Первые маршруты наших путешествий пролегли по высокогорью китайского Памира в районе ледовых гигантов Музтаг-Ата и Конгур. Сегодня близ них проходит стратегическое Каракорумское шоссе, связывающее Китай с Пакистаном. Несмотря на частые оползни и паводки, оно постоянно поддерживается в рабочем состоянии. С дороги нередко видны стоящие поодаль юрты кочевых киргизов. Здесь мы пересеклись с маршрутом возвращения Б. Л. Громбчевского из экспедиции в Канджут. Во второй раз мы оказались на другом отрезке того же маршрута уже в 2005 г. по возвращении из Северо-Западного Тибета, куда вышли с Керии-дарьи через теснины, пустыни и ледники Куньлуня. Обратный наш путь проходил мимо поворота на перевал Русский по долине р. Каракаш через Шахидуллу-ходжу в долину р. Раскем-дарьи и далее через многочисленные отроги и перевалы Куньлуня на равнины Кашгарии. Удалось побывать нам и на Тянь-Шане, в киргизско-китайском порубежье, также посещенном Громбчевским.

Далеко не сразу мы решились подступиться к горной стране, вздымающейся на юге Синьцзяна, – системе хребтов Куньлуня, переходящей в Тибет. Именно здесь проходило не слишком удачное завершение маршрута 2-й Центральноазиатской экспедиции Громбчевского. До этого нами уже был накоплен немалый опыт активной автономной жизни в условиях высокогорий, преодоления встречающихся здесь разнообразных препятствий: скальных ступеней и обрывов, крутых снежно-ледовых склонов, разорванных ледников, бродов через горные реки. То, что было написано в старых отчетах русских и иностранных путешественников, настораживало. Тут были иные, не вполне известные и привычные нам препятствия. На коротком отрезке хребты поднимались до высот в 6500 м. Самые доступные перевалы превышали высоту 5000 м. Стекающие в сторону пустыни реки пробили в лессовых толщах и скальных массивах глубокие и узкие щели-каньоны, доступные для прохождения лишь весной и осенью. Пробившись сквозь передовые теснины, а надо сказать, что приходилось идти местами по пояс в воде или карабкаться высоко над бурлящим потоком по скалам, мы оказывались на огромных – шириной в десятки километров – безжизненных равнинах с отдельно стоящими вулканическими конусами[20], окаймленных цепями высоких хребтов. Найти путь наверх с предгорий нам помогали проводники таглыки, до сих пор пользующиеся весьма простыми картосхемами. Видно, что они не раз бывали на плато, знают источники, места с фуражом для лошадей и ослов.

А местности эти, надо сказать, мало приспособлены для жизни не только людей, но и животных. Пресная вода здесь редкость, а к осени, не говоря о зиме, большинство ручьев пересыхает. Нередко талые воды со снежников и ледников, пробежав под поверхностью почвы, выходят наружу уже крайне засоленными. Вода в озерах в этой местности также оказывалась либо крепко соленой, либо щелочной. Эмоциональные повествования о проблемах с водой, падежом вьючных животных от высоты и бескормицы можно встретить как на страницах настоящей книги, так и в трудах других путешественников (Н. М. Пржевальского, В. И. Роборовского, Аурела Стейна, Свена Гедина)[21]. Днем – яркое солнце при ясном небе. При этом дует постоянный пронизывающий ветер. Для приготовления пищи приходится устанавливать палатку. Ночью температура падает ниже –20 градусов. Нередко выпадающий снег превращает на время галечные (дресвяные) плато в труднопреодолимые грязевые пространства. Повсеместно встречаются кости павших животных, как диких, так и вьючных, одинокие могилы.

