— Хорошо. Я приеду. Позже, — я сидела, болтала ложкой кофе, и даже не смотрела в сторону капитана. — Ваши вещи высохли. Только куртка слегка влажная, и на ней дырка.

— Зашью, не страшно.

Он прошел в ванну и через какое-то время вновь возник на Риткиной кухне, уже одетый. Даже в куртке. Я как раз мыла посуду.

— До свидания, Кира Юрьевна.

— До свидания, Кирилл Сергеевич, — ответила я.

Мы пошли к дверям. И уже, когда он стоял на лестничной клетке, я посмотрела ему в глаза.

— Спасибо вам.

— За что? Это я должен благодарить, вы и рану обработали, и спать уложили, и завтраком накормили, — он усмехнулся.

— Вы мне жизнь спасли. Я знаю, — ответила я и скрылась в квартире.

Днем мне удалось, наконец, поговорить с Маргаритой.

— Я тебе вчера четыре раза звонила, — буркнула я, пялясь в потолок.

Риткин звонок застал меня лежащей на диване в гостиной. Я просто валялась, размышляя о смысле жизни и прочем высоком. Кот в знак примирения обретался рядом, сладко посапывая. Я все еще была на него слегка обижена, но не прогоняла. Тут-то и запиликал мобильный.

— Я видела. Но не могла подойти. — Ритка весело фыркнула. — Кирюха, какое у меня вчера было свидание, закачаешься.

— Поздравляю. — вяло отозвалась я.

Подруга на мгновение умолкла.

— Ты чего какая-то кислая?

— Загрустишь тут, — протянула я и, наконец, смогла рассказать Рите о вчерашнем вечере.

Она слушала с большим недоверием, пару раз чертыхнулась, а ближе к концу уже начала веселиться.

— Слушай, ну этот Соболев молодец. Герой.

— Ага. Кстати, ты ему приглянулась, — как бы невзначай сказала я.

Умение добивать себя своими собственными мрачными мыслями было моим главным преимуществом.

Рита рассмеялась.

— Кир, мент, конечно, судя по твоим рассказам, мужик что надо. Но не моего поля ягода. Сама знаешь.

— А вдруг бы он тебе понравился?

— Глупости, — тут она задумалась. — Но, если он надумает упечь тебя за решетку, я уж не премину воспользоваться тем, что я ему приглянулась.

Я уже представила себе эту картину. И стало как-то не по себе. Не слишком мне нравилась идея, что Рита станет соблазнять Соболева ради того, чтобы он не сажал меня в тюрьму. Пусть и благородная цель, но мне этот вариант категорически не импонировал.

— Ладно, расскажи лучше, у тебя есть соображения, кто мог желать тебе смерти?

— Да я уже голову сломала, Рита. У меня такая тихая жизнь, я почти ни с кем не общаюсь, редко где-то бываю…. Зачем в меня стрелять, ума не приложу.

— Даа, задачка, — протянула подруга и мы помолчали.

Наконец, я вспомнила о важном открытии, совершенном мною вчера и заговорила:

— Слушай, а почему ты не сказала, что твой бывший участвовал в раскопках, при которых нашли мумию Принца?

— Который из бывших?

— Борис Иванович. Я нашла снимок в газете за девяносто третий год. Там группа археологов снята на фоне пирамид как раз в день открытия.

— А ведь ты права. Борис Иваныч действительно ездил с ними, как ведущий антрополог от института. Он и еще двое как раз идентифицировали находку. Как это я забыла об этом.

— Интересно, да?

— Еще бы. — Рита вдруг как-то смешалась. — Кир, ты же не думаешь, что мой бывший стащил мумию из института? А потом стукнул тебя по голове, а потом…

— Пытался убить, — закончила я за нее. — Конечно, я так не думаю. Хоть поначалу, когда нашла фото, очень сомневалась. Кто еще знает о том, какова стоимость этой находки?

— У нас не Америка, археологов и антропологов по пальцам сосчитать можно. Я знакома со многими лично. Но представить их, ворующими мумию из зала — это нелепость какая-то. Да ведь ты представь только, ее же нужно вместе с саркофагом переместить из музея в безопасный тайник. Нужны помощники. Один этот вор просто не мог быть. Физически бы он не справился.

— Думаю, ты права. Логично предположить, что их было двое. Саркофаг тяжелый?

