Вдруг в его голову ударила идея. Даже не идея, а шанс на то, чтоб, наконец, стать замеченным. Вэриан бережно взял мётлы и аккуратно сложил их в кладовку. После он решительно направился в свою комнату, предвкушая ещё одну бессонную ночь.

Оказавшись в своих покоях, парень плотно закрыл дверь, дабы не помешать обитателям замка смотреть свои радужные сны. Он открыл старый шкаф, правая дверца которого висела лишь на одной петле и вытащил оттуда инструменты и материалы, с которыми ему предстояло работать. Все эти богатства он заметил ещё прошлой ночью, но и понятия не имел, как их использовать. Он и сейчас не был уверен, что делать со всей этой грудой железа, но решил довериться собственным рукам и интуиции. Кэсс забыла упомянуть, что он был ещё и неплохим изобретателем, но это ему не помешало сотворить нечто особенное.

Работа кипела несколько часов, а Вэриан всё продолжал сваривать, пилить и забивать, в то время как остальные тихо дремали в своих кроватях. Юный изобретатель не чувствовал никакой усталости, напротив, он был бодр и полон энергии. Он, сам не отдавая себе отчёта в том, что делает, потихоньку создавал абсолютно новую машину с многофункциональным и сложным механизмом. И вот, когда часы пробили восемь, Вэриан наконец отложил паяльник и, несколько минут полюбовавшись своим творением, схватил это тяжёлое детище и направился на поиски Кассандры.

Он встретил её на том же месте, где вчера расстался с ней. Фрейлина старательно заметала ковёр, полностью сосредоточенная на этом деле, но звон железа, издаваемый изобретением Вэриана, пока тот бежал к ней, заставил девушку обернуться и с недоумением взглянуть на уже подоспевшего алхимика. Тот лучезарно улыбался, смотря на неё и предвкушая фурор, который произведёт на фрейлину его изобретение.

— Привет, Кэ… Кассандра! – радостно поздоровался он, слегка запнувшись, словно хотел сказать что-то другое.

— Здравствуй, Вэриан, – кивнула та и, окинув взглядом машину, спросила:

— Могу я поинтересоваться, что это такое?

Тот в ответ весело помотал головой в разные стороны.

— В этом нет нужды, миледи, – улыбнулся парень, опуская своё творение вниз. – Эта малышка всё скажет за меня.

Алхимик слегка неуверенно посмотрел на Кэсс, словно спрашивая, можно ли ему начать презентацию своего изобретения. Фрейлина согласно кивнула, явно заинтересовавшись.

Вэриан дёрнул нужный рычажок, находящийся сверху, и машина загудела. В следующий миг три толстые резиновые трубы, непонятно с какой целью прикрепленные по периметру железной коробки, взмыли в воздух и выдали какой-то странный свист. Вскоре вся эта довольно-таки странная конструкция помаленьку покатила по ковру, своими шлангами всасывая внутрь пыль и грязь.

Кассандра глядела на «железную уборщицу» с неподдельным удивлением, не веря своим глазам. Такое выражение на её лице можно было заметить лишь раз — в день научной выставки, когда она впервые увидела в руках алхимика небольшой фиолетовый камешек, названный им в её честь.

А юный изобретатель смотрел на Кэсс, внутренне ликуя, хотя его радость вполне можно было заметить в его огромных, светящихся своей голубизной глазах. Но он не собирался останавливаться, ведь он приберёг для фрейлины ещё несколько сюрпризов, которые, несомненно, облегчат ей жизнь.

— Но это ещё не всё! – гордо объявил Вэриан, подходя к своему «пылесосу».

В этот раз он нажал на какую-то кнопку и в мгновение ока под колёсиками машины появились грубые щётки, способные оттереть и отскрести что угодно от чего угодно. Изобретение алхимика вновь загудело, как паровоз и, издав небольшую струйку белого пара из специальной трубы, поколесило дальше по коридору с удвоенной скоростью. Шланги теперь очищали не только пол, но и добирались до столов, картин и ваз, в которых ещё можно было найти пыль.

Девушка была, мягко говоря, впечатлена, но отчаянно старалась скрыть это. Наконец, Кэсс, обретя дар речи и установив свою отпавшую челюсть на место, улыбнулась своему другу со словами:

— Вау, Вэриан, я поражена. – Она скептически изогнула бровь, но парню это не помешало разглядеть в её глазах добрые огоньки.

