Сейчас.

Chupame la verga! Мако улыбнулась и стукнула подбородком по кнопке активации, дублируя команду через нейрошлем скафандра.

Великая Мать, прими меня и сохрани её!

Маленький кристалл перестал запитывать силовое поле, и оно исчезло. Крайние позитроны начали сталкиваться с электронами, разрушая условно нейтральную оболочку контейнера, и все три килограмма антивещества вступили в реакцию. Исчезли умирающая амазонка и трюм с уцелевшими несомыми. Поток жёсткого излучения хлестнул по кораблю, убивая всё живое. Сработали и вышли из строя системы защиты энергоцепей, и спустя мгновение силовые установки взорвались, превращая мощный боевой корабль и всё, что в нём было, в поток элементарных частиц, рассеянных по безграничному космосу. Но за доли секунды до этого полуразрушенная «Медуза» ушла в прыжок по случайным координатам…

Никогда не понимала, зачем дневники вести. Ну, то есть я слышала, что это вроде как мысли дисциплинирует и всё такое, но как по мне – только зря время терять. А раньше – я читала! – дневники нужно было вообще не надиктовывать, а писать. От руки. Вот за такое я бы в жизни не взялась, как бы ни просили. А меня именно что попросили. Маша – она псионик из МУКБОПа. Как же оно расшифровывается-то… Межпланетное Управление космической безопасности и охраны порядка, во! Как-то так. Это террянская служба безопасности, и они очень крутые типа.

И вот Маша и её начальник, Сергей Иванович Матвеев, попросили меня вести дневник и раз в три месяца им отсылать. Как они сказали, всякие личные или коммерческие тайны их не интересуют, а как мои способности развиваются, это им очень важно. Так что я, наверное, записывать буду всё, а перед отправкой запись почищу. Потому что никогда ведь не знаешь, что окажется важным, а что – нет.

И ещё мне надо отвыкать «нукать». И говорить «в общем» через каждые два слова. Это неправильно и неграмотно. Буду стараться следить за речью. Вот.

В общем, так. Меня зовут Палома Инге Розальба Марианна Сонел. Уф, ненавижу своё имечко. Но у нас дома такие длинные имена – традиция. Я предпочитаю, чтобы меня называли Инге. Мне так больше нравится. По документам мне двадцать, а на деле там ошибка, в записях о рождении, так что между девятнадцатью и двадцати одним я среднее выбрала, когда документы получала. Я пилот, контрабандист… вернее, раньше была. Сейчас я капитан и владелец торгового малотоннажного корабля «Алада», и мы с Тимом летим с Тира́ны на Теллу́р. Совершенно не представляю, что я там буду делать. Нет, кое- что я точно знаю: Тим обещал, что мы на море поедем. А вот потом… Но Тим сказал, что наши счета его босс два года оплачивать будет, так что срочно искать работу надобности нет.

Тим – это мой парень, мы с ним на Тиране познакомились. Ну как – парень… Он раза в два меня старше, но сколько ему точно лет, он не знает. И тут история покруче, чем ошибка в документах. У Тима амнезия была, его в космосе подобрали. В боевом скафандре. Кстати, Тимов скаф, Том Том – это вообще отдельная история… Он большой – не скафандр, сам Тим, и добрый. А вообще Тим был спецом по безопасности у одного из Боссов на Тиране, и мы вместе влипли в историю с ну очень опасным наркотиком. И сектантом, который из-за этого самого наркотика мутировал и стал совершенно жутким псиоником. В смысле – очень сильным и совсем не человеком. Там много чего ещё было, в общем-то, рассказывать долго, да и смысла никакого, в базах МУКБОПа это всё есть. Главное, что всё хорошо кончилось.

А ещё я ма́мбо, жрица вуду. Вернее, формально я всё ещё оу́нси, ученица, но думаю, эту историю можно считать за полноценный экзамен и посвящение. Так что лоа, наверное, не обидятся, что я называю себя мамбо. Раз уж мои покровители, Эрзу́ли-Ошу́н, Любовь и Жизнь, и Ле́гба, Повелитель врат, дорог и коммуникаций, простили мне даже то, что я теперь немножечко принадлежу ещё и Смерти. Оно само получилось, я даже толком не поняла, как.

