Я собираюсь сказать, что Анхель в последнее время и меня саму удивляет, но в госпиталь зашел мистер Кейнс и вежливо поклонился, а затем подошел ко мне ближе.

- Ваше Высочество, прибыл человек, который утверждает, что он брат Ее Величества и хотел бы повидаться с сестрой, но так как Ее Величество сейчас занято с экс-герцогиней Эмберли и Ее Величеством королевой Испании Николеттой, то я подумал, что разумнее будет позвать Вас.

- Как он представился?

- Кота Сингер.

- Спасибо, Кейнс. Где сейчас находиться мистер Сингер?

- В зеленной гостиной.

- Можете идти. Я сама найду дорогу и поговорю с гостем.

- Ваше Высочество, леди Амалия, – дворецкий поклонился и вышел из госпиталя. Даже не было слышно, как за ним затворилась дверь.

- Даже спокойно поговорить с подругой не дадут, – я не злилась, нет, к постоянным проблемам, с тех пор, как мама стала чувствовать себя слабее и хуже обычного я привыкла, просто ощущение петли на шее становится все отчетливее. Перед тем как уйти, я посмотрела на подругу, завидуя той свободе, которую она имеет. Не то, чтобы у нее было ее слишком много, нет, просто у Амалии ее было гораздо больше, чем у меня. Ее жизнь не протекала все время на виду, и каждая ее ошибка не была известна по крайней мере всей стране. Одежда и та должна соответствовать определенным требованиям, а уж поведение тем более. Не представляю, как девушки добровольно подписались на это.

В нашей семье имя старшего брата моей мамы под запретом, если уж быть точным, под запретом оно и в Анджелесе и в родном городке моей мамы. В прошлом, когда семье мамы была нужна поддержка, он оставил их, а вспомнить о семье решил, когда мама попала в Отбор, и когда многим стало ясно, как привязан папа к ней. Он, когда умерла бабушка Магда, явился на похороны лишь потому, что на них присутствовали мои родители, на то время они уже были женаты, а соответственно, молодые король и королева, и мама носила под сердцем Ника. Он на похоронах пытался убедить моего отца в своем исключительном таланте, совсем позабыв, что находится на похоронах матери. Я никогда его не видела, не разговаривала с ним, и всю мою жизнь у меня был один дядя, дядя Джерард. Хоть нас, маму и дедушку с тетями папа всячески оградил от общения с ним, я сама понимала, что ждать от этого человека что-то хорошее не стоит.

Открывая дверь в указанную Кейнсом комнату, я уже успела подготовить себя к неприятной встрече.

- Америка, мы столько с тобой не виделись. Знаешь, я изменился и хотел бы попросить у тебя прощения, – мистер Сингер явно чувствовал себя как дома, вальяжно рассевшись на софе. Его не смутило даже то, что в комнату должна была войти королева. Сколько же у этого человека самомнения.

- Что ж, Ваши извинения, могу выслушать я, – я прошла глубже в комнату, сохраняя спокойное достоинство.

- Ты не Америка, – удивился он, наконец потрудившись внимательнее рассмотреть меня. Моя схожесть с мамой была поистине поразительной и нас могли бы путать, если бы разница в нашем возрасте была бы меньше.

- Да, я не Америка.

- Ты Бланка.

- Прошу Вас называть меня как подобает, Ваше Высочество.

- К чему формальности? Мы же родственники.

- Родственники? Я так не думаю, – мои слова заставляют мистера Сингера сесть ровнее, и он смотрит на меня с удивлением. Наверное, он не ожидал, что ему могут и не оказать тот прием, который он ждет.

- Я – твой дядя, – я предпочитаю стоять и поэтому останавливаюсь возле камина. Кота Сингер внимательно наблюдает за мной, пытаясь понять почему я так ему отвечаю.

- У меня всего один дядя,

и его имя не Кота Сингер.

- Но я брат твоей мамы.

- Кровное родство еще не доказывает ничего.

- У тебя все хорошо? – в комнату зашел Анхель, и я посмотрел на меня. Хоть я и была еще зла на него по двум причинам: из-за поцелуя с Даниэль и из-за драки с Мартом, будто бы я сама с ним не справилась, я была рада его видеть. К тому же, я уверенна, Анхель вовсе не защищал мою честь или что-то еще, он вел себя глупо. Ко всему прочему, если я не ошибаюсь, удар, который пришелся на мою скулу, был его. Но все это не помешало моему сердцу пропустить пару тройку ударов, когда он вошел. Что в нем такого, что заставляет мое сердце трепетать? Я не знаю почему, но Анхель решил заговорить на испанском, но это создавало ощущение, что он не хотел, чтобы его услышал мой собеседник, словно его простой вопрос был чем-то личным.

