Работающие люди притихли. Все слушали, что ещё скажет Джек, и сжимали кулаки, но тот ничего больше не говорил. Он только стоял у перил, тяжело дыша и словно пытаясь что-то рассмотреть, а потом пошатнулся и рухнул на пол, беззвучно двигая губами сквозь лихорадку. Его затрясло.
— Элиза, девочка моя, иди в каюту и подготовь кровать. Ллойд, поможешь мне отнести его в каюту, — бортовой врач сел рядом, внимательно слушая дыхание новоприбывшего пациента и хмурясь. — Мы чуть не опоздали. Кто будет платить, если ваш капитан помрёт от инфекции или останется без рук?! Гуманнее было бы убить его и не заставлять мучиться, ни одного живого места нет! — темнокожий врач нахмурился и задумчиво огладил гладковыбритую голову. — Ладно. Я постараюсь вылечить его, но вряд ли хоть часть этих шрамов исчезнет.
Девушка убежала выполнять приказ, Ллойд подхватил вновь обретённого капитана на руки и понёс в каюту, врач шёл следом. Когда же Джек занял своё законное место в каюте, врач хотел остаться с ним в одиночестве, но тут прибежал Кеннет и вместе с Элизой они были согласны хоть каждые пять секунд бегать по поручениям, лишь бы быть рядом с капитаном.
Как бы Элиза ни злилась, по рассказам пиратов она многое узнала о своей роковой любви и поняла, почему он так поступал, пусть и не все мотивы были достойны прощения. От Ллойда она узнала, что такой хитрой змеёй Джек стал благодаря своему отцу, ведь Чёрная Борода добился своей знаменитости благодаря точным расчётам не только боевых действий, но и человеческого поведения, управлению командой. Только вот если команда никогда не страдала от суровых и тем более несправедливых наказаний, то родной сын получал за любую оплошность, даже за малейшую ошибку в расчётах. Тэтч был грамотным, что позволяло ему играть с землевладельцами, поэтому и от Джека он требовал знаний не только алфавита и арифметики, но и форм основных документов. Джек должен был стать продолжением своего отца и превзойти его абсолютно по всем параметрам, поэтому требования постоянно поднимались. Он выучил карту звёздного неба и научился точно строить маршруты по опыту разных штурманов, по рассказам постоянно обновлял карту и теперь знал Карибский залив лучше, чем королевские картографы. Ведению боя он так же учился не только у отца, но и наблюдая за военными, а в итоге обрёл свой стиль рукопашного боя, основанный на растяжении связок, выкручивании суставов и переломах позвоночника, черепа или рёбер. Ллойд был одним из немногих людей на корабле, кто знал о кровной связи капитана и штурмана, и был единственным кроме них, кто умел читать, потому они с Джеком и стали хорошими друзьями. Когда из-за Роджерса большинство пиратов было вынуждено покинуть залив, Чёрная Борода хотел провернуть операцию на два корабля в районе Вирджинии и ради этого выделил Джеку собственный быстроходный бриг, который ранее они вместе увели из английского порта, но нанятая губернатором Вирджинии свинья нашпиговала Тэтча пулями и клинками, тогда Джек и остался совсем один. Из команды Тэтча уцелел только плотник, собрав своих знакомых, он присоединился к Джеку и помог ему встать на ноги.
