Максон наклоняется, и его губы быстро находят мои. Его ладони обвиваются вокруг меня, и я отдаюсь чувствам и ощущениям. Максон, улыбаясь, быстро отстраняется.

- Прости, совсем забыл. Подожди минутку, - Максон отходит от меня и через смежную дверь возвращается к себе. Я вижу, как только мелькает его светловолосая голова в дверном проеме. Я не поворачиваюсь снова к роялю, так как мне становиться очень любопытно, и поэтому я просто стараюсь осмотреть на что-то помимо рояля и вижу на стене картину Мэй. Она чудесным образом расположилась справа от рояля на очень видном месте, там, где ее мы с Максоном сможем увидеть в любой момент. Она очень гармонично вписалась в общий интерьер, словно так и должно быть. Я замечаю футляр от моей новенькой скрипки, подарок родителей, и сердце наполняется теплом. Они отдали очень много денег за этот инструмент, только потому, что я о нем мечтала. Ни мама, ни папа не могли быть уверены, что Максон выберет меня и, тем не менее, потратили деньги мне на подарок. Как я их люблю.

Раздается стук, и я оборачиваюсь в надежде увидеть Максона, он должен как раз вернуться, но вижу двух гвардейцев, Аспена и незнакомого человека, он одет в форму, более парадную, чем остальные гвардейцы. Должно быть, это начальник дворцовой охраны.

- Простите, Вам что-то нужно? – растерянно спрашиваю я, и мне отвечает, как раз тот начальник.

- Леди Америка Сингер, Вы арестованы за нарушение закона Иллеа и понесете соответствующее наказание, - я не сразу понимаю, о чем речь, но виноватое выражение на лицах гвардейцев только подтверждает правдивость приговора. Все мое тело сковывает животный страх, что я повторю судьбу Марли, ведь мы с Максоном нарушили закон, и я вполне могу потерять нашего ребенка, а мне лучше умереть, чем допустить подобное.

- В чем меня обвиняют?

- Вы вступили в незаконную интимную физическую связь до брака, что запрещено законом.

- Что со мной будет? – я бы отнекивалась убегала и билась, но это не поможет мне.

- Сами узнаете. У Вас 15 минут, чтобы одеться, - один из гвардейцев едва ли не грубо заталкивает Эрин. Она бросает на всех колкие взгляды, а толку то? Хмурый мужчина скрывается за дверью, и два гвардейца за ним. Последним комнату покидает Аспен. Он пытается перехватить мой взгляд, но я с каждой секундой ненавижу его все больше и больше. Только он знал о нас, он и девушки. Мои горничные меня бы не предали, а вот Аспен… Аспен мог так поступить из ревности и желания отомстить Максону. Он только не учел, что этим уничтожит меня.

Когда они уходят, я бью ладонями об стенку, и мои тихие внутренние рыдания переходят в истерику, и я сдираю кожу с ладоней и бью до тех пор, пока на них не выступает кровь, и они так болят, что я их не чувствую. Ко мне больше никого не пускают. Я быстро понимаю, что Максон ко мне не проберется. Смежная дверь закрыта и явно с этой стороны. Я даже слышу окрики Максона, но он меня едва ли слышит. Он напуган не меньше моего, но попросил довериться ему. Я слепо верю, что Максон меня спасет, но в душе уже понимаю, финал моей сказки не будет таким счастливым, как я думала и мечтала. Король Кларксон нашел против меня оружие.

Эрин едва ли успевает одеть меня в бархатное кремовое платье, прежде чем открывается дверь. Кроме того, я успеваю перестать плакать, вытереть слезы и замазать следы пудрой. Я успеваю обнять мою горничную и прошептать ей на ухо:

- Найди принцессу Николетту как можно скорее. Ее помощь может оказаться неоценимой. Только не забудь, прошу тебя, не забудь о принцессе Николетте, - я принимаю, наверное, самое отчаянное решение и добавляю, - Расскажи ей все, что произошло и расскажи о ребенке. Если не она и не Максон, никто не сможет мне помочь.

Гвардейцы возвращаются быстро. И как назло мне, моим палачом, который ведет меня со связанными руками вниз, оказывается Аспен. Я нахожу удачный момент как раз для того, чтобы с болью от предательства, смешанной с растущей ненавистью прошептать ему:

- Никогда не думала, что ты вот так предашь меня. Теперь любуйся, что ты со мной делаешь. Ненавижу тебя.

