Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Советский тыл 1941–1945: повседневная жизнь в годы войны

Ответственные составители Беате Физелер и Роджер Д. Марквик

Профессору Бернду Бонвечу (1940–2017) с глубоким уважением и благодарностью

Советский тыл 1941–1945: повседневная жизнь в годы войны - i_001.png

Германский исторический институт в Москве

Советский тыл 1941–1945: повседневная жизнь в годы войны - i_002.jpg

© Коллектив авторов, 2019

© Физелер Б., Марквик Р. Д., отв. составители, 2019

© Германский исторический институт в Москве, 2019

© Политическая энциклопедия, 2019

Введение

В ходе Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. Советский Союз сорвал немецкий план «войны на уничтожение» (Vernichtungskrieg). Безусловно, это стало выдающимся достижением. Победе Красной армии над вермахтом посвящено бесчисленное множество книг, научных исследований, романов, художественных и документальных фильмов, сайтов и др. Подавляющее их большинство, особенно в советский период, безоговорочно прославляло героический подвиг военных, при этом фокусировало внимание на красноармейцах, по преимуществу мужчинах, но нередко и женщинах, сражавшихся на передовой[1]. Однако, как отмечает Сергей В. Журавлев в этом сборнике[2], намного меньше внимания уделялось вкладу советского тыла в победу, а также связи фронта и тыла. В значительной мере это объясняется тем, что повествование о доблестях и подвигах военного времени, особенно об истории военных побед, несомненно, подкрепляет патриотический дискурс национального государства. Не только советского или российского – любого. Жертвы войны – практически универсальный компонент в патриотическом дискурсе современных национальных государств, как восточных, так и западных. Защита Отечества на передовой – будь она победоносная или нет – неотъемлемая составляющая легитимации национального государства[3].

На фоне сражений на фронтах повседневная жизнь тыла в годы войны не кажется героической. Рутина, состоящая из тяжелого труда в промышленности и сельском хозяйстве; постоянная забота об истощенных членах семьи (почти исключительно – о детях и стариках); выживание на скудных пайках в условиях острой нехватки продуктов питания, иногда голода; болезни; пронизывающий холод, в том числе в домах, – все это редко привлекало внимание советских властей и историков. Вероятно, они полагали, что это мало что добавит в величественный метанарратив о Великой Отечественной войне. Нарратив определенно маскулинный, отражавший основополагающее гендерное разделение военного времени: героическое самопожертвование миллионов мужчин, сражавшихся за родину на передовой, затмило казавшиеся прозаическими усилия миллионов женщин, трудившихся в тылу[4].

Однако советские историки были не одиноки, отдавая приоритет фронту перед тылом, мужскому – перед женским. Это вообще преобладающий подход в военной истории. Во многом она отражает гендерную трактовку «тотального» / индустриального противоборства, в котором воюющие государства задействуют все свои социальные и экономические ресурсы, чтобы победить или, как в случае советско-германского противостояния, уничтожить государство-соперника. «Тотальная» война, каковой она была на Восточном фронте, являлась гендерной: мужчины преобладали на фронте, женщины – в тылу.

В предвоенное десятилетие газета «Правда» неоднократно писала, что в грядущей войне сражаться придется и тылу, и это будет сражение в том числе промышленных предприятий и сельского хозяйства; а потому все советские граждане, как мужчины, так и женщины, должны быть к этому готовы – готовы оказаться на передовой. Однако, хотя около миллиона советских женщин и служили в Красной армии, подавляющее их большинство трудилось в тылу[5]. Советский тыл был преимущественно женским, причем в большей степени, чем в любом другом воюющем государстве. К 1944 г. 4,3 млн женщин работали на промышленных предприятиях. Их доля составляла 53 % всей промышленной рабочей силы. Правда, в тяжелой индустрии мужчины все же преобладали[6]. К 1944 г. в колхозах работало 13 млн женщин, что равнялось 78 % – это чрезвычайно высокий показатель – их совокупной рабочей силы. А ведь советское общество все еще на две трети оставалось сельским, крестьянским[7]. Вклад женщин в военную экономику был ключевым, что, в конечном счете, признал Сталин 1 мая 1944 г. Славя работников тыла, создавших условия для решающих побед зимой 1943–1944 гг., он впервые упомянул «неоценимые заслуги» женщин, «самоотверженно работающих в интересах фронта, мужественно переносящих все трудности военного времени, вдохновляющих на ратные подвиги воинов Красной Армии»[8].

По мере того как после побед под Сталинградом и Курском коренным образом менялся ход войны, Сталин все чаще воздавал должное «самоотверженному труду советских людей в тылу». 6 ноября 1943 г. в речи накануне 26-й годовщины Октябрьской революции Сталин с гордостью отметил, что Советский Союз превзошел военно-промышленную мощь Германии, и приписал эту заслугу скорее «всенародной помощи фронту», нежели советскому партийному или государственному аппарату[9]. Ровно год спустя он вспомнил и про сознательные «материальные лишения», «железную волю и мужественный дух советского народа», а также «беспримерные трудовые подвиги» советских женщин, юношей и девушек[10]. Однако, как подчеркивает Виктор Черепанов, Сталин не говорил, да и не мог сказать, чего им это стоило[11].

