— Я не буду, — тихо прошептала она, — Ты успела очаровать меня, — и улыбнулась, протягивая руки, чтобы обнять профессора за талию. Вдохнуть её запах и дать наконец магии столкнуться с чужой, новой и такой волнующей.

— Ох, хорошо, — Беллатрикс притянула Гермиону ближе и уткнулась ей в макушку. Кажется, она и не мечтала о подобном. Самое прекрасное ощущение любящего человека рядом расплылось блаженной негой по всему телу. Хотелось не отпускать свою Избранную, и Беллатрикс не собиралась этого делать. Годы в одиночестве, чтобы наконец почувствовать эту чёртову жизнь на полную, стоили того. Хоть она ещё и не получила полного согласия, но была уверена в том, что оно почти у неё в кармане.

Никто из них обеих совсем не считал минуты, проведённые в обнимку. Но когда Гермиона была почти готова уснуть, Беллатрикс решила вернуть их в школу.

— Гермиона, нам надо возвращаться, — Она нежно провела ладонью по лицу гриффиндорки, убирая с него непослушные локоны.

— Может, не надо, — голос был сонным и ленивым, а руки только сильнее сомкнулись вокруг талии профессора, — Вернёмся завтра… ничего страшного.

— Думаю, сегодня можно сделать исключение, — сдалась Беллатрикс сама понимая, что не очень то ей и хотелось прямо сейчас возвращаться. Именно поэтому она вызвала домовика, чтобы тот перенёс их в спальну на кровать.

Грейнджер хотела было потянуться, когда её руки упёрлись во что-то, а точнее в кого-то. И только сейчас в памяти картинки вчерашнего вечера стали ясным, и она улыбнулась. Полностью счастливая, Гермиона решила насладиться всё ещё спящей Беллатрикс. Она всегда считала её беззащитным человеком, может быть, только во сне и во время него, можно найти массу любопытного. И ей совсем не хотелось упускать этот шанс.

Её мир перевернулся, и пусть. Вчера от изумления и томящейся в сердце теплоты она не думала об этом. Но она всегда должна понимать, что делает. Избранные? Гермиона лишь пару раз читала о них в учебниках. Это значит, что они идеально подходят друг другу? Или это лишь о их магии? Откуда это можно узнать? Та, кто может рассказать, лежала сейчас рядом, и Гермиона не сомневалась, что уже утро, пусть в комнате и царит полумрак.

— Доброе утро, — сонно произнесла Беллатрикс, быстро моргая и не смело проводя рукой по лицу Гермионы. Всё так же ласково, как и в прошлый вечер.

— М-м, да, доброе, — она улыбнулась и их магия снова сплелась, — Как думаешь как скоро за нас хватятся?

— Грейнджер, сейчас утро после Рождества, я уверена, многим точно не до нас, — Беллатрикс приподнялась на кровати и, взяв палочку, трансфигурировала первую попавшуюся вещицу в резинку, способную удержать её кудри вместе. Гермионе показалось очень милым то, как теперь выглядела Блэк, — Завтрак?

— Я бы не отказалась, — улыбнулась Гермиона, — Мне же можно воспользоваться ванной?

— Да, вон там, — она указала на красивую из тёмного дерева дверь, и Гермиона кивнула.

Когда обе привели себя в порядок, а завтрак был накрыт, они, наконец, приступили к еде. Вчера, как помнит Грейнджер, ужинали они не здесь. Но откуда ей знать, сколько комнат в этом доме. Она всё ещё боялась отойти от Беллатрикс куда-либо.

Вернувшись в Хогвартс, Гермиона совсем не хотела уходить. Но это не обсуждалось. На территории школы всё было обычно. И Грейнджер вернулась к подготовке к экзаменам, что были совсем не за горами.

Жуя мятный леденец, уже четвёртый за последние полчаса, Гермиона шла по коридору. Волосы её были в аккуратном (на сколько это возможно) высоком хвосте, и одета она была в школьную мантию. Она уже почти избавилась от привычки проверять каждый угол и странный звук.

— А ты осмелела, — оскалился Рон, схватив Грейнджер за мантию и утягивая в нишу.

— Отпусти меня, ублюдок! — зарычала Грейнджер и достала палочку. Господи, как ей надоело это.

— Ты, мелкая тварь, — он выхватил её палочку и бесцеремонно откинул в сторону, — Ты думала, я не узнаю? Ты правда настолько глупа? — он наклонился к её лицу и почти плевался от злости.

