа вороном, перекувырнувшись, в два прыжка оказался возле размазывающего кровищу Жана.
— Повтори, — глухо, бесцветно, но так, что все замерли. Армин сжался комочком рядом с мусоркой. Зачем-то взмахнула бутылкой из-под кетчупа Саша. Владелица «Домашней выпечки» закрылась коробкой с лого собственного заведения. Отступив на три шага, Петра выронила ведро. Оно одиноко звякнуло ручкой, стукнувшись об ее кросовок. — Повтори, — снова, в загустевшей до вязкого желе тишине.
Сержант «Титанов» спрыгнула на крышу веранды (в отличие от Ривая, она летать не умела), ухватившись за водосток, приземлилась в треклятые розовые кусты:
— Разошлись нахуй! — только сейчас поняла: заряженный кольт остался под подушкой. — Кирштейн, сделай так, чтобы я тебя долго искала!
— Пойдем-пойдем, — первой оклемалась заботливая матушка. — Майки мне ключи оставил, поехали, в пекарне поможешь, — пухлые ладошки запихали потрепанного сыночку на переднее сидение «камаро». Армин сунул в открытое окно бумбокс. Дверь громыхнула. Чихнув карбюратором, «камаро» обогнул голубую ель и, отсалютовав поворотниками, умчался в старый город.
— Сдурел? За что?
Ханджи дернулась на возглас.
Эрен стоял согнувшись.
На тропинке, ведущей к водопаду, стриженый загривок Ривая исчез в кустах ежевики.
«Трындец…» — сержант мысленно вынесла приговор бодрому утру.
*
«Не понимаю, что мне делать…
Ты, наверное, давно забыл, а я помню. Тебе едва исполнилось пятнадцать. Ты угнал мою дайну — покататься, толком не умея управлять тяжелым байком. Навернулся в кювет, помял бензобак, здорово ободрал хром на «вилке» о камни. Но не за это огреб по зубам, когда нашелся в соплях на обочине. Я врезал тебе потому, что на самом деле хотел утешить. Вытереть нос, вытрясти из вихров песчинки, нахлобучить на бестолковку шлем, закинув назад тощую тушку, отвезти домой. И чтобы, положив голову на плечо, прижимался ко мне по дороге. Когда ты прокрался в душу, медленно действующим ядом проник в кровоток, дразняще улыбаясь, расположился в мыслях мерцающим искушением?.. Долго искал ответ на вопрос. Вглядывался в прошлое, тщетно стараясь поймать ускользающую от сознания минуту… или час? а может, день? Когда заметил свет, зовущий в глубину аквамариновых глаз? Когда понял — мелкий подрос, слишком часто оказывается рядом… Ускользающей улыбкой пытается разрушить прочные стены, которые берегли меня до сих пор, выстраданные, выстроенные по камушку, по кирпичику. И почему, даже нелепым угловатым подростком — ты двигался с грацией камышового кота? Когда, при виде тебя, играющим в баскетбол с Армином на заднем дворе аккуратного домика Профессора, горло стало перехватывать мучительно-сладким удушьем? А сердце сбиваться с ритма — оно то пыталось проломить ребра частыми заполошными ударами, то останавливалось на самые долгие во вселенной секунды. Кто-то неведомый проклял меня. Разрушающее чувство. Именно оно заставило Кушель Аккерман, спустя девять месяцев, вытолкнуть из утробы никому не нужного выблядка. Именно долбаная любофф довела ее до похорон за государственный счет. Кушель еще повезло. Мне не так посчастливилось. Я выжил. Но не готов принять себя… Неверно. Не могу принять нас. Пригладить, наконец, каштановые вихры, а потом целовать. Долго. Посасывая нижнюю губу, пробуя на вкус горячую влажность доверчивого рта… Ну да, устроить девичник с просмотром «Бриджит Джонс», сделать тебе педикюр и заплести длиннющие патлы в косички с розовенькими ленточками.
Твою мать, зачем я пишу всякую херню?»
Из сожженной записной книжки
Комментарий к Часть 1 * поскольку первые байкерские клубы формата МС были созданы в США ветеранами Корейской и Вьетнамской войн, в клубах частично сохранилась военная структура. Офицерами клуба считаются: президент, вице-президент, сержант (ответственный за безопасность и атрибутику клуба), дорожный капитан (ответственный за дальние поездки), бухгалтер. Остальные действительные члены клуба подразделяются на рядовых с правом голоса и рядовых без права голоса. Кандидаты в члены клуба для простоты названы здесь салагами.
аппарат (жарг.) – мотоцикл любой марки.
Урод (жарг.) – Harley Davidson V-Rod.
День индейки (жарг.) – так в США неофициально называют День благодарения. Жаренная индейка является главным блюдом праздничного стола.
====== Часть 2 ======
Второй отрезок пути. Ривай
Тропинка привела к валуну всех оттенков наступающей осени. Когда-то нежно-зеленый, теперь мох походил на грязный лохматый коврик. Сквозь его проплешины камень проглядывал тысячелетней сединой. В желтоватой пестроте увядания нашли покой опавшие листья. Мошкара вяло кружила в пальцах солнца, протянувшихся сквозь дыры в мятом кружеве тени, наброшенной на валун редеющей кроной старого вяза и растущими чуть поодаль голубыми елями. Поняв, что салаги Очкастой не удосужились отдраить камушек к его приезду, Ривай раздраженно цокнул языком и, оттолкнувшись от утоптанной земли, запрыгнул на сонную глыбу. Стайка мошкары испуганно растворилась в еловом полусумраке. Мысли разъедали мозг соляной кислотой. Он распрощался с «Титанами войны» через две недели после похорон Закклая. Несмотря на заманчивое предложение сесть во главе стола с нашивкой «president» на правом борту жилета. Предложение исходило от Смита. Именно Командор — президент чепта в Вегасе — был следующим в иерархии клуба, но… не можешь водить, не можешь руководить. Потерявший правую, Смит отказался от поста. По крайней мере, до тех пор, пока не поставит био-протез и не убедится, что не просто получится валить во всю дырку только прямо и малой скоростью. От главы, который ляжет звездой на трассе при первой же серьезной заварухе, толку мало. Ривай послал к собачьим мамкам и Командора, и Быка-Майки, и шумную Очкастую. Он выбрал свободу. Вместе с Чёрчем, Магнолией и Йеном они сняли косухи «Титанов». Затем у того же бритоголового татуировщика перекрыли череп бизона двумя скрещенными крыльями. Синим и белым. По неписаным законам, для основания клуба достаточно четырех ездоков. Их было четверо. Так на дороге появились «Крылья свободы». Потрепанным бандой Тайбера «Титанам войны» пришлось отойти в Сильвер сити (Айдахо) на родину Закариаса. Стол заседаний и архив клаб-хауса в Рино погрузили в черный фургон. Навесив на железные ворота старый тяжелый замок, Очкастая уехала последней. Смит вернулся домой в Висконсин. Чепт в Вегасе также закрылся.