Кеннет был девятилетним вором и попался на краже в оружейном магазине, когда Джек прибыл в Кингстон вместе со своим знаменитым отцом. Не разбираясь, что произошло, будущий капитан без зазрения совести указал разъярённому торговцу неправильный путь и тем самым спас осиротевшего мальчишку от тюрьмы. Когда же вор признался, что оружие ему было нужно для охоты на крокодила, Джек с удовольствием помог ему осуществить мечту и в тот же день взял в свою команду — Тэтч всегда говорил, что пороховые обезьяны способны спасти кучу денег, людей и времени, если они достаточно расторопны. Из рассказов вообще выходило, что Джек всё своё свободное время помогал кому ни попадя: бабульке сумку дотащить, зажравшемуся чиновнику рожу набить, помочь рыбакам, защитить женщину от посягательств, и всегда искренне отказывался от благодарностей. Могло пройти много времени, пока эти люди оказывались в нужном месте в нужное время и неожиданно помогали ему в, казалось бы, совершенно безысходной ситуации. Элиза и сама помнила прогулки, проскальзывающую в каждом действии пирата заботу…
Однако была у него и другая черта, о которой знали все, но старались не говорить — это любовь капитана к чужой боли и крови. Многие видели, как вместо обычного выстрела Джек вспарывает врагу глотку или живот, а потом несколько мгновений неподвижно стоит и смотрит на кровавое нечто, как на искусную картину, хотя он и старался в такие моменты быть подальше от команды. Бортовой врач Роджер считал, что в этом виновато воспитание Тэтча, когда за любую ошибку Чёрная Борода бил сына так, будто тот был боксёрской грушей. Ещё хуже была только часть воспитания, которая должна была закалить волю: порезы и ожоги наносились в разное время, с разной глубиной, длиной и силой, в разном количестве, но боль искорёжила сознание парня навсегда, и в его бесчувственности были не одни лишь плюсы.
Все эти мысли ураганом носились в голове Лизы, пока Роджер осматривал полуживого капитана и наносил на многочисленные раны и ушибы непонятную мазь. Он потянулся было к штанам Джека, но вспомнил о присутствии в каюте девушки.
— Вы с ним спали?
— Что? Н-нет, мы… — Элизабет покраснела и отвела взгляд, но врач продолжил:
— Тогда иди к Саймону и добудь новую одежду. Постучишь, прежде чем вернуться обратно.
Пока она ходила за вещами, бортовой лекарь снял с «пациента» грязную одежду и начал осторожно смывать грязь, затем достав бритву и осторожно срезая отросшую до короткой бороды щетину. От водных процедур капитан стал спокойнее, но хрипы в груди стали сильнее.
— Повезло, что в отличие от Теренса Джек такой гладенький, — пошло хихикнул Кеннет.
— А тебе какое дело? — сухо отозвался Роджер. — Иди лучше и принеси ещё воды.
Когда Элизу наконец пустили в каюту, врач уже собирался на выход.
— Мне надо проверить остальных и пищу, составить список лекарств. Я дал ему жаропонижающую настойку и пару лекарств от инфекций, поэтому не пугайся, если он будет приходить в себя и тут же засыпать. Протирай иногда влажной тряпкой, не давай накрываться и… пусть Кеннет притащит свежих фруктов и бульон, когда Джек очнётся. Если очень повезёт, через несколько дней у нас наконец-то будет функционирующий капитан, к счастью, я ошибся, когда оценивал степень повреждений.
— Спасибо, что ты так стараешься, — девушка поклонилась.
— Спасибо в карман не положишь, передай это Джеку, когда он выздоровеет.
Элизабет кивнула и закрыла за собой дверь каюты. Стало тихо. Сняв военный китель и шляпу, она осталась в одной рубахе и осторожно села рядом со своим пиратом. Его кожа блестела от капелек воды и пота, пыточная грязь сошла, а поверх многочисленных тёмных ран и синяков теперь были натянуты белоснежные полосы бинта. Крепкая грудь часто поднималась от тяжёлого дыхания, где-то внутри слышались густые хрипы, но теперь Джек не метался по кровати, пытаясь что-то сжать, а спокойно лежал. Девушка легла рядом, нежно обняв его за плечи и положив свою голову рядом с его, как это было всего две недели назад в губернаторской резиденции. Тогда им было так тепло и уютно, так спокойно, такое светлое будущее ждало их обоих, только бы никто не узнал о той ночи и не разъединил их… теперь же они лежали в каюте, так же рядом, и никто не посмел бы тронуть их даже пальцем, но острая боль сжимала сердце при одном взгляде на пирата. Врач сказал, что всё будет хорошо, но он может умереть от лихорадки уже ночью, тогда Лиза останется совсем одна. От этой мысли становилось жутко. Она могла бы простить… или уже простила его? После рассказов команды она понимала причину его поступков, хоть и не одобряла мотивы. Но она всё ещё верила, что если капитан будет рядом, такой же сильный и гордый, как при первой их встрече, то её отца можно будет вернуть.