Гермиона со всей, что могла, силы ударила его в грудь, но он злобно выругался и, заломив её за руки, лицом припечатал к стене.

— Отпусти меня сейчас же, блять, — она скривилась. Рон был мерзким, потным и физически превосходил её.

— Заткнись! — Рон со злобой ударил стену возле головы Гермионы. Она испуганно моргнула, — Заткни свой рот, чёртова шлюха! — он издевательски потряс её за подбородок, прежде чем зашептал ей в самое ухо, — Ты думаешь никто не заметит, как ты крутишься около профессора Блэк? Нашла себе новый интерес? — заметив, как ещё больше вскипела Гермиона, он не дал ей продолжить, зажимая ладонью рот, — Такая, как ты никогда, не понравится Блэк. Мелкая, ничтожная сука! Но я могу помочь вправить тебе мозги, слышала же как говорят «клин клином вышибают»? — Он ещё больше вжал её в стену своим телом и бесцеремонно начал стаскивать джинсы. Гермиона дёргали ногами, головой, руками, но бестолку. Из-за всё ещё зажатого рта, крик её был тихий. Рон осекся, прежде чем стянуть с неё и трусики. Гермиона зажмурилась так, что глаза заболели. Боже, это было мерзко.

Секунда и Гермиона перестаёт чувствовать давление тяжёлого тела Рона, будто в тумане, наблюдая как он отлетает в сторону. Она опускается по стене и закрывает лицо руками, судорожно пытаясь не разреветься.

— Грейнджер, тише, — тёплые и нежные руки Блэк поворачивают её голову, — Гермиона, всё в порядке, я здесь, — она мягко гладит её по плечам, –Ох, Мерлин, я убью Уизли! Всю их ненормальную семейку.

— П-профессор Блэк, это не то, о чем вы подумали!Она сама меня спровоцировала! — как можно обвиняющие закричал Рон, вставая на ноги.

— Инкарцерро, — практически рыкнула заклинание Беллатрикс, — Ты, ничтожный предатель крови, смеешь скидывать на неё вину? — она кинула ещё одно заклинание, и Рон сильно приложился головой об стену.

— Она! Это всё она! Почему вы её выгораживаете! Она ненормальная! — отчаянно повторял он, и Блэк скривилась. Всё внутри неё кричало том, что Рон заслуживает самой медленной и изощрённой смерти на свете. Тот посмел навредить её Избранной и совершил ошибку.

— Больше не хочу слышать твоих глупых оправданий, такое ничтожество, как ты должно знать своё место! Должно знать, что не стоит злить тех, кто сильнее и важнее тебя. — Блэк быстро оказалась возле Рона и достала кинжал, через секунду приставив к его лицу. Тот замер, со страхом смотря на профессора, — О, глазки то забегали. Я всего лишь оставлю тебе небольшой подарок, — она оскалилась и вонзила кинжал в его кожу. Он закричал, а Блэк злорадно засмеялась . На лице Уизли появился большой кровоточащий шрам, от брови до середины щеки.

— Беллатрикс! — жалобно позвала Гермиона, которая смогла раскрыть глаза только тогда, когда крик Рона стих.

Беллатрикс убрала кинжал, подойдя к Грейнджер, и опустилась рядом с ней на корточки.

— Он это заслужил, львёнок, — взгляд её стал вновь тёплым, рукой она стёрла влагу с её щеки, — Тебе надо отдохнуть.

— Нет! Нет! Я-я сама могу, — мотала головой Гермиона, когда Блэк захотела её поднять.

— Я всего лишь хочу помочь, — Беллатрикс говорила как можно успокаивающе и распалагающе. И только когда Гермиона отчаянно обняла свои ноги, будто прячась, поняла в чём дело.

Беллатрикс взмахнула палочкой и, чуть потрудившись, трансфигурировала из старой завалявшейся серебряной брошки плед.

Тот был пушистый, пестрил красным и золотым, и на вид был очень мягким.

Гермиона чуть недоверчиво смотрела на плед, что предлагала ей профессор. И всё же страх с истерикой притупились и она протянула руки, желая ещё и скрыть обезоруживающую наготу

— Вот так, — чуть улыбнулась Беллатрикс, укутав и взяв Гермиону на руки, — Ты хоть вообще ешь?

— Мгм, — лишь пробурчала Гермиона той в шею, как-то совсем теряя желание даже говорить.

Блэк бросила отвлекающие и маскирующие чары на нишу, где остался лежать ошарашеный и связанный Рон. Сейчас для неё первостепенную роль играет Избранная, обмякшая в руках и, кажется, уже спящая…