— Дашь напиться? — услышала она рядом веселый голос Войта.

— Оно мне слишком дорого далось, — сердито пробурчала Мэг, — Надои себе сам.

— У меня так не получится, — хмыкнул он в ответ. — Я всё-таки пошел за тобой и видел все мучения бедной козы собственными глазами.

— Ах ты, … хитрец несчастный! — возмутилась Мэг, — Пока я здесь мучилась, ты потешался надо мной в сторонке! — она взглянула на него и не смогла сдержать улыбки. Все их пререкания всегда обращались в шутку. На Войта невозможно было сердиться.

— Зато теперь ты многое умеешь. Но опыт нужно оттачивать, я попрошу мать посылать тебя доить коз каждый день! — продолжал дразнить её Войт.

— Здесь столько коз, что мне хватит работы до старости. Постараюсь оправдать твоё доверие и стать бесподобной дояркой. Надеюсь, я их не возненавижу, и с ними мне повезет больше чем с метанием ножей. Я смотрю козы — это главное сокровище лугару. Мясо, молоко, и все это богатство только что доверили мне, — нараспев проговорила Мэг, смешно поднимая брови домиком.

— Мы ещё приносим их в жертву в полнолуние, с наслаждением выпивая их теплую кровь, поэтому козы действительно нам нужны, — совершенно серьёзно проговорил Войт, следя как на это отреагирует девушка.

Мэг тут же перестала улыбаться и, поднявшись на ноги, недовольно спросила:

— Зачем ты мне говоришь об этом?

— Чтобы ты ни на миг не забывала кто такие лугару. Ты видишь меня только с одной стороны, Мэг. Я стараюсь не обижать тебя, общаюсь с тобой на равных, тепло и по-дружески. Возможно, я немного не такой как остальные лугару, но внутри меня тоже живёт зверь. А другие мои соплеменники ещё свирепее, как и воины князя. Ты не должна забывать об этом. — Его голос оставался очень спокойным, а взгляд сосредоточенным, и лишь в глубине теплых барханов его глаз, спряталась мягкость.

— Значит, мне нужно всё-таки бояться тебя и остальных? — нервно проговорила Мэг, как всегда опуская свои пушистые ресницы, в момент, когда в её душе царило смятение.

— Быть осмотрительной, но без страха. Нужно наблюдать с ясным рассудком, терпеливо подстраиваться под мышление зверя и законы лугару. Это поможет тебе выжить.

— Да, я знаю, что бываю не сдержаной, что мои эмоции преобладают над разумом. Я наивная трусиха, которая слишком доверяет своему сердцу и людям, которые ей не безразличны. И я твердо уверена, что какой бы зверь ни сидел в тебе или в Шер — вы не убили бы меня в полнолуние. Я знаю вас совсем не долго, но моя женская интуиция подсказывает мне, что не все лугару звери. И уже остальных я буду равнять по тебе, по Шер и по твоему отцу. Я помню, где я нахожусь Войт, но я не хочу вас остерегаться!

Опустив голову, Войт шумно вздохнул:

— Иди уже, молоко стынет, мать тебя заждалась, — он отвернулся в сторону стада, давая ей понять, что больше не хочет разговаривать, и Мэг благоразумно удалилась, научившись чувствовать этого парня.

До этого Войту не просто было жить среди своего же народа, с их жесткими правилами отбора, с сильными и быстрыми ловкими лугару. Но с появлением Мэг ему стало ещё труднее. Войту вдруг стало больно осознавать то, что он не сможет как положено защитить свою семью и эту девушку. Он на самом деле почувствовал себя слабым. Если бы не покалеченная нога — его судьба была бы стать вожаком стаи, и тогда он бы не боялся за эту хрупкую чужачку. Это оказалось неожиданностью даже для него самого — он вдруг понял, что, оказывается, тоже может испытывать страх. … И этим страхом стало — потерять Мэг. В один миг его жизнь перевернулась и стала улыбаться ему её голубыми глазами. С первой секунды, как только он увидел её, он почувствовал в ней что-то близкое, словно забытую часть своей души. И Мэг потянулась к нему искренне и открыто, будто они родились и выросли вместе, словно были связаны одной пуповиной. Теперь ему нужно было знать, что она есть и это приносило ему покой. Такое непонятное чувство родилось внутри, клокочущее и трепетное, разливающееся теплом. Порой он даже забывал, что она не из его племени, что она совсем другая, так хорошо ему было с этой улыбчивой девушкой, рядом с которой ему тоже хотелось смеяться. Вместе с ней он забывал, что он калека, ему нравилось, как нежно она к нему относится. Войта привлекал её ум и находчивость, её отвага и щедрая душа, её неподдельная искренность, отзывчивость и легкий нрав, её женская чувственность и нежные черты лица. Девушка притягивала его к себе, потому что он не встречал подобного в лугару, такие качества были не свойственны его народу, и Мэг покорила его именно этим отличием. Войт понял, почему он так изменился — она ему была не безразлична. И эта преданная нежность запала глубоко ему в душу, это было именно то чувство, которое носят в сердце всю свою жизнь.

