Всё так, просто он в неё влюблён не безответно.
Комментарий к День 24. Something was off || Что-то не так
Знаю, тема дня в прошедшем времени. Но я пишу либо в настоящем, либо совсем уж откровенную хрень, так что вот.
========== День 25. Smoke || Дым ==========
Когда-то ему сказали, что любовь — как дым, дурманит, застилает глаза, и рассеивается без следа.
Когда-то он не поверил.
Их любовь — не дым, а огонь, но не лесной пожар, уничтожающий всё на своём пути, нет, она похожа на огонь в очаге. От неё тепло, с ней уютнее и легче. С ней лучше. Любовь — не дым, нет. Дым — она, любимая женщина, ускользающая, если пытаться её схватить.
Он не пытается. Она для этого слишком свободная, слишком лёгкая, удержать её — уничтожить. Разрушить всё то, чем она живёт. Не пытайся сжать ладонь — и дым будет ластиться к ней сам кошкой. Не пытайся ухватить то, что не сможешь удержать — больше шансов будет на то, что получишь это хоть на время.
Если тебе повезёт, это время будет длиться чуть дольше, чем ты ожидал. Если очень повезёт, намного дольше. Чем он будет расплачиваться за это везение, он не знает — он готов всю свою следующую жизнь платить по счетам за это счастье, которое пока не закончилось. Пусть не заканчивается, просит он сам не знает каких богов. Пусть продолжается. Чем дольше он в плену этого огня, в плену наваждения, застившего глаза дыма, тем меньше ему хочется, чтобы это прекращалось. Он одурманен — и трезв. Он выбирает это добровольно, и остаётся только надеяться на то, что его тоже выберут. На то, что огонь не превратится в лесной пожар и не пожрёт его.
Когда-то ему сказали, что любовь — как дым. Когда-то он не поверил.
Не верит и сейчас.
========== День 26. Liar || Лжец ==========
«Будешь падать — я поймаю. Всегда.»
Тессе десять. Тесса доверяет тому, кто стоит рядом, кто гордо зовёт себя её партнёром. Он её на два года старше, он серьёзный и сильный, и она доверяет его обещаниям. Доверяет ему. Когда лёд уходит из-под ног и его ладони не успевают её схватить — даже попыток нет — что-то внутри будто происходит. Наверное, так бы почувствовала себя мамина любимая ваза в тот день, когда она её задела и на керамике появилась трещина — если бы, конечно, вазы могли чувствовать.
«Я буду рядом всегда, когда буду нужен.»
Тессе двадцать. Тессе шею оттягивает тяжёлое олимпийское золото. У Скотта новая девушка, с которой он созванивается, когда она не рядом, и от которой не отлипает, если она всё же рядом. Её ноги болят так, что хочется кричать — слишком рано она вышла на лёд после операции в прошлом сезоне, слишком неосмотрительно не позволила себе восстановиться в этом. Золотая медаль стоила ей многого, пусть и не всего. Ей нужна поддержка сейчас. Нужна помощь. Только именно сейчас его рядом нет.
«Мы всегда будем вместе, слышишь? Ты и я.»
Тессе тридцать, и всё кончено. Когда-то это должно было произойти. Медалей столько, что можно было бы музей устроить, выступлений столько, что хоть курс в университете преподавай по ним. Она не прощается со льдом — они не прощаются со льдом. Только друг с другом. Какое «вместе» вообще могло быть? Как она могла ему поверить?
Как он мог оказаться таким лжецом?
========== День 27. I have plans || У меня планы ==========
«Прости, у меня планы».
Алина губы дует обиженно, телефон отбрасывает. Планы у него! Не то чтобы он не имел на них права, вовсе нет, просто… Просто неужели он не мог бы позвонить ей, всего на несколько минут? В её день рождения? Особенно учитывая что она даже просит об этом заранее — до дня икс ещё две недели.
Какие такие планы у него, что он даже уделить ей пару минут не сможет? Нет, одёргивает она себя. Она не должна требовать его безраздельного внимания и обижаться на его отсутствие. В конце концов, у него есть своя жизнь. В конце концов, кто она ему? Он даже ни разу не сказал ещё, что любит её. Любит ли вообще?
Если себя жрать изнутри, подбивает Алина, к добру это не приведёт. В доме уже есть одна собака, Масару, и она не поймёт, если её хозяйка начнёт строить из себя лайку. Ту, которая самоед. Обиду к чёрту, Нейт не заслужил.