- Да, все хорошо. Это просто мой дядя, – я перевела взгляд на гостя, чтобы Анхель понял, о чем я говорю.

- Дядя? – Анхель всегда знал, что у меня лишь один дядя, и он выглядел совсем не как этот.

- Да. Старший брат мамы.

- Не знал, что у тети Америки есть старший брат, – Анхель приподнимает одну бровь в замешательстве, а я вместе с тем продолжаю пытаться понять, почему у меня злиться на него долго и то не выходит.

- Я сама вижу его впервые.

- Что ему от тебя нужно? – на этот вопрос я бы сама хотела бы на этот вопрос получить ответ. Наша игра в разговор на испанском все продолжалась, и мне это стало нравится.

- Парень английского не знает? Потому что не вежливо с его стороны говорить на чужом языке, – мой «дядя» посмотрел на Анхеля так, словно имел право так разговаривать с наследником другой страны. Перехватив, прежде чем ответить, взгляд испанца, я заметила, как он игриво улыбнулся и покачал головой, словно давая понять, чтобы я не сообщала, что английский для него почти такой же естественный, как и родной испанский.

- Этот «парень» – наследник Испании. С Вашей стороны подобное обращение, это даже не фамильярность, недопустимо, – я расслабленно, но в то же время строго говорю почти что незнакомцу.

- Значит не понимает. Жаль. У меня было бы прекрасное предложение для него, – «дядя» расслаблено облокачивается о спинку дивана, словно это его дом, но он тут лишь гость, причем нежеланный.

- Могу Вас заверить, мистер Сингер, в Ваших скульптурах Альгамбра уж точно не нуждается, я вспоминаю один из любимейших замков семьи Анхеля. Восточная архитектура, очарование мавританского наследия, экзотическая красота. И, возможно, когда-то я смогу часто там бывать и даже называть ее домом. Как бы хотелось оказаться там снова, во дворце ощущаешь себя словно в другом мире, там спокойно и на удивление тихо.

- Кто?

- Что. Одна из резиденций испанской королевской семьи, – мой собеседник кивнул, пытаясь дать понять, что он понял, в чем я сомневаюсь. Анхель перехватил мой взгляд. Я кивнула ему на молчаливый вопрос справлюсь ли, и он ушел.

- Что Вам нужно от моей семьи? Зачем Вы явились сейчас?

- Я не могу навестить свою семью?

- Почему же Вы не делали это все 20 прошедших лет?

- Не было такой возможности.

- А теперь появилась? Почему я Вам не верю?

- Я не знаю. Я ведь говорю правду.

- Почему вы на самом деле тут?

- Я хочу поговорить с сестрой.

- Ее Величество сегодня не принимает, – категорично заявляю я, не пытаясь даже скрыть того, что вовсе не намерена звать маму. Нечего ее напрасно тревожить. Кота Сингер в свое время отказался от семьи, почему бы семье насовсем не отказаться от него?

- Зато мистера Сингера могу принять я, – в дверном проеме появился отец, и я лишний раз убедилась в его тихой силе. Ему не нужно кричать, он спокойным тоном добьётся всего, что ему нужно. Он всегда действует неспешно и размеренно, и только с мамой они часто спорят, повышая тон.

Пока отец разговаривал с мистером Сингером, я решила посмотреть, как там мама. Она должна быть в саду с младшими. Девушки, не привыкшие к дворцу, а вместе с тем и к необходимости очень быстро приводить себя в порядок, сейчас в своих комнатах, готовятся к маскараду. Если бы отец, мама или кто-то из нас с Ником и Мари одевался бы так как девушки, кто бы тогда руководил страной?

Я не осуждаю девушек, нет, но порой они ведут слишком уж легкомысленно и ребячески, словно считая это все одной большой игрой. Для них это сказка, праздник, и все тут крутится вокруг них. В данный период может это и правда, но лишь отчасти. Все устроено не для их радости. Их бы обидела простая правда: если бы не традиции и не обычай, который говорит о том, что Нику пора выбрать невесту, их тут не было бы.