— Сама как думаешь?

— Ладно, не злись. И все же, зачем красть останки?

Мы помолчали, потом Ритка заговорила первой:

— Фараонов никогда не хоронили одних.

— То есть?

— Самое ценное, что было, клали вместе с ними. Завершали процесс мумификации, и тогда уже закрывали саркофаг и оставляли его в гробнице.

— К чему ты ведешь? — недоумевала я.

— Да к тому, что может вора интересовали совсем не кости. Может быть, в этом саркофаге есть что-то очень ценное, хотя я об этом раньше не слышала.

— Думаешь, такое возможно? Но разве позволили бы вывезти из Египта такую находку со всеми ценностями? Ведь они принадлежат их стране. Или я чего-то не понимаю?

— Понятия не имею. Думаю, нам стоит получше изучить этот вопрос. Тут на конференции есть очень даже умные мужчины, надо присмотреться, вдруг, кто из них может оказаться нам полезен.

Я усмехнулась.

— Ты присматривайся, но особо с этим не тяни. Соболев тебя уже дважды искал и настоятельно рекомендовал явиться по-хорошему. Иначе он пришлет тебе официальный вызов.

Ритка ойкнула.

— Ты серьезно?

— Вполне.

— Ладно, не парься, я приеду на следующей неделе.

— Точно? — засомневалась я.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ — Точно, уже билет забронировала.

— Отлично, — тут я немного помедлила, представляя реакцию на свою следующую просьбу. — Рита, а может ты поговоришь с Борис Иванычем насчет мумии, а? Ну если он там был, кому как не ему знать все об этом деле.

Мне показалось, что я услышала, как моя подруга заскрежетала зубами.

— Кир, ты меня без ножа режешь. Знаешь ведь, в каких мы чудесных отношениях.

— А может он поговорит со мной?

— Можешь попробовать, но я совсем не уверена в успехе. Бывший он, знаешь ли, меня терпеть не может. А, учитывая обстоятельства, при которых ты оказалась в музее, я вообще сомневаюсь, что он захочет с тобой пообщаться.

— Позвони ему и попроси об одолжении. — сказала я, представив, как Ритку сейчас перекосило.

— Да ты с дуба рухнула что ли!

— Рита, меня уже били по голове, в меня стреляли, я подозреваемая в краже бесценного саркофага, и все это потому, что я согласилась тебе помочь. Ты крутишь там романы, а я верчусь как уж на сковородке, — моя злость хлынула на подругу потоком. — Так что давай наберись уже наглости или смелости, не знаю, чего там надо больше, и позвони своему бывшему. Я обязана разобраться в этом деле, потому что никому кроме меня это на фиг не надо. А в тюрьму я не хочу!

Долго молчала моя подруга. После чего услышала вздох и поняла, что победила.

— Характер у тебя прорезался, Кирюха. Неожиданно, — заметила Рита.

— Прости, что наорала. Просто ты не представляешь, в каком я нахожусь состоянии, — сразу начала я оправдываться, почувствовав себя виноватой.

— Ладно, ты права. Я позвоню Борис Иванычу. Ничего не обещаю, но постараюсь.

— Спасибо! И приезжай поскорее. Я тут одна не справлюсь.

— Держись поближе к капитану Соболеву, мне так будет спокойнее. Все же он мент, как-никак.

Это идея не нашла во мне отклика. Я простилась с Ритой и стала собираться. Уже было обеденное время, нужно было ехать в отделение, писать заявление о нападении. Желания встречаться с Кириллом Сергеевичем у меня не было абсолютно никакого. Но другого выхода я не видела.

Не спеша одевшись, я вышла на улицу. Поймала себя на том, что с опаской оглядываюсь по сторонам. Разозлилась на собственную трусость. А потому пошла в магазин и купила себе газовый баллончик. Уже спокойнее будет, решила я и бодро зашагала в отделение, где служил Соболев.

Постучав в дверь, заглянула в кабинет.

— Вы к кому? — мне улыбнулся молодой парень в форме, поднявшись из-за стола.

— Мне нужен капитан Соболев. — сказала я, оглядываясь.

— Он скоро будет. На огнестрел вызвали. Можете подождать его здесь. — молодой человек указал мне на стул возле стола капитана. В прошлый раз я тоже сидела там.