– Правда?

– К сожалению, да.

– Придется все-таки ознакомиться и узнать этого блогера поподробнее.

– Тернистый путь, однако, тебя ждет.

– Что? Все-таки есть что-то хуже нашего с тобой эфира?

Затворин косо посмотрел на своего коллегу.

– Ну хорошо, я разузнаю об этой блогерской тусовке, но готов поспорить, что их деятельность ничем не отличается от нашей.

– Саш, ты серьезно?

– Ну а что мне еще остается делать? Мы же оповестили зрителей, что будем предсказывать. Вот мое предсказание.

– Ну а мне и добавить здесь нечего.

– Кроме того, что наш эфир подходит к концу. Мы благодарим, что вы нас слушали. С вами были Олег Затворин и Александр Разваденский. Увидимся завтра, до скорых встреч.

Ничего не слышно. И ничего не видно. Лишь черное окно перед нами.

В Московском общежитии №2 института N, в комнате 342, проживает студент пятого курса, зовут его Илья Просковин, оставшись второй раз на том же курсе. Живет он пока один. Все, кто с ним жил все это время, а таких было много, уже закончили учебу, либо отчислились, либо перевелись.

Сейчас как раз то время, когда первокурсники должны заселиться. Поэтому он, лежа на двухъярусной кровати, на верхней койке, положив ноутбук себе на живот, ждал новых соседей и посматривал в «Воткате» паблик, так называемый «Подслушано», студентов института, где оставляли посты люди, которые, собираясь поступать, спрашивали о самом институте, об общежитии, о преподавателях, о направлении, ну и так далее. Но его интересовали не сами вопросы, хотя были довольно забавные, и, конечно, он не собирался на них отвечать. Самое занимательное было – это ответы других студентов. Только ради этого можно и нужно смотреть этот паблик.

Спрашивали разное: сложно учиться или нет, можно ли попасть на бюджет с такими-то баллами, какая стипендия, как распределяют по общежитиям. И все это, кстати, как правило спрашивается анонимно. Один пост был такой:

Подскажите, пожалуйста, какие общежития? И если можно скиньте фото.

Тут же идут комментарии от нескольких людей по очередности:

– Вьетнам!

– Общежитие мечты!

– Четвертая норм, а остальные – говно!

Или был еще такой пост:

Девушке пойдет учеба по специальности автоматизация и робототехника?

Ответили:

– Самые лучшие девушки только на этих направлениях и учатся.

– Странно, если писала девушка, что она переживает пойдет ли ей учеба. Так-то девочки учатся далеко не хуже, а иногда и лучше мальчиков.

– Лучше сразу иди борщ варить и личинусов рожать с такими вопросами. Чем мозг девушек отличается от мужского? Ты думаешь, что девушки менее способны осваивать технические науки? Все очень индивидуально, как у парней. Чмок в лобик!

– Ну как минимум женский меньше мужского. Но в то же время у женщин лучше развита память.

– Мозг кита вообще самый большой, но это не дает ему ума, а память – это навык, который развивается путем тренировок.

Другой пост:

С баллами 226 (матем., русс., ИКТ) реально ли поступить на 07.06.02?

– Конечно.

– Поступишь, конечно.

– В первой волне без проблем.

– Одумайся.

Следующий пост:

Такой вопрос. А какого размера у вас кровати? Только сейчас задался этим вопросом. Я почти два метра. И отсюда вопрос. Не будут ли ноги свисать с кровати?

– Вот это я понимаю у людей проблемы.

– Если что – можно поставить табуретку и на табуретку положить подушечку. Смекалочка!

– Если будут свисать, то в другой универ пойдешь?

– Есть вариант, что на втором ярусе придется спать, тогда шкафчик с собой захвати.

– Ну, надеюсь сосед адекватный попадется. Уступит, если будет меньше ростом.

Проматывает вниз страницу, и такой вот пост:

Поступаю в этом году. Когда подавал документы, какая-то женщина (преподаватель, от нее пахло табаком) сказала, что не стоит поступать на прикладную информатику, так как с ним что-то происходит неладное. Объясните в чем дело?

И ни одного комментария к этому посту.