У него внутри взорвался фейерверк после этих слов и улыбка невольно растянулась на его счастливом лице: он смог, он всё же поразил её.

— Послушай, Кассандра… – вдруг выговорил алхимик первые два слова вопроса, который уже давно, — может, и подсознательно — хотел задать. – Можно… можно я буду звать тебя «Кэсси»?.. – запинаясь, всё же закончил он и с надеждой в глазах стеснительно взглянул на девушку.

Та на несколько секунд словно остолбенела. Бедный юноша, конечно же, не мог знать, что происходило в голове у Кассандры, но даже если бы мог, всё равно не понял бы, что значат все эти наборы мыслей и воспоминаний. Да и сама хозяйка своей головы сейчас испытывала довольно-таки противоречивые чувства. С одной стороны, его мелодичный голос в гармонии с так мило подправленным им самим её именем звучал так по-родному и приносил в душу столько тепла… раньше. Сейчас же эта испорченная короткая форма её имени, что, казалось бы, слетала всё с тех же знакомых губ, звучала как-то наигранно, просто и поддельно. Старому Вэриану было дано разрешение звать её так, новому же, по её мнению, бесчувственному, холодному, гадкому аналогу — нет.

Кассандра одарила алхимика ледяным взглядом и металлическим голосом ответила:

— Нет, нельзя.

Парень с грустью опустил голову. Ещё одно поражение. Позор в контрасте с победой, которую он почти одержал. Он уже столько раз практически подбирается к потёмкам души фрейлины, располагая её к себе, и каждый раз всё рушилось из-за неосторожного вопроса или действия.

Оба стояли в молчании, отводя взгляды, но тишину вдруг резко порезал звук разбитого стекла. Шум доносился из-за угла, за которым совсем недавно скрылся «пылесос». Друзья мигом встрепенулись и, забыв о недавних разногласиях, кинулись к месту происшествия.

Изобретение алхимика беспорядочными взмахами своих длинных труб-шлангов безжалостно сметало дорогие фарфоровые вазы и статуэтки со стола на пол, видимо, уже с целью просто избавиться от них, а не почистить. Кассандра с молниеносной скоростью бросилась к столу, стараясь защитить драгоценный фарфор ещё Бог его знает какой династии от падения, а наш горе-изобретатель как мог старался укротить собственное детище, но ни нажатие на кнопки, ни дёргание за рычажки не помогло. Машина словно взбесилась. Видимо, произошли какие-то неполадки с механизмом.

Вдруг одна из труб незаметно подобралась к девушке. «Щупальца» потянулись к аккуратной ниточке с несколькими бусинками фиалкового цвета на шее фрейлины и вытянули из-под кружевного бюста белого платья неогранённый камень, который Кассандра всегда носила с собой, но старательно прятала. В следующее короткое мгновенье любимый Кассандриум исчез в пучинах длинной резиновой трубы. Кэсс не успела помешать произошедшему, а Вэриан, увидев, как его творение поглотило самую дорогую вещь фрейлины, изо всех сил дёрнул за нужный рычаг и наконец разбушевавшаяся машина успокоилась. Потом парень, вытирая со лба пот, нажал на какую-то кнопку.

Спустя несколько секунд изобретение задрожало и затарахтело, всем своим видом призывая друзей повести себя благоразумно и отойти на пару метров. Вдруг из одной из труб, словно патрон из револьвера, со скоростью пули вылетел целый и невредимый Кассандриум. Но недолго ему судилось оставаться таковым. Камень несколько раз срикошетил от стены и под ноги девушки прикатились уже две разделившиеся половинки. Та медленно нагнулась и подняла неравные кусочки, со скорбью во взгляде осматривая их.

— Ты сможешь что-нибудь сделать? – с надеждой спросила Кассандра, передавая осколки камня в руки алхимика.

Юноша, хорошенько изучив эти простые кусочки пазла, который не представлялось возможным сложить, с сожалением взглянул на фрейлину.

— Мне очень жаль, но я не могу, – лишь вздохнул он.

Кэсс мигом изменилась в лице. Она взглянула на старого друга со злостью и разочарованием и, развернувшись на каблуках, на последок холодно добавила: