Горячие струи не сделали хорошо. Наоборот, прошедший день навалился тяжелым душным комом. Круглые, потемневшие от ужаса глаза Сайнеса и мерзкий мокрый звук человеческой плоти, разбившейся об острые камни. Из кабины Эрен выбрался, цепляясь за стену. Замотался в полотенце. Откинув покрывало, опустился на кровать. Единственная мысль жалила черным скорпионом: «Ты монстр! Ты монстр. Ты монстр…».
— Ну и по какому поводу наша радость впала в кататонию? Никак пост-травматом накрыло после сегодняшней веселухи? — в ленивой хрипотце промелькнула острым лезвием сталь.
— Я человека убил…
Смазанная оплеуха заставила посмотреть в свинцовые глаза.
— Не приписывай себе высокие заслуги, — сталь в голосе звенела отчетливо. — Бери. Снимай с предохранителя.
Гладкая рукоять Кольта легла в руку. Эрен механически выполнил приказ: сил сопротивляться не осталось. Разбираться — чего от него требуют — тоже.
— Целься.
— Куда?.. — Револьвер дергался в дрожащей руке.
— В меня. Целься.
— Зачем?.. — Эрен зажмурился.
Жесткие пальцы крепко обхватили запястье и рывком подняли руку с оружием. Он ощутил, как дуло уперлось в нечто твердое.
— Открой глаза, слабак.
Пришлось открыть. Блеск начищенного металла слепил даже в полудохлом свете лампы. Ствол прижат к едва тронутому загаром выпуклому лбу. В свинцовом взгляде клубились тяжелые грозовые тучи.
— Если выстрелишь — станешь убийцей. Сможешь? — Тонкие губы скривились, будто от боли. Словно у Капрала открылась старая рана: — Сможешь украсить моими мозгами интерьер?..
— Нет…
— Думаю, даже до такого типичного представителя интеллектуального большинства дошло, что значит на деле замочить живого человека. А случай с Сайнесом проходит по графе «Допустимые потери».
Хватка ослабла. Забрав Кольт, Ривай осторожно поставил его на предохранитель и небрежно воткнул в наплечную кобуру:
— Ложись баиньки, красотка. — И легкий тычок кулаком в грудь.
Эрен послушно заполз под одеяло, уткнулся в подушку и внезапно почувствовал — отвратительный вязкий ком исчез. Больше не давил, не лишал воздуха. Мысли-скорпионы спрятали на время свои жала. На веки осторожно легла пушистая уютная дремота… Из которой выдернула влажность языка, скользнувшего по ушной раковине. От неожиданно ласкового касания под кожей закололо тысячей иголок. А когда пальцы легонько сжали сосок, легкие уколы превратились в электрические разряды, несущиеся по нервам. Крохотные молнии возбуждали, лишали воли, заставляли податься назад до тех пор, пока между ягодиц не уперся Риваев стояк.
— Кишку не полоскал? — Ощутимый укус в шею. — Да не трясись как мятное желе перед обжорой. — По-другому попробуем. — Рука ухватила в горсть яйца, головка толкнулась в копчик. — Может выйти намного интересней.
Эрен сдался. Сдался голосу, касающемуся голой кожи и чертовым ловким пальцам, перекатывающим шары, сиплому горячему дыханию, дразнящему между лопаток какие-то чувствительные точки. От плавных движений стояка между полужопий он сам потек шлангом. Только не останавливайся! Продолжай! Капрал тормозить даже не думал, но когда Эрен потянулся к себе, опрокинул на спину и недвусмысленно положил руку на собственный конец. Словами через рот просить не потребовалось. Сначала — вверх-вниз, оглаживая каждую вздутую вену, потом надавить большим пальцем на головку, почувствовав бархатистость, медленно, по кругу размазать выступившие капли. От этого грозный любовник прерывисто застонал, выдыхая имя. Его имя. Дальше все поплыло. Остались судорожные хрипы и острый, ни с чем не сравнимый, кайф. Губы обожгло поцелуем. Язык ворвался в рот, едва не перекрыв воздух. Ривай рычал прямо в глотку, не позволяя толком вдохнуть. Присосался, не отпускал, пока вязкая слюна не потекла с подбородка на шею.
Эрен вернулся в этот мир, когда на забрызганный кончой живот шлепнулось отжатое теплое полотенце.
— Оботрись. — И самодовольный смешок. — Ты у меня шумный оказывается. Хорошо, здесь стены толстые, а то Очкастая прискакала бы на томные стоны.
