Олег охотно принимал помощь и поддержку жены. Сам он первый редко шел навстречу, считая, что все и так образуется. На то, что любимая женщина буквально надрывалась на работе и в семье, Олег смотрел сквозь пальцы, не порицая и не одобряя вынужденной активности, но охотно пользовался конечным результатом: новой удачно обмененной квартирой, билетами на скандальную театральную премьеру, или модной импортной курткой, которую каким-то чудом могла купить только она.
Семья, где вырос Олег, отличалась строгостью и консервативностью. Новость о женитьбе на Нине родителям совсем не понравилась – они выступили против единым фронтом. Вдова с ребенком – не пара их сыну. Олег понимал родителей, но отступать от своего решения не собирался. В нем взыграла не упертость, а первое сильное чувство. Ему хотелось любви, ласки, близости с любимой женщиной. Никакие уговоры и доводы родственников не могли переломить его желания. Это оказался единственный случай, когда он пошел против семьи и все-таки женился на любимой женщине, хотя огорчил тем самым близких.
Дома нежности между родителями Олег не видел – строгий, часто грубый отец работал на заводе ведущим инженером, но вел себя далеко не интеллигентно. Вечерами он практически ежедневно прикладывался к бутылке. Выпив водки, он придирался к жене, не обращая внимания на детей, сына Олега и дочь Катерину. Бранился он, правда, не сильно, а сразу бил жену, чтобы знала свое место. В возрасте Лены Олег молча смотрел на ежедневные выпивки отца, глотал слезы, боялся его и жалел избитую мать. Когда мальчик достаточно подрос и окреп, то поймал однажды отцовский кулак, занесенный над матерью. Из его глаз изливалась вся ненависть к отцу и твердая решимость защитить мать.
Они стояли тогда, как два зверя, друг против друга: оба взъерошенные и готовые доказывать свою правоту кулаками. Отец смотрел сыну в глаза совершенно диким, таким же, полным ненависти, взглядом. Тот удерживал его кулак в руке и держался внешне спокойно. Внутри у него от страха все сжалось до величины горошины. От этого противостояния по спине и груди Олега тек пот, которого в тот момент он не ощущал. Наконец, после бесконечных секунд или даже минут молчаливой борьбы за власть в семье Олег почувствовал, как давление отцовской руки ослабело, он освободил ее, круто развернулся и пошел к входной двери. Схватив с вешалки куртку, он выскочил из дома и хлопнул напоследок входной дверью так, что в комнате упала висевшая долгие годы на стене свадебная фотография родителей.
Сын вернулся домой поздно вечером. Мать подошла к нему и положила руки ему на плечи.
– Спасибо, сынок, за защиту, но тебе не надо злить отца. Обещай, что в будущем ты никогда не поднимешь на него руку. Он – твой отец, ты должен уважать его, несмотря ни на что.
«Она ничего не поняла, – Во рту Олег ощутил горечь от несправедливых слов матери. – Сегодня я защищал ее человеческое достоинство, которое отец попирал каждый день из года в год. Она увидела в нашей стычке не защиту от насилия, а угрозу мужу, авторитет которого в семье сильно пошатнулся. Она испугалась, что я буду теперь бить его, как он бил ее всю жизнь. Ах, мама, ты не хочешь выбраться из-под отцовского пьяного гнета. Неужели тебе нравится такая жизнь? Я пытался тебе помочь, но ты не захотела увидеть мою протянутую руку. Как жаль, что жизнь тебя не научила сопротивляться…»
С этого времени в доме наступила тишина. Олег замечал, что отец стал сильнее выпивать, но руку на мать больше не поднимал.
В семье не было принято открыто показывать чувства или делиться личными проблемами. Маленькому Олегу очень хотелось, чтобы семья и отец им гордились. Дома он старался помогать матери, в школе – хорошо учиться, чтобы заслужить отцовскую похвалу. Но как бы хорошо он ни справлялся с заданиями, доброго слова от отца не дождался. Со временем он перестал прилагать старания для кого-то, все делал по-прежнему так хорошо, как умел, но только для себя. Эта привычка осталась на всю жизнь.
