— Блядская похуень! — отбросив изгвазданную соусом скатерть, Хан выползла из-под стола. Левый глаз залит кровью, над бровью торчит изогнутый осколок линзы от очков. — Дайте тряпку какую-нибудь, доблоебы недотраханные! — сердито вырывая треклятую стекляшку.
Следом вылез Майки с неожиданно чистым клетчатым платком в руке.
— Сойдет, — сержант приложила к глазу кусок ткани. По бордовой клетке тут же расплылось темное пятно. — Слушай ты, членоносец тихуанский, веди в арсенал. — Стекляшка выскользнула из окровавленных пальцев и жалобно зазвенела рядом с останками кесадильи.
— Сеньора хочет большую пушку? Сеньора получит большую пушку! Muy grande пушку!
— Надеюсь, не из твоих штанов, — цепляясь за опрокинутый стул, буркнула она.
Снаружи гулко ухнуло. Металл дрогнул под ударом снаряда, но выдержал. Только теперь в центре брони набух угрожающий серый нарыв.
— Не пора ли ответить? Мы тут светские беседы разговариваем, а «Рыцари» уже подключили артиллерию. — Эрен спрятал в рукав ухмылку. Все-таки Капрал топчик. — Шмаляют из одноразовых самопалов: точность — хрен да полшишки, зато выкинуть потом в лесок не жалко. Вопрос: сколько там «Рыцарей»? Не думаю, что Кабан как Тор попер на штурм соло. Наверняка с ним целый свинарник.
Шуршание, постукивание, сдавленный мат, быстрые шаги, дробные шаги. Следом за широченной тушей Иносенсио в холл отправился невозмутимый Эрвин Смит. Эрен невольно прищурился: у Железного Командора даже прическа не растрепалась. Волосы светлые гладкие, не то что у Барби — желтый одуванчик…
Вытащив из-за пазухи золотое распятие, «брат наш Дарио» прижал его к губам и воззрился на смуглую черноволосую красавицу, окутанную васильковым покрывалом. От нее веяло покоем, отрешенностью и всепрощающей печалью. Эрен нервно сглотнул. Портрет выглядел живым.
— Вылезайте, — скомандовал Торгаш, заглянув за ресепшн.
Помятые рум-панчо выскочили слегка пришибленными чертиками. Бережно сняли картину. За ней обнаружился сейф. Пальцы-сардельки уверенно набрали код. Гваделупская Дева берегла для своих чад внушительный арсенал. В самом центре возлежал в полной боеготовности ПЗРК Стингер. Краем глаза Эрен заметил Узи и Калаши, но они смотрелись как яйца рядом с курицей.
— Теперь «Рыцари» поймут, что связались не с тем мексиканцем, — Торгаш вдруг уставился на свои туфли синей замши, утыканные серебряными черепушками, покачался с пятки на носок, поднял голову и сделал няшные глазки кота из Шрека. — Жаль, сам не смогу. У меня межпозвоночная грыжа. Операция через неделю. Простите старого больного Дарио. — Обтянутое жемчужно-голубым шелком пузо драматично заколыхалось. — Может, Гиллиард с бандой уже смылся?
Утробно ухнул взрыв. Дверь содрогнулась.
— На пол, козлины! — Кто кричал? Майки? Смит?
Подминая под себя Армина и Сашу, Эрен увидел распахнувшиеся створки. Ломаные линии металла. В ноздри ударил запах горящего дерева. Полыхала обшивка. В обрамлении огня, на фоне густо-синей тьмы одиноко мигал растерянный уличный фонарь.
— Ты не тот мексиканец. Ты мексиканец тот еще, — первым очухался Капрал. — Накачался пульке и забыл закрыть ригельный замок?
— Ммм?.. Ох… — Вздох бегемота, замученного дикими нравами родимого болота.
— Кончай базар, девочки, — Смит вытащил из сейфа Стингер киберправой, развернувшись мысках 13-дюймовок, послал снаряд в ночь.
Бабахнуло нефигово. Эрен приподнял голову. Закусив нижнюю губу, сержант сидела возле ресепшена. Скомканный платок валялся рядом. Тонкая алая линия начиналась над правой бровью и тянулась по верхнему веку к слипшимся от крови ресницам.
— Ну, напротив парк. Получается, из «гражданских» пострадали только белки и койоты, — как ни в чем не бывало, Капрал подпирал стенку, скрестив руки на груди. — Перед детишками выпендриваешься, Командор? Тогда жопу оголи, штоле, — левый уголок губ пополз вверх.