========== Глава 15. Наказание ==========

Аспен изменился в лице и, пока он вел меня вниз, мне казалось, мое сердце отбивает удары не моей жизни, а мгновения до моего падения. Пока я спускаюсь вниз, я чувствую, что та счастливая жизнь, о которой я мечтала, утекает сквозь пальцы. Я не плачу. Не доставлю я никому радости наблюдать, как я плачу. Еще чего, не дождутся. На первом этаже мы встречаем королеву Эмберли. Бедная женщина бледнеет и становится сама не своя. Я пытаюсь улыбнуться, но у меня не выходит. Я сейчас более склонна к слезам, чем к улыбкам. Королева искренне радовалась мне, и вот теперь я невольно заставляю ее волноваться. Несправедливо. Она с тоской смотрит мне вслед, пока меня уводят в подвальное помещение. Темниц тут нет, поэтому мне предоставляют странную небольшую комнату рядом с десятком кладовых. В комнате два потертых дивана, стол, такой же, как и у нас на кухне, и стул у стены. Стены ничем не завешаны, простые бетонные неприкрытые стены, деревянный пол, окон тут нет. Словно насмехаясь надо мной, мне даже не дают в одиночку ждать своей участи, а, кроме того, что оставляют в комнате гвардейца, так им еще оказывается Аспен.

Я сажусь на стул у дальней стены, ко всему прочему желая подчеркнуть, что мне ничего не нужно. А мне ведь и правда ничего не нужно. Я никогда не гналась за короной вместе с прочими. Все, чего я хотела - это быть с Максоном, а с недавних пор, и защитить ребенка. Если бы только Максон мог быть простым человеком, не принцем, все было бы гораздо легче и проще.

Головокружение сильнее, чем что-либо еще, напоминает мне о моем положении, о ребенке, которого я уже не в силах ни защитить, ни спасти.

- Америка, - неожиданно нарушает давящую тишину Аспен. Я бы предпочла и дальше молчать. Я хотела бы сохранить достойное лицо и тем самым не дать никому увидеть мою слабость, но то ли нервы сдают, то ли терпеть оказывается не под силу, я плачу. Разрыдалась как маленькая девочка, а ведь имею право. Я теряю все. Я могу сдержать себя при чужих, но мое тело реагирует на Аспена как на близкого человека. Я боковым зрением замечаю движение.

- Стой где стоишь. Не смей приближаться ко мне, - цежу я сквозь зубы, все еще плача и ненавидя Аспена сильнее с каждой минутой.

- Америка, все не так, как ты думаешь….

- Что я думаю? Аспен, оглянись, это лучшее, что меня теперь будет окружать, - я обвожу руками комнату, а потом со злостью смотрю на него, - Ты уничтожил все, абсолютно все. Не только наше будущее с Максоном, но и мою жизнь. Король меня ненавидит, он не даст мне спокойно жить. Ты дал ему повод уничтожить меня. Доволен?

- Америка, я ничего не делал. Я бы не смог так поступить с тобой, - Аспен пытается приблизиться ко мне, я жестом даю понять, что не стоит. Он останавливается. Аспен вскидывает руки, он часто, когда злится, жестикулирует, но кто сейчас зол больше - еще тот вопрос.

- Не делал? Кто еще кроме тебя знал? Кто еще мог рассказать королю? Кто еще ненавидит Максона, и кто не хочет, чтобы мы были вместе, кроме короля? – я срываюсь на крик. Я вскакиваю со стула и грозно смотрю на Аспена. Становится неважно, что Аспен слишком близко, или что кружится голова. Злость и боль настолько сильны, что не поддаются контролю.

- Я бы никогда так не поступил с тобой. Америка, ты же меня знаешь лучше кого бы то ни было. Да, я злился, что ты с ним, и мог наговорить много чего, но я бы никогда не стал делать что-то, что может навредить тебе. Раньше ты мне верила.

- Я бы хотела верить, - неожиданно даже для себя самой, говорю я. Я и правда хотела бы верить и избавиться от этой боли от предательства Аспена, я хотела бы вернуть дружбу, но возможно ли? – Кто тогда это сделал? Кто испортил все? Откуда король узнал?

Головокружение подкашивает меня, и я почти падаю, но успеваю ухватится за спинку дивана. Только сейчас мне этого не хватает. Аспен оказывается рядом и вопреки тому, что я сжимаюсь от его прикосновений, он усаживает меня на диван.