Ей уже ничего не хотелось - только курить, чай и горячую ванну.
Достав пачку сигарет, женщина вытащила зубами одну и закурила. Некоторое время Шоно с отсутствующим выражением наблюдал за сизым табачным дымком.
- Тебе бы раны обработать.
Она глянула на правую руку. Осмотрела обе измазанные в крови, грязи и ещё бог знает чём кисти. Пальцы правой продолжали рефлекторно сжимать рукоять "Макарова".
- Придётся потерпеть до дома, - Ир вяло пожала плечами.
- А далеко дом?
- Часа три на поезде.
Шоно задумчиво поглядел вдаль. Чуть пощурился, что-то обдумывая.
- У меня тут недалеко берлога, - наконец негромко проговорил он. - Бинты с антисептиком найдутся.
Ирвиш выдохнула дым. Попыталась прикинуть варианты. Голова соображала туго и варианты прикидывать отказывалась. Зараза. Женщина выкинула окурок в траву и неуверенно кивнула:
- Да. Было бы неплохо.
- Заходи.
Шоно открыл дверь, пропуская её вперёд. Ир переступила порог, осматривая помещение.
Настоящая русская изба.
Неширокое пространство, несмотря на ящики и вёдра, мешки, мётлы и прочую утварь на тяжёлых деревянных стеллажах, казалось просторным и аккуратным. Стены, сложенные из цилиндрованного бруса, ничем не обшиты, но тщательно покрыты лаком. С пола лак давно стёрся, но доски всё равно сияли чистотой. Кажется, это называется "сенями"?
Разувшись, Шоно поставил ботинки на полку для обуви.
- Тапки, если захочешь, вон там.
Ир последовала его примеру. От тапочек она отказалась, но куртку оставила на вешалке. Не ходить же по жилым помещениям в верхней одежде. В гости всё-таки пришла.
"Жилые помещения" за обитой кожаным материалом дверью оказались ещё уютнее. Пол устилал мягкий ворсистый ковёр с тёмно-зелёным в красную крапинку узором, брус стен закрывала пропитанная чем-то янтарным горизонтальная вагонка "под бревно". Аккуратный, но тяжеловатый шкаф в углу, заполненный книгами и коробочками, собирала та же рука, что и полки, висящие почти на всех стенах. Низенький коренастый диванчик под стать шкафу ютился в дальнем конце комнаты, подальше от двери и сквозняков. У маленького сибирского окна слева разместились квадратный обеденный стол и пара крепких самодельных стульев. И стол, и стулья - настоящее произведение столярного творчества: ладно пригнанные, тщательно ошлифованные и покрытые лаком, не лишённые своего грубоватого очарования.
Где-то под потолком зажглась лампочка, и в комнате сразу стало теплее. Оранжевый свет вообще делает любое помещение тёплым. Ир глянула на потолок - и поняла, почему в доме так приятно пахнет травами. Между массивными балками перекрытий на металлических струнах сушились пучки всевозможных растений, ягод и даже грибов. Интересно, сколько с них налетает мусора? Уборки, наверное - каждый день по десять раз с метлой по углам бегай. Хотя, может, хозяину это наоборот нравится...
Мимо, бесшумно ступая босыми ногами, прошёл Шоно. Подойдя к окну, он приоткрыл форточку, забрал со стола полотенце и скрылся за одной из двух дальних дверей. Ир проводила его взглядом. Его руками здесь всё построено?
Мужчина появился через минуту с маленькой жестяной миской в руке. От миски поднимался пахнущий чем-то растительным пар.
- Оперативно нагрелось, - Ир кивнула на миску.
Шоно сделал неопределённый жест головой:
- Чайник в печи стоял. Садись. Бери табурет.
Ир обернулась к столу - плечо тут же дало о себе знать. Ноющая боль пульсирующей волной прокатилась от локтя в пальцы. Женщина прикрыла глаза. Не в её привычках жаловаться на каждую царапину, но некоторые "царапины" даже бравый воин бы не смог проигнорировать.
Табурет нашёлся под столом. Старенький, гораздо старше прочей мебели в доме. Пока Ир сидела на нём, рассматривая детали обстановки, Шоно что-то шумно искал в шкафу у дивана. На мощной, хоть и не слишком широкой спине под мягкой клетчатой рубашкой заметно перекатывались тренированные мышцы. Владелец этой спины был хорошо знаком с физическим трудом. Спортзалом так не накачаешься.
Ир отвернулась. Очень своевременные мысли. Провалила задание, ничего не выяснила, подралась с двумя непонятными чудищами - самое время сидеть и любоваться на мускулистые мужские спины.
А с другой стороны, до завтра ведь всё равно больше нечем заняться.
Шоно едва не уронил какую-то книгу. Тихо ругнулся, с лёгким раздражением запихал её на место и вернулся к Ир. Положив на стол две пачки бинтов, валик ваты в бумажной упаковке и йод, он открыл перекись. Ир повела бровью. Она-то ожидала знахарских снадобий, трав или хотя бы микстур - после веников-то под потолком. Шоно её ироничного взгляда не заметил. Или заметил, но предпочёл промолчать. Оторвав от бинта ленту длиной с локоть, он сложил её в удобный тампон и, смочив в воде, присел на корточки. Ир глянула на него - и столкнулась с внимательным взглядом бархатисто-карих глаз.
Немного широковатые скулы, характерная для сибиряков квадратная челюсть, густые тёмно-каштановые брови. Мощные руки, от которых никак не ждешь деликатности, промывали её ссадины так аккуратно, будто у их хозяина за спиной не один год практики. Не всякая медсестра может похвастаться такой потрясающей мелкой моторикой.
Под скулой защипало. Женщина по-детски скорчила мину - не смогла сдержаться. Когда она успела поцарапать физиономию? Медведь до неё так и не дотянулся, падать она лицом вниз тоже не падала. Только на задницу... Похоже, грешить остаётся на нечто из подвала-калейдоскопа. Видимо, даже нематериальные твари способны оставлять материальные следы.
