Он кричит и жестикулирует, показывая на футболку и лобовое стекло, пока полицейский спокойно надевает на него наручники. Трудно казаться невиновным, когда ты покрыт кетчупом. Как мы выезжаем со стоянки, то видим, как Дороти стоит у входной двери ресторана и поднимает большой палец вверх в одобрительном жесте.

— Она видела это! — буквально визжит Лидия. — Круто!

Дождь прекратился, и солнце садится на малолюдное шоссе. Оставшаяся часть нашего путешествия не так насыщена событиями. Мы по очереди выбираем треки и подпеваем нашим любимым исполнителям. Я с нетерпением жду похода на пляж со всеми вытекающими, в том числе езду с опущенными окнами, когда теплый бриз теребит мои волосы и также обожаю петь любимые песни с моими лучшими подругами. Это будет классная неделька.

— Ты собираешься заняться парасейлингом, — говорит Лидия Каше. — Не трусь.

— Я не трушу! Имею в виду, мы уже встречались? Я случайно оказалась на суше. Кто знает, что я уду делать, оказавшись в пятистах футах в воздухе? Меня, наверное, стошнит, а потом я в него врежусь.

Двух полосный бетонный мост переносит нас над водой на остров Марко, и через несколько минут мы паркуемся в массивном поместье Андерсона.

— Хочу принять горячий душ, — говорит Лидия, когда мы хватаем наш багаж и направляемся внутрь поместья.

У нас должно быть достаточно времени. В семь для всех гостей свадьбы организуют небольшой прием, так что нам точно нужно быть там.

Каша обхватывает Лидию за плечи.

— С тобой все в порядке?

— Пока все хорошо.

— Дай нам знать, когда захочешь сбежать отсюда, и мы вытащим тебя немедленно. Обещаю.

Наш номер огромный, безупречно чистый, и, честно говоря, чертовски удобный, чтобы мы захотели отсюда быстро убраться. Проведя день за рулем, я просто хочу поесть и доползти до кровати.

Мой страх приближающегося вечера ничто по сравнению со страхом Лидии. Хотя она бравирует, беспокойство написано на ее бледном лице.

— Не волнуйся, — говорит ей Каша. — Ты сможешь. Просто продолжай напоминать себе, что он эгоистичный мудак, который тебе изменил.

— А еще у него маленький, — добавляет Лидия с усмешкой. — Серьезно, его стручок напоминает прыщик.

— Давайте сделаем эту вечеринку и покажем ему, от кого он отказался, — подначивает Каша. Обещаю, что никто не забудет нас, а вот о невесте к концу этой недели все точно позабудут.

Каша

Лицом вниз, задницей вверх… нет, это не настолько сексуально, как звучит. Унизительно — более точное слово, чтобы описать этот момент.

Не такое я подразумевала под быть «запоминающейся».

Всего несколько часов назад все мои проблемы были связаны с Лидией, которая столкнулась со своим бывшим на свадьбе из ада, и Хенли, только что лишившаяся своего бывшего, который тот еще неполноценный засранец. Конечно, у меня были свои причины быть здесь, но все они меркли на фоне беспокойства за моих подруг.

А сейчас… а сейчас мне уже плевать на мои проблемы, потому что я точно заслужила награду за самый эпичный провал уже тем, что споткнулась на вечеринке.

Молчание — это еще хуже, чем приступ бурного смеха, потому что чувствую, что гости во все глаза рассматривают мое нижнее белье со знаком Супермена, а мое струящееся платье прилипло к спине. Я благодарна грязной луже, так как она позволяет мне абстрагироваться от тех, кто таращится на меня во все глаза.

Первый придушенный звук раздается в ушах, через несколько секунд следуемый мужским смехом и женскими усмешками.

Я ошибалась. Молчание лучше бурного смеха.

Несмотря на соблазн утопиться в луже грязи в этот момент, чтобы избежать унижения, решила просто продолжать дышать. Подтягиваю колени к себе, чувствуя, как кто-то позади меня одергивает мою юбку, тем самым пряча детское нижнее белье. Супермен должен был быть моим секретом. Геройский плащ, прикрывающий мой зад, уже не кажется мне таким забавным, каким казался этим утром.

К черту мою жизнь.