Издалека донесся истеричный вой полицейских сирен: местные копы решили оторваться от пончиков. Остатки деревянной обшивки печально тлели на фоне черничной ночи Восточной Калифорнии. Эрен откатился вправо, ухватив за плечи, поставил на ноги оглушенную Сашу. Отвесил дружеского леща усевшемуся на колени Барби. Пожрать! Единственное, что ему сейчас нужно. Отряхивая кесадилью от стеклянного крошева, он запихивал в рот завернутые в лепешки баранину с халапеньо; курицу с козьим сыром; окорок, щедро приправленный чили. Никто не трёхнулся в его сторону. На стене лучилась кротостью и покоем Святая Дева Гваделупская. По холлу носился озадаченным бегемотом Торгаш-Иносенсио, попутно рассовывая солидные «котлеты» по карманам прибывших стражей порядка. С улицы донесся возмущенный мат — сержанта пытались загрузить в прибывшую скорую. Под ногами режущим скрежетом хрустел расписной мексиканский фаянс. Прохладный ветерок заглянул посмотреть на руины праздника, всколыхнул жалкие лохмотья синего велюра и упорхнул в сторону парка. Навестить перепуганных белок. Прихрамывая, из кухни выбрался Конни. На скуле наливался багровым кровоподтек. Сбивчивым шепотом спросил: «Где Саша?». Эрен ткнул пальцем в сторону холла и ответил: «Она норм». Закончив бубнить показания, они с Риваем притащились в номер, когда облака на востоке подсветило сиренево-розовым восходящее солнце. Эрен заснул, едва рухнув мордой в тыквенно-рыжее покрывало.
В полдень потрепанных «Титанов» вежливо, но настойчиво спровадили из «Шести Светлячков». То и дело хватаясь за поясницу, жучила-Иносенсио жаловался на непредвиденные расходы, но Майки сказал свое веское «нахуй» и, оглушив сочным выхлопом, вырулил на дорогу. До Эрена дошло, что он катит сразу президентом. Вторым номером. «Повышение» в звании, блин… Когда Хан забирали из местной больнички, босс под угрозой лишения сержантской нашивки усадил ее к Смиту на пассажирское. Дукати закрепили в фургоне. Здоровый глаз жег напалмом через лобовуху, пока мотобратья выезжали друг за другом со стоянки. Обиженная переполохом Корделия отправила за ними в погоню больные грязно-серые тучи. Солнце скрылось от маленького каравана за колышущейся грозовой завесой, больше не освещало путь.
Эрен с Армином увидели море. Оно оказалось совсем не таким, как в мечтах двух укуренных дебилоидов о стремительных касатках, наводящих ужас в глубинах, и летучих рыбах, поющих соул на гребнях волн. Проносясь по мосту Бенисиа-Мартинес над маслеными сизыми водами Гризли бей, они разглядели блекло-желтые холмистые берега, утыканные пыльно-зелеными вениками. Ни фига не похоже на светлые песчанные пляжи в окружении стройных пальм и пышных акаций. Кативший справа Барби напоминал поникший одуванчик. Впереди тучи вяло колыхались в сторону Фресно…
К «Обедам Черного медведя» «Титаны» подкатили через полтора часа. Здесь, в своей едальне, шериф Ханнес приютил реликвии погорелого чепта. Но Смит проехал мимо. На вопрос президента «куда?» из опущенного окна высунулся средний палец сержанта, и пустынную Мюррей-авеню огласил ответ: «В аптеку за прокладками, босс!». Пожав плечами, Майки обозначил рукой «за угол», мол, там запаркуйтесь. Толкнув каблуком «кочергу», Эрен слез с Урода. В «Обедах» он был около года назад: Хан потащила с собой на празднование днюхи Эрда Джина. С тех пор на крыше сменили черепицу. В тот раз она была красновато-кирпичной, а сегодня антрацит (кажется, так этот цвет называли на изо?) сливался с гнетущей тяжестью серых туч. На входной двери тошниловки криво повисла табличка «Закрыто» с пририсованной снизу мордой черного медведя. Ехидно подмигивая, морда показывала язык. Небрежно обойдя всех, Капрал дважды грохнул кулаком по крашенному зеленым дереву. На стук высунулся небритый, чутка задроченный Джин:
— Заходите, — пожимая руку президенту. — Боззард с Шульцем присматривают за ремонтом. Клаб-хаус не особо пострадал. «Рыцари» хотели чисто припугнуть.
— Когда Вилли Тайбер замутил с Кенни и как это проскочило мимо тебя? — Капрал привык брать ситуацию за яйца прямо на пороге. — Череп и надпись на воротах «Бойся Жнеца» — его послание. Всегда любил колотить понты. А прозвище «Жнец» получил после операции в Ливане. Сам трепался под синькой. Думал — я мелкий, не пойму. Получается, у нас тут след моего любимого дядюшки размером с Техас.
