Тупик Ренбоу хилл оказался полукруглой площадкой, заасфальтированной еще при Джордже Буше-старшем, окруженной такой же задроченной до блеклой серости каменистой землей. Справа остановился президент, рядом с ним — сержант. Моторы умолкли, обнажая тишину уснувших до весны холмов. «Титанов» уже ждали. Двое. Вилли Тайбер небрежно опирался на руль ядрено-синего харлея рокера — пафосной подделки под кастомный байк за ахуеть бабла. Правильно. Чего еще ожидать от тощего сынка сенатора великого штата Нью-Йорк. Вон как волосы блестят. Наверняка шампуни рекламит. А еще натурал, бля. Зик сидел боком на обманчиво простой дайне. Его не узнать. Сколько ему сейчас? Двадцать девять? Высоченный громила с рожей физика-пидараса из частного колледжа. Даже борода с усами не сделали похожим на своего. На байкера. От обоих несло фальшью и душной угрозой. Эрен всмотрелся в глаза брата, скрытые круглыми профессорскими очечками. Серовато-голубая радужка с черной точкой зрачка. Взгляд пустой и бесцветный. Никаких золотых проблесков. Самоуверенный братец решил пока остаться в режиме человека.
— Здравствуй, Эрен. — Не спеша, Зик наклонился вперед, перебросил колено через сидение. — Я пришел за тобой. Выслушай, пожалуйста. — Два шага вперед. Жилет надет на голое тело. Гладкая безволосая грудь. Мышца играет рельефом. Похоже, и правда, тренился 24/7. — Мы уникальны. Нас только двое в этом мире. Грег Йегер был всего лишь орудием судьбы. Он родился на свет, чтобы сделать нас теми, кто мы есть. И ушел, исполнив миссию. Мы должны держаться друг друга. Быть рядом, быть вместе. Должны соединить наши силы. Стать богами этого мира. И сделать его лучше…
От неебического бреда о божественном предназначении у Эрена уши свернулись в трубочки.
— Соединить силы. Спасибо за инфу. Буду знать, как называется инцест в улучшенном мире. — Он слетел с Урода и встал перед Зиком. Тот опустил глаза.
А когда поднял, то посмотрел так, словно перед ним — тупая мелочь, нуждающаяся в опеке и целительных пиздюлях.
— Я понимаю: ты предан своему клубу. Весьма достойно похвалы. Но посмотри на этих людей, что они дали тебе? Образование в деревенской школе… Ты даже не знаешь о том, что родственные связи между богами — это естественно. Осирис и Изида. Или античная Спарта, где каждый юноша имел старшего наставника и был связан с ним и духовно, и телесно? Знаешь об этом? Нет?.. Посмотри на тех, кто рядом с тобой…
— Да, полюбуйся, — резко и с ленцой грянул за спиной незнакомый низкий голос. — Майки, совсем у «Титанов» дела хреново? Малолеток в засаду отправляешь? А где Командор? Слился, стратег, унюхав угрозу своей задницей. Он всегда был таким.
Что, блять, еще?
Плечистый качок даже не шагал, а маршировал по щербатому асфальту, волоча за ворот жилета какую-то темноволосую девчулю. Саша?! Голова безвольно моталась, в конском хвосте запутались крошечные веточки. Левая штанина джинсов потемнела ниже колена. Кровь? Жива? Без сознания?.. За что? Внутри образовалась огненная точка. Она разрасталась. Закручивалась, превращаясь в огненный вихрь. Кап. Кап. Кап. Густо-алые капли падали, взрывая серость дорожной пыли. Выставив ногу в черном армейском ботинке, качок застыл поодаль от Зика. Прямой, как флагшток у мэрии Сильвер сити. Квадратная морда высечена из гранита. Выбеленный ежик волос. Кинжальный взгляд из-под таких же светлых бровей. Машина для убийств. Бывший морпех? Едва слышное шуршание справа. Сдвинув брови, Бычара-Майки потянулся к наплечной кобуре. Металлический щелчок взводимого курка — и рука бессильно упала на бедро: Вилли Тайбер прицелился из Магнума в Ханджи. Она лишь зашипела, вытянув шею. На скулах тяжело ворочались желваки. Пальцы сжали рукоятку газа до побелевших костяшек. «Рыцари» не нашли Командора? Или это уловка? Где залег Ривай? Стараясь не пропустить ни малейшего движения, Эрен удерживал в фокусе Аристократа, Зика и качка.