Я вытираю грязь с глаз — или, по крайней мере, пытаюсь. Моя «умная рука» изо всех сил пытается просчитать варианты того, что я пытаюсь стереть грязь, но вместо этого роботизированная штука только размазывает грязь по лицу, усугубляя положение. Дурацкая рука.

Придерживаюсь правой, так как она все еще понимает, что я пытаюсь сделать. Сплевываю металлический привкус грязи. Этот вкус останется у меня во рту навсегда. Он застрял даже у меня в носу, что само по себе… не есть хорошо. Совсем не хорошо. Я не могу высморкаться на глазах у всех собравшихся гостей предстоящей свадьбы. Это будет выглядеть так, будто мое лицо обделалось в салфетку.

Отличный способ начать неделю.

По крайней мере, Лидия больше будет не единственной здесь, о ком все шепчутся. Думаю, это сделает меня командным игроком. Ура.

— Каша, — шипит Лидия за несколько секунд до того, как я чувствую, что две сильные руки поднимают меня под руки и помогают полностью восстановить равновесие.

Смех, напоминающий крик гиены, вокруг нас определенно не прекратился, но мои глаза все еще забиты грязью, чтобы я могла четко видеть, несмотря на мои попытки стереть ее.

Что-то мягкое прижимается к моему лицу, и я сжимаю это, используя как то, что избавит меня от остатков грязи на лице. Потом сразу же жалею, когда я осознаю, что нахожусь в центре всеобщего внимания в буквальном смысле. Люди собираются вокруг меня, как будто я какой-то уличный артист в кульминационный момент своего шоу.

Испытываю желание схватить шляпу, чтобы бросить ее перед толпой зевак, чтобы они бросали туда деньги.

— Хочешь выпить? Я слышала, что водка отлично сочетается с илом, — Хенли дрожит от беззвучного смеха, ее губы дергаются, как будто она делает все возможное, чтобы не рассмеяться.

Я смотрю на нее так, будто мой грозный взгляд ее напугает.

— Определенно да. Но я думаю, что сначала приму душ.

Она ухмыляется, но ей хватает вежливости прикрыть рот рукой, когда тот насмешливо искривляется. Лидия тоже еле сдерживает смех. Ее миниатюрную фигурку сотрясает внутренняя борьба.

Шлю их обеих куда подальше перед тем, как войти внутрь… и быть вытесненной злой горничной моей матери.

— Ах, черт возьми, не может быть, — восклицает Сьюзи с хмурым выражением на бледном лице. Клянусь, она наполовину вампир. Не думаю, что когда-либо видела ее на солнце. — Вход «для прислуги» сзади. Идите туда, мисс Джей, если считаете, что борьба в грязи — сексуальное занятие, я просто только что надраила эти полы до блеска.

Больше смеха раздражают нотации.

Кто-нибудь убейте меня сейчас же.

Прошло много времени с тех пор, как последний раз была в этом доме. Они пристроили еще один этаж, где я и останусь. Моя мать потребовала, чтобы я приехала сюда, и, учитывая, что я устала от того, что она появляется в моей квартире два раза в неделю, в итоге поддалась. Я такая слабачка. Но очень хотела быть рядом с Лидией, когда узнала, что она решила откликнуться на приглашение. А поскольку моя квартира находится над гаражом отца, не хочу, чтобы его сердце разорвалось, когда он, в конце концов, столкнется с моей непреклонной матерью.

После того как я наконец нашла «вход для прислуги», направляюсь к лифту для прислуги, разбрызгивая грязь везде по сияющему чистотой коридору. У меня такое чувство, что кто-то потом надерет мне задницу. Или займется поисками йети.

Неужели у меня такая здоровенная ступня? Нет. Это просто потому, что грязь хлюпает из-под нее. У меня размер туфель тридцать шесть с половиной, поэтому она не может быть такой большой…

Сейчас не время для снятия отпечатков пальцев… но она определенно не такая уж большая.

Наконец, я нахожу свою комнату в лабиринте одинаковых дверей. Кому действительно нужен дом такого размера?

Моей претенциозной матери и ее отвратительному мужу. Вот кому.

Я направляюсь прямиком в ванную комнату и запираю дверь. Также запираю дверь напротив. Почему здесь две двери?