Она даже говорит ему, в какой ресторан собирается с родителями, за пару дней до дня рождения, когда они бронируют столик. «На четверых», говорит администратор, и это правильно, нет ведь столиков на троих. Только вот тот, кого она хотела бы видеть четвёртым, за океаном, и, наверное, неправильно хотеть увидеть его тут. У него своя жизнь.
У него планы.
У него планы, наверное, очень важные, думает она к окончанию тренировок. Он в это время обычно писал что-то. Он бы в это время поздравил её с семнадцатилетием — но его всё ещё нет онлайн. Ну и ладно. Губы тронуть помадой, улыбнуться себе в зеркале — можно идти. Можно радоваться вечеру. Нужно сохранять оптимизм. Смотреть на экран телефона украдкой, надеясь на сообщение — нельзя.
Верить своим глазам, когда в дверях ресторана возникает тот, о ком все мысли, тоже нужно, хоть и не получается.
— Я же сказал, что у меня планы, — смеётся он, обнимает её так крепко, будто скучал так же сильно, как и она. От него пахнет его любимым парфюмом — её любимым его парфюмом — и от этого уютно и тепло, теплее, чем от любых кофт и пледов и климат-контролей. — Ты разве не знала, что самые важные мои планы всегда касаются тебя?
========== День 28. I turn the page || Я переворачиваю страницу ==========
— Что вы делаете, когда что-то идёт не так? Не на льду, масштабно.
Соня улыбается уголками губ. Игорю бы сейчас ответить, он со словами управляется не хуже неё, чаще даже кажется, что лучше. Но Игорь плечами пожимает, мол, не знаю, и на неё смотрит с улыбкой. Зараза. Придётся отвечать ей. Что может идти не так? Что масштабно может быть проблемой?
— Я знаю, что меня поддержат. Игорь. Родители. Тренеры. Мой парень. У меня лучшая команда поддержки, какую только можно пожелать, и я стараюсь отвечать им тем же.
— И всё же?
Это «всё же» сбивает с толку. Чего от них вообще хотят? Соня старается вспомнить про те моменты, когда ей действительно нужна была поддержка. Когда что-то шло не так. Когда было одиноко, и плохо, и грустно, и казалось, что — нет, что выхода нет, ей не казалось никогда. Всегда рядом был кто-то, кто помог бы. Обнял бы. Улыбнулся бы и поддержал бы.
— Когда что-то идёт не так, я полагаюсь на них, вот и всё.
— А как вы это что-то решаете?
Плечами хочется пожать, но Соня сдерживается. По-разному. Всегда иначе. Всегда по-новому. Ситуации бывают разными. Ладонь Игоря на талии — как напоминание и как опора. Поддержка, опять-таки. Напоминание о том, что бывает плохо. О том, что это плохо она всё равно переживёт, был бы он рядом. Были бы они все рядом, все, кто ей дороги.
— Я просто переворачиваю страницу. Начинаю всё с чистого листа.
Рисовать с нуля легче, чем перерисовывать, стирая десятки раз. Начинать с чистого листа — как рисовать заново ситуацию. Если её можно исправить, знает Соня, она это сделает.
Не зря ведь страница была перевёрнута.
========== День 29. In the fridge || В холодильнике ==========
Дверь на кухню закрывается плотно, никакие запахи не пропускает, Вова знает это наверняка — сколько раз уже пользовался этим, сколько раз закрывал эту дверь, чтобы квартира не пропахла едой и не приходилось потом распахивать окна, чтобы запах ушёл не за несколько часов, а быстрее. На этот раз у этой двери ещё одна функция.
Запахи не должны разбудить Женю.
В холодильнике — яйца, маргарин и плитка шоколада. Специального, для выпечки, купленного от Женьки тайком и спрятанного как можно дальше, как можно лучше, чтобы она точно не нашла. Нашла бы — попробовала бы, обязательно, и ему шоколада не жалко, но он другой. Не такой на вкус, как её любимый, который можно есть просто так. Ему не шоколада — её жалко. Фартук на голое тело, надпись Kiss me, I`m Irish красуется гордо на груди — Женя только ради этой надписи его и купила, и долго ухахатывалась, когда он его впервые нацепил, заявив в итоге, что он реально на ирландца и похож, и чмокнув его в щёку. Тесто замешивается легко и быстро, под нос себе Вова мурлыкает какую-то мелодию — кажется, это Ti amo, но он и сам не уверен — и плитку кромсает на небольшие кусочки. Так получается лучше, чем сразу покупать шоколадную крошку, уверен он. Его Женька заслуживает самого лучшего печенья.