В детстве с ним никто не занимался ни уроками, ни воспитанием. Отцу Олега в голову не приходило поинтересоваться, что делают дети, а вечно занятая после работы домашними делами мать больше обращала внимание на мужа и чистоту в доме. Олег поздно понял, что запуганная мужем женщина специально уходила в домашние дела – в школьной программе она разбиралась плохо и детям помочь ничем не могла. Окончив в свое время восемь классов средней школы, она устроилась на завод разнорабочей. С молодым инженером они познакомились случайно на работе, быстро сошлись и так же быстро поженились. После выхода из декретного отпуска мать Олега закончила курсы машинистов и устроилась работать на башенный кран. И хотя муж настаивал на дальнейшем образовании, она ни в какую не соглашалась. Полный рабочий день, двое детей и домашнее хозяйство – такой нагрузки хватало без учебы. Дети подросли. В счастью, Олег унаследовал от отца любовь к знаниям, особенно к точным наукам. Школьные задания он выполнял быстро и хорошо, а затем помогал сестре Катерине. Она, в отлиичие от него, унаследовала покорность и бесталанность матери. Неутешительный вывод не обрадовал Олега, но заставил задуматься. Для себя он решил во всем поддерживать сестру – и как мужчина, и как брат. Ему не без причины казалось, что без его поддержки Катерина не сможет окончить школу. У нее, как у многих подружек, на уме были наряды, танцульки и мальчики. Брат старался, как мог, отвлечь ее от бездумного времяпровождения и направить хотя бы часть энергии на решение школьных заданий. Олег отчетливо видел, что после совместных домашних занятий сестра намного успешнее понимает изучаемые предметы. Видимо, с тех пор развилась в нем способность четко и внятно объяснить любую школьную тему. Позднее он перенес свой талант терпеливого учителя на дочь Лену, поддерживая ее в учебе. Хотя бы в этом он чувствовал себя сильным, уверенным и гордым тем, что помогает семье. Иногда у Олега просыпался интерес к развитию и занятиям с дочерью. Тогда он внимательно следил за ее поведением, точно так же, как раньше наблюдал за подрастающей сестрой.
«Лена растет на удивление тихим ребенком, – рассуждал Олег наедине с собой, – таким же, как был когда-то я. Только я, насколько себя помню, все время читал книги, лежа с бутербродом на диване, а она чтением не очень интересуется. Может быть, из-за возраста еще не знает, что ей на самом деле интересно? Хотя и в кукольный театр, и на новогодние представления она ходит с удовольствием. Жаль, в последние годы мало остается времени сходить куда-то с детьми. Особенно с Леной.
Старшая Оля – девочка самостоятельная, и точно знает, чего хочет. Свободного времени у нее не очень много: школа, танцы, балет, с подружками хочется побегать, на велосипеде покататься, да и на мальчиков уже заглядывается. Лена в ее распорядок жизни с детскими играми совсем не вписывается – подросшей Оле они кажутся скучными. Этого как раз младшая сестра в силу возраста не понимает, тянется к старшей, но отклика не находит. Да, хочется иногда прижать обиженного ребенка к себе, обнять, посадить на колени, сказать что-то ласковое. Не могу, не получается переступить через себя.
Помня свое безрадостное детство, я стараюсь помочь Леночке в ее детских проблемах. Вечером, когда есть желание и время, занимаюсь с ней уроками. Мне кажется, что только я один вижу, как ей тяжело даются школьные предметы. Пишет она, как курица лапой, сама иногда не понимает, что написала. С моей помощью у нее быстрей слова складываются в предложения, и примеры решаются. То, что я рядом с ней, помогает девочке не только в учебе, но добавляет уверенности в себе, своих силах. Возможно, в школе учителя плохо преподают предметы или она не слушает их объяснений? Чем она тогда занимается на уроках, о чем мечтает? Каждый ребенок – свой отдельный мир. Не каждый родитель в силах отгадать его, правильно объяснить, помочь ребенку освоиться в реальности. Пойму ли я когда-нибудь Лену?
