Они прошли к парку Сент-Джеймс. Это было одно из тех мест, где с лёгкостью можно было забыться, углубиться в романтические воспоминания или поддаться любовным грезам… место вдохновения достойное кисти художника. Осенью парк был еще прекраснее, обножая все краски этой холодной, но такой восхитительный поры года. Опадающие жёлтые листья, кружась, ложились на тропы, образуя ковровые радуги, от холодного жёлтого до красного. У озера ютились утки привыкшие к людскому вниманию, пощипывая остатки некогда молодой травы. Рядом с ними отрешенного ходили, незнакомые Эми, птицы, безразлично оглядывая прохожих, останавливающихся чтобы сделать на их фоне несколько фото. Стоя на мостике, проходящим над озером, Эмили освобождалась от тяготеющих чувств и мыслей, всматриваясь вглубь протекающих вод, в котором виднелось рябью ее отражение.

–Это один из старейших парков города, – Энрдю решил немного развлечь Эми, видя её потускневшее лицо, еще совсем недавно сияющее любопытством и радостью. – В тринадцатом веке на его месте находилась больница для прокаженных женщин имени Святого Джеймса, и вид был кардинально другим. При Якове I это место стало парком, а в современном ввиде мы его видим благодаря Джону Нэшу. До того времени здесь была болотистая местность.

–До того момента пока Вы не сказали мне о больнице для прокаженных, мои мысли были заняты другим. А теперь я думаю о том, что возможно все это время я ходила по чьим-то костям.

–Простите, я не думал, что Вы такая впечатлительная.

–Вы меня простите, просто…Не воспринимайте на свой счет! С момента посадки на самолёт и после приземления, меня не покидает чувство тревоги. Я везде ищу подвоха, причину, чем это может быть вызвано…Даже Питер вызывает во мне раздражение, хоть я его абсолютно не знаю… Ладно, не хочу Вас напрягать своими проблемами…

–Моя работа – решать Ваши проблемы, – Эми едва заметно улыбнулась ему. – По правде говоря, тот парень также не вызывает у меня доверия. Но поскольку Ваша подруга пожелала его общества, я не могу этого запретить и все, что я могу сделать – не выпускать его из поля зрения. В моей работе форс мажоры частое явление, невозможно просчитать все до мелочей. За это время у меня выработалось третье чувство, которому я научился доверять. И чаще всего… не зря.

– Насколько часто?

– Девять из десяти.

– Знаете, Вы заставили меня об этом задуматься!

– Вам не о чем переживать! Ваш отец многое для меня сделал, я перед ним в неоплатном долгу и сделаю все, чтобы сохранить самое дороге, что у него есть.

– Вы на него немного похожи…

–Восприму это как комплимент! – улыбнулся он.

– Правда! После разговора с Вами мне стало немного легче, обычно такое бывает исключительно после общения с папой.

– Что ж, я рад, что смог повлиять на ваше настроение. Вы улыбайтесь! А это уже немало важно.

– Стыдно признаться, я хоть и не все двадцать с лишним лет живу в Берлине, но большую часть, я не знаю его истории. Вы вызываете во мне восхищение, Вы пример настоящего патриота своего города. Таких людей очень мало, а я не встречала ни одного, кроме Вас.

– По правде говоря, если бы не моя мама, работающая всю жизнь экскурсоводом, то я бы не знал ничего. Поскольку отец ушел от нас и меня не с кем было оставлять, а работать надо было, то ей приходилось брать меня с собой практически каждый день. Ну вот таким образом я выучил всю историю Лондона.

– Эми, Эндрю! – позвала их Алиса, махая рукой. – Как вы смотрите на то, чтобы пойти к легендарному «глазу»? – спросила она, когда они подошли к ней. – Питер говорит, что скоро включат огни на колесе, я думаю на это стоит взглянуть.

– Разве что только взглянуть, – ответила Эми.

