Постепенно абьюзер уводит свою жертву все дальше от реального мира и заставляет ее поверить в представленную им версию действительности. Изоляция растет, и со временем женщина уже совсем не в состоянии услышать тех, кто мог бы указать на опасность. Иногда она сама отдаляется от окружающих, закрываясь от всякого, кто пытается поставить под вопрос нормальность отношений, в которых она состоит.

По мере того как давление увеличивается, она начинает искать объяснения поведению партнера. Винить его ей не хочется. Но почему же он так поступает? Женщина начинает задавать те же вопросы, какие задаем мы, когда пытаемся понять, почему мужчины злоупотребляют доверием своих подруг. Может, у него психическое расстройство? Может, он пьет или употребляет наркотики? Или это все от стресса? Должны же быть какие-то причины!

На самом деле она ищет не ответы, а оправдания. Наверное, он ревнует, потому что его предала та стерва – его бывшая пассия. Он не пускает меня погулять, потому что слишком боится за меня. Он выходит из себя, но ведь все мы не ангелы, – просто нужна хорошая женщина, которая поможет ему справиться с проблемами. В ход идут любые объяснения, ведь мысль о том, что любимый человек может поступить с ней жестоко без всякой причины, просто невыносима. Любому из нас было бы сложно такое вообразить. И она начинает искать пути, чтобы исправить его, потому что так должна поступать добрая жена. Заботиться. Демонстрировать нежность и мягкость. Учить любви. Чем дольше она принимает на себя ответственность за его поведение, чем дольше старается изменить его, тем вернее попадает в ловушку. «Поначалу ты не можешь понять, что происходит, – признается Фрэнсис из Мельбурна. Она была успешной актрисой, но карьеру разрушила семнадцатилетняя связь с абьюзером. – Сначала одни странности, потом другие… Но только со временем все поступки начинают укладываться в систему… Иногда мне казалось, что я схожу с ума… Я чувствовала себя, как Алиса в Стране чудес, и не была уверена, что все это происходит на самом деле». [12]

Тюремщики в северокорейских лагерях особенно преуспели в этом. Бидерман писал: «Они делали ставку на то, что жертва плохо ориентируется в происходящем. Тогда легче обмануть, запутать, перехитрить его». [13] Поставленный в тупик пленник прилагает невероятные умственные усилия, чтобы различить правду и ложь. Чем глубже он проваливается в «кроличью нору», тем больше истощаются его силы. В конце концов он сдается и позволяет тому, кто держит его в клетке, определять, что такое реальность.

Этот процесс воспроизводят и домашние насильники, просто мы его называем по-другому – газлайтингом. Домашний тиран сознательно создает ситуации, способствующие тому, чтобы партнерша начала сомневаться в себе и ставила под вопрос все, что она помнит и видит. Чем больше она беспокоится и теряется, тем больше верит в его интерпретацию явлений и событий. Его взгляд на вещи начинает казаться более ей достоверным. Сам термин появился после выхода в 1944 году в прокат фильма «Неоновый свет» (Gaslight) с Ингрид Бергман в главной роли. Она сыграла героиню, которой партнер пытается внушить, будто она сошла с ума. Манипулятор достигает своей цели, внося небольшие изменения в среду, в которой она живет, в том числе приглушает свет неоновых ламп. Женщина замечает, что свет горит не так ярко, как раньше, но ее друг отрицает это и настаивает, что она ошиблась. Со временем он начинает уверять ее, что она теряет рассудок. А сумасшедшей, которой все время мерещится то, чего нет в реальности, не стоит никуда выходить и принимать гостей.

Пострадавшая от насилия женщина по имени Терри так описывает эпизод газлайтинга, который случился, когда она и ее парень только начали встречаться. «Мы гуляли. Он положил мне руку на талию. В какой-то момент я упала и при этом была уверена, что он меня подтолкнул, чтобы я оказалась на земле. Я прямо обвинила его в этом, но он все отрицал, правда, был очень мил и любезен. Несмотря на то что я была абсолютно уверена в том, что он сделал это намеренно, я никак не могла внутренне принять этот факт. Он не вязался у меня с образом обаятельного и заботливого мужчины. Оказавшись перед такой дилеммой, я решила, что поверю ему. Помню, я все спрашивала себя, зачем ему все это было надо. И, вообще, почему человек вдруг станет так себя вести? Я не понимала причину и поэтому убедила себя, что интуитивно осознаваемая мною истина (что он меня толкнул) на самом деле есть ложь». В этих отношениях абьюзер очень рано начал вести игру с целью добиться подчинения подруги.