— Слишком рано, Райнер, — тошнотворно-ласковая укоризна прозвучала в голосе того, кто назывался Эрену братом. — Но, возможно, оно к лучшему. Ты предан клубу и президенту — я избавлю тебя от обоих.
В блеклой радужке блеснуло золото. Зик в прыжке сорвал Майки с седла и подбросил вверх как перышко. Грохот упавшего тела. Воздух, с хрипом вырывающийся из легких. Удар черного ботинка по белому черепу бизона на спине. Хруст. Безнадежный треск ломающегося хребта и чавкающий звук, замораживающий кровь в сердце. Зик наклонился. И снова хруст и влажный, похожий на шлепок мокрой швабры об пол, звук разрываемой плоти. Кровь залила хром вилки, тонкими струйками потекла по переднему крылу круизера президента. Верхняя сторона тела с болтающимися кишками одним движением отброшена на обочину. Перед Эреном — лицо с пустыми глазами. На скуле ссадина сочится алым. Выстрел слева. «Бронированную» башку качка превращает в красный цветок смерти разрывная пуля. Ривай? Он что, так близко? Взгляд мечется по камням и выцеливает на миг черную макушку впереди за голой скалой. Совсем рядом с застывшим в ахуе Аристократом. Разинутый рот и выпученные глаза выглядят почти смешно. Вихрь в груди разрастается, рвется наружу. Эрен бросается вперед. Что с Хан? — потом. Как Саша? — неважно. Куда делся Лупоглазый Конни? — пофиг. Надо вывести Зика на точку. Вперед, солдат юниверсума. Перед ним перекошенный страхом тонкий рот. И Магнум, выплевывающий из черноты ствола последнюю бесполезную пулю. Схватив байк Аристократа, Эрен протаранил передним колесом узкую грудь с такой силой, что ядрено-синее крыло пробило тело, и вилка вошла по самый руль. Скрежет ломающего кости металла прохрипел грязным воем гитарного запила.
— Пошел, ты, Зикки. Пошли все. Мне никто не нужен!
На фоне низких простуженных туч маячила в отдалении вершина горы, поросшая измученной осенью юккой и редким чапарелем. Туда он должен привести чудовище. И сделает, как решил президент. Майкл Закариус. Вперед. С камня на камень. Мимо редких сосен и полыни с ее горчащим запахом вечности. Остановился за шаг до края. Тревожный шепот золотистой травы сливался с гулом адреналина в ушах. Высоко над безмолвием гор кружила одинокая птица.
— Ты прав. Мир принадлежит нам. Знаешь, я говорил с касаткой, когда плавал ночью в Монтерее. — Эрен обернулся к замершему на склоне Зику. Ривай оказался прав. Братец — медленный. Даже слишком. А еще сквозь заросли чапареля виднелось родное до слёз лицо. Сложенная узкой лентой бандана перечеркивала бледный лоб — беспощадный знак войны. Черные дыры зрачков выстреливали в клубящуюся грозовыми тучами радужку. Аура светилась синевой свободы со всполохами слепяще-белого неона. — Только мы — это не я и ты. У меня есть, с кем разделить мир.
— С двумя не справишься. — Обойдя Зика по широкой дуге, Ривай осторожно приблизился к Эрену. Крепкая пятерня уверенно обхватила запястье, даря близость. — Сюрприз удался, Зикки?
— Променял меня на жалкого недомерка… Ты не имеешь права на подобную ошибку, брат, — слова искреннего сожаления стекали с губ. Отчего вихрь внутри Эрена взорвался гневом.
Последний взгляд в золотые глаза под стеклами очков. Мощную фигуру окутывало белое свечение, уже подернутое по краям тьмой, вестницей смерти. Рука, обхватывающая запястье, потянула назад. Мелькнули простуженные тучи и парящая под ними одинокая птица. Затем бурые уступы гор… И тут же ухнул взрыв, заполнив пространство желтым пламенем. Прижимая к себе Ривая, Эрен рухнул на дно ущелья. В спину прилетел увесистый камень. Слева хрустнуло. Короткая вспышка боли и вот он уже на ногах. Не разбирая дороги, понесся вперед, вместе со своей ношей. Ноша громко материлась и требовала опустить нахер. Когда горы расступились, открывая выход на заросший какими-то колючими кустиками проселок, Эрен остановился. И тут же огреб по уху:
— Йегер, ты у нас красотка. А я — благородный спаситель. Не путай в следующий раз.
— Хан там одна… с Сашей. — Руки разжались, и Ривай спрыгнул в дохлый ручеек. Вода тут же зажурчала по 13-дюймовкам, смывая пыль. Эрен тупо не мог поднять голову. — Майки…