Лондонский глаз находился в семи минутах от Сент-Джеймс. Как и говорил Питер, вечером зажглись огни придавая ему романтизма. Оно было настолько огромным, что только одним видом наводило страху на Эми. Алиса не могла дождаться того, когда наконец сможет оглядеть ночной город, ощутив то самое восхищение, о котором ей говорил Пит. Высота «чертового колеса» составляла 135м., что всего на 32м. меньше самого большого колеса в мире в Лас-Вегасе. Оно стояло на южном берегу Темзы, находясь всего в нескольких метрах от Вестминстерского дворца и моста Чаринг-кросс. На манящие огни слетелась, казалось бы, вся туристическая часть Лондона, дожидаясь своей очереди, нетерпеливо поглядывая на освобождающиеся одна за другой кабинки. Эми стояла чуть позади, со страхом поглядывая на вершину медлительно вращающегося колесо.

– Эмили, пойдём, ты не пожалеешь! Многие только ради него и едут сюда! – зазывал её Питер, все так же улыбаясь дурацкой улыбкой, все больше бесившая Эми.

– Я здесь вас подожду!

– Ну же, соглашайся! Что тебе здесь делать?! – не унимался Питер.

– Она боится высоты, – пояснила её отказ Алиса.

– Акрофобия?! Пфф, так её только таким образом и можно победить! Надо смело смотреть своим страхам в глаза. Ну же, давай!

– По-моему она чётко дала понять, что не желает этого! – вступил в разговор Эндрю.

– Правда Пит! Не надо её заставлять!

– Я психолог, меня учат помогать людям справляться с психологическими барьерами! Давай так! Если я смогу помочь тебе избавиться от твоего страха, ты угостишь меня, например: бутылкой хорошего эля. Если нет, то разрешаю мне врезать! Идет!?

Эми улыбнулась, шаркнув ногой и сложив руки на груди. Она посмотрела на него все тем же испепеляющим взглядом, готовая врезать ему хоть сейчас. Эндрю хотел было вступится за нее, видя её настрой по отношению к Питу и избежать не нужного конфликта, но она не дала ему этого сделать, сказав:

–Хорошо. Я согласна!

Внезапный положительный ответ удивил Алису, ожидающую совершенно иного, прекрасно зная страх своей подруги. Она и не хотела, чтобы Эми подвергала себя риску наступления панической атаки, свидетельницей которой она была единожды. И об этом случае она предпочитала никогда не вспоминать.

– Эми! Ты вообще осознаешь на что соглашаешься? – Алиса попыталась вразумить подругу. – Вспомни, чем это обернулось в прошлый раз!

Эми призадумалась, поумерив свой пыл, вспомнив, как вновь, переживаемые ощущения события того дня. Тогда принятое ею решение на спор едва не стоило ей жизни. Если бы не Алиса, подоспевшая в самую последнюю минуту…

– Понятно, – Питер махнул рукой, жестом говорящим: «Толку с тобой говорить». Это было воспринято Эми как вызов, как и девять лет назад она вновь поддалась азарту, тонко граничивший с синдромом отличника.

– Пошли! – ответила она, окончательно ошарашив Алису своим решением.

К этому моменту подоспела их очередь. Вчетвером они зашли в кабинку, где помимо них были и другие желающие прокатиться на колесе. Кабина была достаточно просторная. Она с лёгкостью поместила в себя десять человек, при этом каждый из них не мешал другому любоваться открывающимся видом. Её стены полностью состояли из прочного стекла (от потолка до пола) с прикрепленными к нему поручнями. По центру стояла скамья, куда при желании можно было присесть, в частности она была сделана для пожилых людей, для которых получасовое катание может оказаться затруднительным.

Колесо двигалось не останавливаясь, и достаточно медленно, потому проблем при посадке не возникло. Эми присела на скамью, чувствуя, как страх постепенно начинает ею завладевать. На протяжении минут пяти она смотрела в пол в нерешительности поднять глаза.

– Перед тем как мы начнём, я хочу знать: Ты доверяешь мне? – спросил Питер, подойдя к ней.

– Нет! – не задумываясь, ответила Эми.

– Это нормально с учётом того, что мы знакомы всего пару часов! Запомни одно правило: слушай меня и только меня и все что я тебе говорю.

Эми молча посмотрела на него, сжимая пальцы на краях скамьи. Он протянул ей руку, попросив её дать ему свою и после этого он медленно подвёл её к поручню. Эми зажмурила глаза. Ладони стали сильно потеть и появилась лёгкая тошнота. Колени стали трястись, всем нутром она ощущала набранную высоту. Ей хотелось поскорее вернуться на прежнее место и больше не возвращаться к злосчастному окну.