Он пролистывал дальше и читал кучу других постов, что-то пропускал и думал:

«Да уж, из года в год все меньше и меньше забавных постов, что-то даже не меняется, и что самое обидное: наши студенты все больше отвечают по существу. Совсем никакой сообразительности! Вот пишут свои длинные, никому ненужные ответы, все разъясняют, объясняют этому школьнику, развеивая всю эту сложную конструкцию общежития. Зачем эти прямые ответы. Ей богу, как будто не студент отвечает, а препод, который хочет показать, что у нас тут все мило и прекрасно. Нужно же больше интриги, больше абсурда. Стыдно мне становится за этих студентов. Чему они научат эту молодежь! Посредственности! Вот читаю комментарии. И сколько уж тут умников. Человек еще не поступил, а ему уже говорят, чего не делать. Не лениться! Ходить на пары! Учиться! Господи, остановите эту планету, я сойду с нее! Во что они хотят превратить студенческую жизнь!»

В дверь кто-то постучался.

«Нихрена себе, кто-то додумался постучаться. Наверное, перваки. Как-то обычно сразу заходят».

Решили повторно постучать.

«А че я им не скажу «войдите». Интересно, а сколько еще они так смогут простоять».

Стук прекратился. Недолго затишье длилось, и постучали еще раз.

«Блин, вот я сразу не ответил им, и теперь совсем не хочется им открывать».

Но за дверью все же не перестают стучать.

«Боже, что за терпилы. Оттого, что они продолжают это делать, я бы им не открыл дверь никогда!»

Стучать перестали и вовсе.

«Не выдержали. Видимо, пошли к заведующей. Вот только этого не хватало. Ладно, скажу, может, еще не ушли».

– Входите, милости просим.

Дверь открывается медленно с какой-то боязнью увидеть, что за ней. И в комнату входят три первокурсника. Чувствуют себя неуверенно, робко. Так и остались стоять у этой двери, озирая свое новое жилье. Один из них даже как-то жалостно и обреченно закрыл за собой дверь.

Сейчас такой момент настал, когда всем надо на друг друга молча посмотреть. Спрашивая друг друга взглядом, что им дальше делать. И на это все смотрит Илья со стороны и думает:

«Ну и чмошники какие-то попались. Так и будут стоять в проходе?»

Один из них, заметив наконец-то Илью, сказал тихо, покачав головой.

– Здрасьте.

Остальные двое подхватили за своим будущим однокурсником и так же поздоровались.

Илья удивился.

«Здрасьте? Я что, так стар? Еще так обращаются, будто ко мне лабу пришли сдавать».

Им он ничего не ответил до того, пока не спросил.

– А вы так и будете стоять?

На что они его спросили.

– Можно обустраиваться?

– Нет.

Так и стали стоять как вкопанные.

«Теперь они не знают, что им делать, – подумал Илья. – Ладно, надо бы сказать им, что делать, а то совсем ничего не могут сами. Да, таких я еще не встречал».

– Да забивайте уже койки и места.

Впереди них стоявший высокий толстый и сутулый, видимо, был настолько нерешительный, что протянул руку вперед, тем самым показывая, что он пропускает тех двоих, дает им право первыми выбирать.

Вроде как, все выбрали себе кровати, только сутулый не выбрал. Ему досталась нижняя койка двухъярусной кровати.

Когда он к ней подошел, как-то нечаянно посмотрел на Илью снизу-вверх, который вальяжно лежал на своей койке.

– Ну и че ты пялишься на меня? – пренебрежительно спросил Илья.

– Ничего, – ответил он испуганно, и глаза приобрели потерянный вид.

Илье он сразу не понравился.

Когда открыли шкаф, оказалось, что нету полок, есть только перекладина, на которой висят вешалки с одеждой, а на днище шкафа, в углу, валяются вещи, в одну кучу, скомкано и все вперемешку.

Они озадаченно спросили Илью.

– Тут полок нет. Куда вещи складывать?

– Да так бросайте вниз. Сделайте свою кучку, чтобы шмотки наши не перемешались.

Им эта идея не понравилась, поэтому они пока оставили свои вещи в сумках.