Горы и пустыни на стыке Куньлуня и Тибета представляют собой заповедные края с обилием животных и птиц. Мы повсеместно встречали куланов и диких яков, как отдельных особей, так и целые группы, а на тибетской стороне – стада антилоп чиру. Натыкались на зайцев, которые, замирая, напоминали неподвижные камни. В небольшом кармане ледника Юрунг нам встретилась стая волков. В небе парили огромные орлы, а на мелководье соленых озер бегали и плавали небольшие птицы, похожие на куличков и нырков. К нашему удивлению, на высотах за 5000 м попадались норы пищух и сусликов. По камням сновали ящерицы агамы. Высоко в небе с криком летели стаи перелетных гусей. Более мелкие птицы летели через перевалы. Как и 100–200 лет назад, сюда по-прежнему пробираются группы дунган-золотоискателей, добывающих металл еще древними способами. По пути к урочищу Шоркуль мы видели на истоке р. Толан-ходжа примитивную промывку золота лотком рядом с дорогой, а в 60 км по той же дороге расположен крупный открытый рудник, упоминаемый еще в отчетах путешественников XIX в. В последнее десятилетие началась промышленная разработка золота открытым способом и на участках среднего течения р. Юрункаш, куда была проведена дорога через высокий перевал в районе горы Музтаг. Именно к этим местам пытался пройти Б. Л. Громбчевский в декабре 1889 г. из долины р. Кара-каш через пер. Русский[22].

В летние месяцы 1998, 2000 и 2003 гг. нами был исследован район семитысячников Музтаг-Ата и Конгур. В 2002 г. мы оказались севернее китайского г. Аксу в ледовых узлах к югу и востоку от пика Победы (Томур). Осенью 2003 г. после многочасовой тяжелой дороги среди лессовых холмов над ущельем р. Керия мы впервые добрались до исторического селения Пулу на р. Кураб-дарья. Время в селении, кажется, почти остановилось, несмотря на проведенное в него электричество. В верховьях реки расположен один из немногих на протяжении сотен километров в широтном направлении доступный проход[23] в Тибет. Именно через него в VII в. спустились отряды воинственных тибетцев, занявших Хотан. Позже здесь прошел на север известный пандит Кишен Сингх, пытался пройти Н. М. Пржевальский в 1886 г., Б. Л. Громбчевский прошел через этот перевал в мае 1890 г. Мы использовали этот путь после еще дважды, в 2005 и 2006 гг.

В главном хребте Западного Куньлуня можно выделить два крупных узла оледенения и концентрации высоких гор. Это узел Аксайчина с покровным оледенением, пересеченный нами в 2005 г., и узел Чонг-Музтага, впервые исследованный в экспедиции 2006 г., более удаленный от автомобильных и караванных дорог[24]. Р. Керия в своих верховьях разделяет эти два узла оледенения. В хребте расположено не меньше семи вершин с высотами чуть ниже 7000 м. В 2009 г. мы совершили первовосхождение на главную вершину массива высотой 6974 м.

Трудно описать словами в полной степени очарование, красоту и величие этих мест. Одновременно прекрасных и смертоносных. Ни фотографии, ни видео не могут передать испытываемых здесь путником эмоций и чувств! За 12 лет с 1998 по 2009 г. мы проехали и прошли по горам и пустыням этой обширной и замечательной дружелюбной страны многие тысячи километров, прониклись уважением к отваге и упорству наших соотечественников и других исследователей Центральной Азии, посещавших эти края более века назад.

Предлагаемая вниманию читателей книга, несмотря на давность событий, и сейчас представляет интерес не только как уникальный исторический источник, полный разнообразных географических и этнографических сведений, но и как увлекательный и интригующий рассказ самого Б. Л. Громбчевского о совершенных им удивительных и опасных путешествиях в землях далеких и неведомых.

О. Г. Чхетиани

Отъезд из Маргелана. Земледелие в Ферганской долине. Араван. Священные змеи и сталактитовая пещера. Ош. «Трон Соломона». Целебная скала для бездетных женщин

Первое путешествие в Кашгарию, провинцию на западе Китая, я совершил в 1885 г. при следующих обстоятельствах.

В то время я служил чиновником по особым поручениям при губернаторе Ферганской области, генерале Н. А. Иванове[25]. Согласно договору между Россией и Китаем от 1881 г.[26] представителям обеих держав раз в три года надлежало инспектировать и приводить в порядок пограничные столбы, разделяющие два этих государства. Осуществить эту деятельность с российской стороны было поручено мне. Из Маргелана, где я тогда жил, мне предстояло отправиться в Кашгар, резиденцию китайской администрации, и оттуда, получив инструкции от российского консула в Кашгаре, выехать вместе с представителем Китая в сторону границы, которая проходила по хребту Тянь-Шаньских гор. На этом отрезке границы было 14 пограничных столбов, установленных на 14 перевалах Тянь-Шаня, через которые можно было переправиться из Китая в Россию.