Собственно, из-за этого я дневник и начала вести. Не из-за того, что теперь служу двум семьям лоа, конечно. Просто эти, из МУКБОПа, думают, что я не мамбо, а просто очень сильный и нетипичный псионик. «Супер». И меня типа изучить надо. Ну да, в лоа-то они не верят! А то, что как раз лоа нам помогли с этим мутантом справиться, как бы и не в счёт. Нет, а правда, что бы мы без их помощи делали?

В общем, если специалисты из террянской безопасности считают, что я псионик, я их разубеждать не буду. Да у меня и не получится. Главное, они нас в покое оставили, а дневник вести – не так уж сложно, как оказалось. Вот.

Да, Теллур… На словах-то полёт на два прыжка – дело простое. Да и технически вроде ничего сложного: рассчитала курс, прыгнула, оттормозилась, рассчитала новый прыжок, переориентировалась, разогналась, прыгнула – и всё. На хорошем корабле никаких проблем. Ну, если не считать, что на промежуточном развороте можно налететь на пиратов, и не думать о возможных сбоях в системах. Но и тут… Брать с нас пока нечего, а пираты практически никогда не нападают на корабли просто так: уж больно дорогое это удовольствие – ракеты и торпеды, чтобы без гарантий на успех их тратить. Кораблик у меня только из ремзоны, всё проверено-оттестировано, оборудование отличное, да и Том Том сходу в системы полез. Я ему разрешила: всё-таки ИИ – это вам не мистер Вездесущий чихнул. Так что всё у нас должно быть нормально, отлично даже. А мистер Вездесущий – это кот такой. Краси-и-ивый… Но вредный – жуть.

Но я всё равно так далеко лететь побаивалась поначалу.

Первый прыжок получился на четверо суток, чуть больше, на сто часов примерно. Обычно что я в это время делаю? Что-нибудь отлаживаю-настраиваю, гало смотрю и всё такое. Скучновато, если честно. Но не в этот раз. Сейчас эти сто часов пролетели, я и не заметила.

Для начала, я учила французский: на Теллуре это основной язык. Вернее, я учила, а Тим вспоминал. Вообще с языками особых проблем нет: обучающую программу выбрала, таблеточку съела, нейрошлем надела – и вперёд, но потом всё равно время нужно, чтобы освоиться. Тим на Теллуре уже был, но с нейрообучением всегда одна история: без практики всё забывается быстро. И неважно, что тебе в память вписали, французский или высшую математику. Это не космолингва, которую с детства все как второй язык учат. В общем, Тим решил, что мы только на французском разговаривать будем. Чтобы я осваивалась, а он вспоминал. И я поначалу слова путала всё время. А Том Том комментировал. Мол, и форма коммуникации у мягкотелых примитивная, но при этом излишне усложнённая, и система обучения не та, и вообще… И постоянно называл меня «сударыня». Я сначала вообще не понимала, что это, и думала, что он дразнится, что это обидное что-то. А спрашивать неловко было. Но Том, похоже, сам просёк, что я недовольна, и как-то спросил:

– Капитан, вам не нравится слово сударыня? Могу называть вас «товарищ».

Ну, про это обращение я слышала, но его же вроде только на Марсе используют!

– Называй, как тебе привычнее, – я плечами пожала.

– Мне всё равно. Я нечасто общался с капитанами. А те, с кем общался – марсиане, – называют друг друга товарищ, а некоторых особей женского пола из вежливости и шутливо называют сударыня. Но могу называть по имени или кэп.

И он так серьёзно и обстоятельно это объяснил, что мне даже смешно стало немножко. И захотелось ему приятное сделать.

– Если тебе так привычнее и нравится, пусть будет «сударыня», – говорю, и вдруг понимаю, что он не прикалывается, когда меня капитаном называет. Я ведь и правда по всем документам капитан, и вообще, просто я как-то это с собой не могла соотнести. Вот адмирал тот, Тырновский, это да, это – Капитан! Или Перри со «Стерегущего». А я – что? Так, несерьёзно… Но всё равно приятно.

В общем, после этого разговора я поняла, что злиться на Том Тома бесполезно и вообще не надо, потому что он смешной и милый. И я наконец-то попросила у него разрешения посмотреть, как он устроен. Мне и интересно, и мысль была: вдруг удастся что-нибудь про Тима узнать? Откуда он и всё такое. Из типовой сборки, на самом деле, можно много информации вытащить, если знать, где искать.