– Стой, может, все же не стоит лезть на амбар? – но молодой человек уже поднимался по лестнице вверх. Мне ничего не оставалось, как проследовать за ним. Когда я поднялся на крышу, то увидел все в новом свете, открыл для себя скрытую красоту природы, которую, стоя на земле, вряд ли увидишь.

Когда очутился на крыше амбара, мои чувства и ощущения достигли зенита. Красота в простоте и обыденности, что окружает нас каждый день, просто мы не обращаем внимания. Озеро и впрямь было настолько большим, что казалось бесконечным и напоминало море. Из-за легкого ветерка волны поднимались невысоко, но в лучах заходящего солнца это заставляло озеро полыхать языками пламени. В другой стороне рос густой хвойный лес цвета драконьей зелени. Оттуда на лошадях ехали несколько человек, и что-то подсказывало мне, что они жили на этой ферме, ведь поблизости не было больше домов или ферм. В поле брел старый мужик, гнавший стадо коз в загон. Только сейчас я заметил дом, построенный за амбаром, и это делало его незаметным. В окне этого самого дома я увидел женщину, готовившую ужин. Она была невысокой, тучной, но невероятно светлой и приятной, из-за чего казалась мне странной, ведь в мегаполисах таких женщин встретить крайне сложно. Можете мне не верить, но я, как один из многих жителей крупных городов, только сейчас, стоя на этом амбаре, ощутил настоящий домашний уют и истинную простоту бытия, беззаботность и свободу. Эти чувства навевали мне воспоминания о детстве, когда меня часто отправляли к бабушке и дедушке в деревню за сотни километров от города.

– Сэр, с вами все в порядке? У вас крайне потерянный вид, – парень засмеялся и потрепал меня за плечо. – На вас нахлынули воспоминания?

– Как ты догадался, – саркастически ответил я и заставил парня замолчать на время.

Солнце потихоньку садилось, но это открывало возможность увидеть этот прекрасный мир в свете луны и звезд. Близилось полнолуние, и ночь была довольно светлой в это время.

– Наверное, это непривычно – ощущать безграничную свободу и покой, утраченные человеком, живущим в городах и подчиняющимся сумасшедшему темпу жизни. Времени в сутках не хватает, чтобы успеть переделать все дела. В таких местах нет этой бездушной людской массы, что обычно называют «быдло», тут лишь душевные люди, добрые и отзывчивые, не плетущие интриги и не играющие в сложные «игры жизни».

– Да, ты прав, тут все иначе, проще, спокойнее, душевнее. Но когда люди приезжают в большие города, им приходится меняться, чтобы выжить. Черствость и, как ты говоришь, «быдлость» – лишь последствия этой самой приспособленности. Мы меняемся в условиях города, если хотим благополучия там. Кто-то отказывается играть по правилам, которые продиктованы обществом, и таким людям приходится плыть против течения, сражаться, и в конечном счете они тоже немного ожесточаются, становятся суровыми. В таких местах, как это, все благоволит к тому, чтобы ты был самим собой. Наверное, поэтому я и приехал сюда, чтобы вдохновляться свободой и беззаботностью, отдохнуть от суеты и сумасшедшего темпа жизни, являющегося главным врагом творческих людей.

– Вы начали размышлять намного свободней. Влияние этого городка на вас явно положительное, это хорошо. Вы по дороге сюда сказали, что начали делать наброски в черновике. Наверное, у вас уже родилась какая-то идея?

– В основном только в моей голове и происходит работа, но думаю, что скоро я приступлю к написанию чего-то такого, о чем не писал раньше, – я сделал небольшую паузу и решил все же сказать то, что давно хотел озвучить вслух, но немного переживал, стоит ли говорить. – Мне казалось, что ты жестокий человек, но, сидя тут, разговаривая с тобой, я резко и кардинально поменял свое мнение.

– Сэр, я по своей природе не жестокий человек. Да, я могу что-то резко сказать, но это лишь особенность моего характера: прямолинейность и резкость. Конечно, люди меня, бывает, очень сильно раздражают и выводят из себя, но такое бывает со всеми. И ярким примером моих слов может послужить история одного моего знакомого, с которым я встретился первой зимой после моего побега из дома. Тогда я приехал в один город, довольно большой, знаете, такой типичный простой крупный город. По своей невнимательности я умудрился потерять кошелек, и это, конечно же, заметил не сразу. Мне захотелось выпить кофе, чтобы согреться, тогда я зашел в одну кофейню и заказал себе кофе. И вот представьте: я полез в карман за деньгами, а кошелька нет. Это произошло накануне Нового года. Я опешил, не могу сообразить, что делать. Кошелек утерян, а возвращаться в хостел за деньгами далеко. Неожиданно в бок меня ткнул паренек лет шестнадцати и говорит: «Давайте в честь Нового года я помогу вам и угощу кофе?»

Я был в шоке, пребывал в ступоре! Простой незнакомец решил просто так заплатить за кофе, потому что я оказался в беде. Мне всегда казалось, что подобная доброта для больших городов – редкость, тем более среди молодежи.

– Я так понимаю, сейчас будет очередная история из твоей жизни?

– Да, вы правы, сэр, только это не очередная история, а история более сложная и особенная, чем вы можете себе представить. Этого паренька звали Алекс. Сейчас, конечно, плохо видно, но вот его фото, – а видно было и впрямь плохо, ведь солнце почти село, сумерки обрели власть над миром.

– Какой он молодой…

– Да, он помимо молодости еще и «другой». И эта его история, – парень сел рядом на крыше амбара и внимательно посмотрел на меня, – сразу предупреждаю, эта история не такая, как предыдущие: она, наверное, еще более жестокая и трагичная.

– Я внимательно слушаю, – я снова взглянул на фото. Алекс был немного ниже моего собеседника, темноволосый, с широкими бровями и тоскливой улыбкой. Вроде бы он улыбался, но это всего лишь маска на лице. Подросток выглядел опустошенным, казалось, с ним что-то не так. И это можно было понять, лишь узнав его историю.

– Так вышло, что Новый год я отпраздновал с цирком, прибывшим в тот город давать представление. И после праздника мы снова встретились с ним. Но Алекс изменился, и я говорю не о внутреннем мире человека, а о его внешнем виде. На лице у него красовался большой синяк. Заметно, что парень пытался его замазать с помощью косметических средств, но получилось не шибко удачно. Я позвал его прогуляться, и возможности отказаться у него не было. Мы бродили по парку, и я все пытался найти слова, чтобы начать этот и без того сложный разговор, но он меня опередил.

«Это мой отец, – сказал Алекс. Я был удивлен, если можно так сказать. Но парнишка на этом не закончил: – Он сделал это из-за того, что моя мать подарила мне подарок на Новый год, а ему не сказала».

– Извини, что я перебиваю, но с каких пор за подарки бьют детей?

– Слушайте дальше, – сказал мой знакомый. После его слов меня прорвало. Я начал задавать вопросы один за другим, все больше и больше, пока парня не пробило на слезы и длинный рассказ о его совсем не простой жизни. Как оказалось, Алекс жил с матерью и отчимом, запудрившем мозги его матери и издевающемся над бедным парнем. Плюс ко всему он был еще и педофилом. Пока мать Алекса работала, отчим либо домогался парнишки, либо бил его и унижал. А его мать носила «розовые очки» – ничего не видела и не хотела замечать синяков и побоев на теле собственного сына. Алекс был немного замкнутым человеком, друзей у него не было, да и как в такой обстановке им появиться. Он превратился в изгоя для окружающих и был невероятно одиноким человеком. Наверное, это странно, что он рассказал мне эту историю, но не обратился за помощью в соответствующие службы. Я оказался единственным другом, что появился у него в жизни.

Но побои и насилие – это еще не весь ужас, учиненный отчимом. Он все время психологически давил на мальчика, унижал его. Заставлял то и дело надевать грязную одежду, которой он вытирал полы или мыл туалет. Мыться разрешалось лишь раз в неделю, и то если отчим получал желаемое. А матери все было неважно, со слов Алекса, она считала, что это временно, потом все наладится, отчим и ее сын найдут общий язык, станут семьей. Даже странно, насколько глупые и наивные бывают люди, которые закрывают глаза на такие вещи, как насилие над собственными детьми.