Газлайтинг очень часто применяется домашними тиранами. Кей Шубах, некогда работавшая арт-дилером в восточных предместьях Сиднея, где живут состоятельные люди, два года провела с обаятельным, но чрезвычайно опасным «серийным абьюзером», который бесконечно пытался сбить ее с толку. «Ключи только что лежали на полке, и вот уже их там нет. Пятьдесят долларов были в кошельке и вдруг исчезали… “Ты, наверное, их потеряла, – говорил он. – Ты всегда такая рассеянная. У тебя мысли все время разбегаются. Что с тобой?” Он все время пытался подловить меня на чем-нибудь. В итоге мне стало казаться, что я не в себе». Абьюзера, о котором рассказывает Кей, зовут Саймон Лоу. В 2009-м его приговорили к двенадцати годам за нападение на женщину и изнасилование. Он пытался внушить Кей, что ей, такой беспокойной и рассеянной, следует обратиться к врачу, чтобы тот выписал ей специальные препараты. Позже, когда Саймон понял, что подруга собирается его бросить, он заявил, что сохранил у себя все ее рецепты на антидепрессанты, и, если она задумает судиться с ним, он предъявит эти документы как доказательство ее неадекватности.

Техники газлайтинга могут варьироваться – от длительных расследований воображаемой измены до лишения жертвы сна. Но иногда они оказываются малозаметными. «Мой бойфренд просто изо всех сил старался создать мне максимум трудностей, – вспоминает Терри. – У обеих моих дочерей синдром Аспергера[22]. Когда младшая была совсем маленькой, ей было остро необходимо соблюдение режима и порядка. Ужинать, мыться и идти спать – всегда строго в этой последовательности. Но мой парень шел после ужина в душ и использовал весь запас воды, имевшейся в водонагревателе. Я просила его подождать, чтобы я могла слить небольшое количество воды в ванну, но он отказывался. Это разрушило бы его замыслы. Однако я была настолько измучена, что не понимала, что он поступает так намеренно». Для абьюза характерны подобные «игры разума»: манипулятор может, к примеру, послать подруге любовное сообщение, а затем обрушиться на нее с упреками за то, что она ответила ему его же словами, проявив те же самые чувства. Можно действовать и прямо противоположным образом – не разговаривать с женой целыми днями (а иногда месяцами и даже годами), так что она впадает в отчаяние от того, что не может понять, чем заслужила такое обращение. Непредсказуемость реакций мужчины заставляет ее все время быть начеку, не терять бдительности, чтобы вовремя подстроиться под его настроение и предотвратить новые нападки. Она все время настороже и тратит весь запас энергии на то, чтобы постоянно отслеживать эмоциональное состояние абьюзера.

Одно злоупотребление тесно переплетается с другим, а все это вместе настолько тонко и запутанно, что жертва оказывается не в состоянии описать другим – друзьям или полицейским, – что на самом деле происходит. Пока манипулятор не начнет действовать грубо и прямолинейно и не оставит следы на теле жертвы, она не сможет доказать факт насилия. А без доказательств это просто «ее слово против его слова». К тому же рассказываемые ею истории кажутся посторонним просто фантазиями.

Чтобы приучить партнершу к послушанию, абьюзер начинает настаивать на выполнении мельчайших правил в быту. Они могут быть «тематическими», то есть связанными с определенными болезненными переживаниям самого манипулятора – например, если он ревнив, то начнет запрещать разговаривать с другими мужчинами или носить сексуально привлекательную одежду. Но иногда требования произвольны и вводятся спонтанно, без предупреждения. Все действия жертвы оцениваются, исходя из этого навязанного ей кодекса, содержание которого все время меняется и отдельные положения противоречат друг другу. Чтобы избежать наказания, женщине придется выучить их наизусть. Это также постоянно причиняет беспокойство. Она беспрестанно ждет все новых претензий и приучается выполнять любые запросы диктатора.