Ответить на подколку он даже не попытался. Молча вытерся, отдал полотенце стоящему возле кровати Риваю. Тот глянул исподлобья (собрался о чем-то спросить?), но лишь развернулся и скрылся в ванной. Лампа слабо светила на комоде. Бабочки куда-то пропали. Из приоткрытого окна тянуло осенним холодом, дождем и туманом. Скрипнул пружинами старый матрац. Широкая ладонь отвесила смачный шлепок по заднице. Сквозь сонную пелену коснулась отголоском уже знакомая протяжная мелодия — сам того не замечая, Капрал начинал насвистывать, когда задумывался. Что же не дает ему уснуть? Ведь завтра в дорогу…
*
«У нее было платье.
Иззи пожелала настоящий свадебный наряд и с воплями «братик, ты же пидор, вот и подбери чего-нибудь стильное» потащила меня в какой-то дурацкий салон с искусственными лилиями и синтетическими страусовыми перьями в засиженной мухами витрине. Изрядно смахивающая на заезженную деревенскую кобылу тетка лет сорока завалила нас милями стеклянной органзы, блестючего атласа и чего-то очень похожего на тюлевые занавески в доме дедули Аккермана. Мы с Иззи дружно слали нах эту поеботу, невзирая на скидки в тридцать процентов и выше. Я уже закипал, когда взмыленная продавщица гламура и женских радостей выпалила: «У нас есть платье от местного дизайнера. Только вот оно никому не нравится из-за цвета. Показать?» Сестренка, безнадежно угукнув, потащилась обратно в примерочную.
Это было простое платье-футляр. Фисташковый лен облегал обманчиво-хрупкую фигурку. Но главное, два вышитых цветка магнолии. Один — слева на подоле, другой — на правом плече. Они искрили жизнью, свежестью, зноем Майями, словно их только что сорвали с ветки. Магнолия для Магнолии в ее самый важный день. День, который не настанет. Никогда.
Сидя на кровати, чиркаю острым карандашом больные строки по белой бумаге. А еще я шепчу твое имя, Эрен. Оно успокаивает зверя, рычащего внутри. Не хочу будить тебя, выпытывать, как смог махом порвать в лоскуты горного льва, да и об остальном не стану расспрашивать. Сам расскажешь. Дрыхни пока, красотка.
Завтра в дорогу…»
Из сожженной записной книжки
Комментарий к Часть 3 *эндура (жарг.) Эндуро — мотоцикл, предназначенный для езды по бездорожью. Изначально они появились в мотоспорте (мото-фристайле). Пригодны для езды даже зимой.
**ATF – Бюро алкоголя, табака, огнестрельного оружия и взрывчатых веществ (Bureau of Alcohol, Tobacco, Firearms and Explosives), ATF или BATFE) — федеральное агентство Министерства юстиции США. Оно занимается расследованиями и предотвращением преступлений, связанных с незаконным использованием, производством и хранением огнестрельного оружия и взрывчатых веществ.
“Ангелы Ада” – (Hells Angels) — один из крупнейших и старейших в мире мотоклубов, имеющий свои филиалы (так называемые “чаптеры”) по всему миру. Замешаны в торговле оружием, наркотиками, сбыче краденого и т.д. Консервативный устав клуба не допускает членство женщин и афроамериканцев. Также запрещено ездить на других байках, кроме Харлея.
Настоящие байкеры презирают японские мотоциклы. Есть поговорка: лучше увидеть сестру на панели, чем брата на “японце”.
подобный жилет необходим Саше, чтобы другие байкеры отличали ее от т.н. “мамочек” или клубных девушек вроде “прислуга на всё”. Сомнительная, для обычного человека, нашивка “Старушка Спрингера” в сообществе байкеров подчеркивает высокий статус Саши.
====== Часть 4 ======
Четвертый отрезок пути. Ривай
Капрал проснулся не под альтернативно-металлические рифы Никельбэк на фоне прокуренных призывов Чеда Крюгера не суетиться и дышать. Он проснулся от склизкого ощущения пустоты. Жалюзи, починенные собственноручно после решающих и судьбоносных заседашек, начертили на дощатом полу белесые параллельные прямые не толще суровой нитки. Висящие на стене старые фото четырех поколений Закариусов выглядели пятнами сырости, оставленными бурным потоком времени на выцветшей краске. Чертов мальчишка вчера обрушил впопыхах какую-то бабушку или тетушку. Пришлось еще и пылесосить…