Шер как будто специально «осчастливила» Мэг, отправив её на следующий день снова доить коз. И Шер действительно хотела, чтобы во время приезда князя — Мэг не было в селении.

Только вчерашний опыт очень хорошо помог девушке быстро справиться с заданием, козы не ожидали от неё такой прыткости, и в скором времени, довольная собой, она уже возвращалась обратно с полным кувшином парного молока.

В просветах между хижинами, Мэг заметила фигуры воинов князя и замедлила шаг, тихонько прокрадываясь к дому Шер. Услышав, яростную перебранку возле кузницы Аттила, она остановилась и прислушалась.

Аттил громко возражал, обращаясь к князю:

— Но мы выполнили свою работу, и по правилам народ полагается вознаградить за их труд! Мы не твои рабы, Ральф, мы не можем молча выполнять твои приказания и ничего не получать взамен! Ты обещал дать нам за это воз зерна и дюжину полотен ткани! Где же плата? И что я скажу своей стае?

— Я слишком спешил, чтобы ждать, пока нагрузят воз. Ничего с тобой не случится, если ты подождешь ещё день или два! Или моё слово для тебя ничего не значит? — с вызовом, пренебрежительно ответил ему Ральф.

— В том-то и дело, что твоему слову князь уже нельзя верить, — вмешался в разговор Войт, — В прошлый раз ты уверил нас, что сразу же расплатишься с нами за наш труд, но твои слова, оказывается, были брошены на ветер! Если мы можем подождать несколько дней, значит, и ты подождешь пока не прибудут обозы. Мы ничего тебе не отдадим! Если ты правишь нашим народом — тогда умей его и уважать!

— Ах ты, хромой щенок! — взревел Ральф. — Ты будешь мне перечить и называть лжецом?!! Ты будешь ползать передо мной, когда я тебе и вторую ногу сломаю!

Мэг не выдержала и выглянула из-за угла. Воины князя кольцом окружили Аттила, а сам князь, схватив Войта за горло, повалил его на груду камней, продолжая душить, отбивающегося лугару. В окружении своих воинов Ральф был выше и шире в плечах, чем остальные лугару, отчего его сила в этих мощных руках была ощутима даже невооруженным глазом простого человека. Мэг и подумать ничего не успела, как почувствовала обрушившуюся на неё волну негодования и злости к вздорному князю.

Она стремительно выскочила из своего укрытия, подбежала к Ральфу и выплеснула ему в лицо весь кувшин молока. Девушка так неожиданно появилась, что воины растеряно переводили взгляды с одного на другого, и уже заранее зная реакцию князя, без его приказа бросились прямо к ней.

От такой её наглости Ральф опешил, отпустив Войта. Он повернулся к Мэг, яростно дрожа всем телом. По его лицу, с мокрых волос, стекали белые струйки молока прямо на мокрую рубаху, расползаясь на груди и животе в огромное пятно. Его глаза сузились и потемнели от гнева. Резким движением руки он остановил ринувшихся воинов.

— Я сам!!! — проревел он.

— Мэг, беги! — только и крикнул Войт.

Запустив в Ральфа пустым кувшином, она кинулась от него наутёк очертя голову. Но князь бросился её догонять широкими прыжками. Мэг бежала зигзагами, уворачиваясь от настигающего её Ральфа. В голове была только одна мысль: «бежать, бежать как можно быстрее и спрятаться». Она заскочила в чью-то хижину и вынырнула через маленький лаз в кладовой, ведущий на задний двор. Перепрыгивая через какие-то грядки, Мэг побежала дальше, но, обернувшись, увидела, что Ральф всё равно преследует её. Она забежала в одну из кузниц, нырнув под стол с инструментами, Ральф тут же ворвался следом за ней, переворачивая стол одним рывком, и с шумом опрокидывая его навзничь. Мэг снова бросилась бежать, огибая наковальню, но прыгнув, Ральф перемахнул через высокий камень, и преградил ей путь к отступлению. Мэг попятилась назад, ища спасительный выход, только в этот раз князь загнал её в глухой угол. От быстрого бега оба тяжело и шумно дышали, испепеляя друг друга яростными взглядами. Ральф хищно ухмыльнулся и произнес ужасающим шепотом, медленно растягивая слова: