— Что ты тут делаешь? — почти прошипела я. Как ему только хватило наглости помешать мне даже тут? Нигде от него не спрячешься.

— Тише, бестия, а то потеряешь связь со вселенной, — поучительно ответил Анхель, но я видела, что он просто смеётся надо мной.

— К черту вселенную, что ты тут забыл? — процедила я сквозь зубы.

— Я тоже ищу гармонии в себе. — Похоже, он задался целью вывести меня из себя, что у него успешно получалось.

— Ты можешь использовать любое другое время. — Или наставника и страну, но нет, он пришел именно на мою тренировку.

— Но я хочу с тобой. — Он постоянно делает только то, что хочет, никакого чувства ответственности!

— Ваше Высочество, — обратился Амир к Анхелю, — не желаете ли вы присоединиться к нам?

— Нет! — мгновенно ответила я.

— Да, — тут же отозвался Анхель с широкой улыбкой. Где-то внутри себя я обречённо застонала. Ведь мне стоило догадаться, что даже мужчины идут у него на поводу.

Казалось, даже маты в зале приняли сторону Анхеля, давая полную свободу движений. Могло показаться, что йога — его стихия: так уверенно он себя ощущал. Он словно дышал ею или она им. Каждое движение его было продолжением предыдущего, продолжением его тела и его самого.

Сначала я злилась всё больше и больше, наблюдая, как те же упражнения давались ему с меньшими усилиями, чем мне; как он был своим даже здесь, хотя, как мне известно, поклонником йоги никогда не был, но чем дальше мы продвигались в занятии, тем раздражение мое постепенно уходило, уступая место легкости, которую я раньше ощущала с Анхелем.

— Не хотите ли попробовать парную йогу? — поинтересовался Амир, отреагировав на притягательную энергетику между нами с Анхелем. Еще каких-то минут пятнадцать назад я категорично отказалась бы, так энергично замотав головой, что она определенно отвалилась бы, но в тот момент я просто рассеянно кивнула.

Анхель в ответ нежно улыбнулся. Если бы он стал заигрывать или его улыбка имела оттенок самодовольства, это предрешило бы весь момент, а так, я оказалась заложницей своих чувств к испанцу и умиротворенной обстановки.

— Примите положение друг к другу спиной, — попросил Амир, и мы так и сделали. Я бы сказала, что легче не видеть испанца, но я своей спиной ощущала его и… чёрт, это ничуть не помогало забыть о присутствии или отгородиться от него. — Главная ваша задача — максимально почувствовать друг друга для большего сближения.

Я хотела возразить, но эта мысль плавно и легко сошла на нет, пока я успокаивала дыхание с закрытыми глазами и незаметно для себя стала прислушиваться не к своему телу, а к его. Я чувствовала его тепло, как он делает вздох, как выдыхает, как бьется его сердце и как мое подстраивается под него.

Мы синхронно задышали, и я расслабленно откинула голову на его плечо, почувствовав, как он улыбнулся. Было так легко, так уютно с ним. Я знала его всю жизнь, я любила его; Анхель был частью меня, и сейчас это так поразительно ясно ощущалось.

— Ваша энергия начала переплетаться. Почувствуйте, как становитесь одним целым, — медленно и умиротворенно сказал Амир. — А теперь сядьте, Бланка, между его ног и сведите ступни за его тазом, приблизившись корпусом к его. Вы тоже сведите ступни, Ваше Высочество, выровняйте дыхание. Положите ладони друг другу на заднюю часть шеи. Расслабьтесь. Почувствуйте друг друга.

Я чувствовала его, чувствовала и тогда, когда смотрела в пронзительные синие глаза и когда он держал мои ноги в «берёзке», прикасаясь к ним своим разгоряченным телом, дотрагиваясь до бедер так, словно они были фарфором, а не плотью. Прикасаясь нежно, мягко. Я чувствовала его во время каждого упражнения, каждой позы…

Проскочила бешенная искра, и пиком всего этого безумия стала просьба Амира обхватить Анхеля ногами и повиснуть на нем. Не знаю, чего я ждала, соглашаясь на всё это, но я полностью растворилась в Анхеле и в том, что мы делали. Я не заметила, как мы оказались на полу, я у него на коленях, неспешно целуясь, словно на это у нас была целая вечность. Мы вкушали каждое движение губ, каждый вздох и выдох, настроившись друг на друга так сильно, что сложно было бы сказать, где кончались ощущения одного и начинались другого.