«Все для фронта! Все для победы!» – так звучал советский призыв к тылу времен Великой Отечественной войны. Этот лозунг выражал полную поддержку Красной армии. Ее требовало от тыла советское государство в секретной директиве, принятой через неделю после вторжения сил «Оси» на территорию СССР. Одобренная лично Сталиным, она приказывала всем партийным и государственным руководителям под угрозой военного трибунала «быстро и решительно перестроить всю свою работу на военный лад» и «укрепить тыл Красной Армии, подчинив интересам фронта всю свою деятельность, обеспечить усиленную работу всех предприятий, разъяснить трудящимся их обязанности»[12]. Она стала «программным документом», нацеленным на полное «превращение государства и общества в единый военный лагерь»[13].

Практически аналогичные обязанности Сталин возложил на тыл в своем радиообращении к советским гражданам от 3 июля 1941 г.: «Мы должны немедленно перестроить всю нашу работу на военный лад, все подчинив интересам фронта и задачам организации разгрома врага… Мы должны укрепить тыл Красной Армии, подчинив интересам этого дела всю свою работу, обеспечить усиленную работу всех предприятий».

Сталин призвал еще жестче развернуть кампанию по «очистке тыла» от всех тех, кто мог бы подорвать военные усилия СССР, на что указывает и Стивен Барнс в своей статье[14]: «Мы должны организовать беспощадную борьбу со всякими дезорганизаторами тыла, дезертирами, паникерами, распространителями слухов… Нужно немедленно предавать суду Военного Трибунала всех тех, кто своим паникерством и трусостью мешает делу обороны, невзирая на лица»[15].

вернуться

1

Первую критику «обезличенных» описаний «беспримерного героизма», которыми изобиловала советская историография Великой Отечественной войны, игнорировавшая всю «полноту человеческого опыта и выбора», см.: The People’s War. Responses to World War II in the Soviet Union / eds. R. W. Thurston, B. Bonwetsch. Urbana; Chicago: University of Illinois Press, 2000. P. 1–6.

вернуться

2

См. в настоящем сборнике: Журавлев С. Мода и война: к изучению советской моды 1941–1945 гг.

вернуться

3

Markwick R. D. The Great Patriotic War in Soviet and Post-Soviet Collective Memory // The Oxford Handbook of Postwar European History / ed. D. Stone. Oxford, UK: Oxford University Press, 2012. P. 692–713.

вернуться

4

См.: Егорова А. Д., Шляхов М. Ю. Трудовой подвиг женщин в годы Великой Отечественной войны в отечественной историографии // Научно-исследовательские публикации. 2013. № 4. С. 21–29.

вернуться

5

Conze S., Fieseler B. Soviet Women as Comrades-in-Arms: A Blind Spot in the History of the War // The People’s War. P. 211–234; Markwick R. D., Cardona E. Ch. Soviet Women on the Frontline in the Second World War. Houndmills; Basingstoke: Palgrave McMillan, 2012; Fieseler B., Hampf M. M., Schwarzkopf J. Gendering Combat: Women’s Military Status in Britain, the United States and the Soviet Union during the Second World War // Women’s Studies International Forum. 47 (2014). P. 115–126.

вернуться

6

Barber J., Harrison M. The Soviet Home Front, 1941-45: a social and economic history of the USSR in World War II. London; New York: Longman, 1991. Tables 4, 5. P. 216.

вернуться

7

Анисков В. Т. Крестьянство против фашизма 1941–1945. История и психология подвига. М., 2003. Табл. 2. С. 87.

вернуться

8

См.: Приказ Верховного главнокомандующего № 70 от 1 мая 1944 г. // Сталин И. В. О Великой Отечественной войне Советского Союза. М., 2002. С. 117.

вернуться

9

26-я годовщина Великой Октябрьской социалистической революции, 6 ноября 1943 г. // Там же. C. 99.

вернуться

10

27-я Годовщина Великой Октябрьской социалистической революции, 6 ноября 1944 г. // Там же. C. 126–127.

вернуться

11

Черепанов В. В. Власть и война. Сталинский механизм государственного управления в Великой Отечественной войне. М., 2006. С. 125.

вернуться

12

См.: Директива Совнаркома СССР и ЦК ВКП(б) партийным и советским организациям прифронтовых областей, не ранее 29 июня 1941 г. URL: http://encyclopedia. mil.ru/files/morf/VoV_Vol10_Dokumenti.pdf (приложение) [03.01.2017].

вернуться

13

Черепанов В. В. Власть и война. С. 95.

вернуться

14

Barnes S. A. Motivating Forced Labor on the Soviet Home Front: The Gulag at War.

вернуться

15

Сталин И. В. О Великой Отечественной войне Советского Союза. С. 14–15.

1
{"b":"722180","o":1}