Это было невероятно.

Это было прекрасно.

Это было отрезвляюще.

Эти ощущения разбивали мне сердце снова и снова. Когда Анхель отстранился в следующий раз, он увидел дорожки слёз на моих щеках.

— Бестия, — прошептал он, стирая их сначала пальцем, а затем и поцелуем.

— Как ты мог предать это? — с дрожью в голосе спросила я, обретя снова голос, — Как мог очернить нечто столь волшебное? — правда лежала между нами и переливалась бесчисленными гранями вечности. Я не верила его словам любви, но она ощущалась сейчас как живое создание между нами. Он любил, я не могла это больше отрицать, но его же любовь рвала душу в клочья.

— Я не делал этого, Бестия, — Анхель покачал головой и прикоснулся губами к моим волосам.

— Ты позволил ей это сделать. — Я встала, вырываясь из его объятий, и ушла, а он не стал удерживать меня.

Я всего лишь хотела найти убежище от своих мыслей, от самой себя и того, что я делала со своей жизнью, запутываясь во всем этом все сильнее и сильнее. Я не любила Джордана, но любовь к Анхель принесла мне больше боли, чем счастья. И всё же я хотела его — наша йога наглядное тому подтверждение; я думала о нем, искала его взглядом, а поцелуй с Джорданом оставил меня равнодушной, почти, но этого было слишком мало. Я запуталась. Как мне выбрать Джордана, если я постоянно думаю об Анхеле? Как заставить сердце замолчать? Как примирить себя с выбором нелюбимого? Испанец и не собирается помогать мне, то и дело преграждая мне путь. Я не знала, о чем я думала, когда брала ключ от комнаты Ника и направлялась к разделяющему наши комнаты коридору. Ключ брат дал мне несколько лет назад после того, как мы неожиданно сблизились с ним. Он всё ещё закрывался временами ото всех, но мне разрешал войти.

Почему я решила разбудить его в час ночи для самой меня осталось загадкой. Скорее всего, одиночество просто начало давить на меня, а ближе всего и проще было сбежать к Нику. Я тихо повернула в замочной скважине ключ, стараясь не разбудить Ника резким скрипом двери, но брат не спал. Осторожно ступая, я вошла в его комнату и оторопела от увиденного.

Ник лежал в своей постели, откинувшись головой на ворох подушкой, с непонятной, непривычной мне улыбкой и горящими в свете ламп глазами, а над ним склонилась обнаженная Хулия. Я никогда не видела её нагой, разве что была близка к этому на пляже, при переодевании, и всё бы ничего, если бы к этому не был причастен мой брат. Я знала, что они были близки, что занимались любовью там в охотничьем домике, но знать это одно, а видеть своими глазами это другое… Я не смогла сдержать визг, и, когда он как расклад небольшого грома прозвучал в комнате, это встряхнуло не только меня. Я прикрыла рукой рот. Любовники оторвались друг от друга и посмотрели в мою сторону. Я видела их и не узнавала: она растрёпанные, вспотевшие, в лихорадочно блестящими глазами и раскрасневшимися лицами. Они были другие, и мне явно не стоило их такими видеть.

Мы все трое несколько секунд смотрели друг на друга, осознавая, что произошло. Они уж точно гостей не ждали. Первой пришла в себя, хотя может даже Хулия, которая потянула простынь вверх, прикрывая грудь.

— Я лучше вернусь к себе, — невнятно пробормотала я себе под нос и повернулась к двери, чтобы уйти. Видеть всё это было не так уж совсем неприятно, но это уж точно никоим образом не касалось меня.

— Я заберу у тебя ключ, — услышала я голос Ника, через два шага, но слишком смущённая не нашла что ответить. Вот потянул же меня чёрт сюда именно в это время, и не сиделось мне с моими тараканами в голове. Пойду я дальше разбираться со своими проблемами сама, оставив двух близких мне людей заниматься тем, чем они до моего прихода развлекались.

— Бланка, — услышала я снова Ника уже ближе и рефлекторно обернулась. Взволнованность в его голосе заставила меня остановиться. Обернувшись, я увидела, что Ник утянул с собой вторую простынь, благоразумно оставив одну Хулии. Он по-прежнему был на половину обнаженным, и чёрт, хоть я видела его таким миллион раз (не в простыне, а по пояс раздетым), я никогда не связывала это с подобными моментами. Бог ты мой, я никогда даже не думала, что застанут его в постели с кем-то. — Зачем ты пришла?