Я не напоминаю Имио о том, что мы со Слепым Царем почти ровесники.

– Господин, могу ли я задать еще один вопрос?

– Почему бы и нет? – Имио улыбается.

– Ходят слухи… неприятные слухи. Я не смею их повторять, потому что они оскорбительны для моего Царя, но я просто обязан что-то сказать своим солдатам, когда вернусь… иначе я никогда бы не смел спросить.

Лицо Стоящего по правую руку на мгновенье кривится.

– Ну и что за слухи? – его тон все так же приветлив, но интонация неуловимо меняется.

– Я хочу сказать, что я ни коим образом не верю ни одному слову из этих грязных разговоров. На мой взгляд, это просто наглая ложь тех, кто…

– Спрашивай, Ваарг.

– Говорят, что Великий Царь запретил засевать поля к северу от Рата, объявил их своими владениями, он прогнал с полей крестьян и лишил их земли и домов. Говорят, что Великий Царь несправедлив, если Стоящий по правую руку Царя простит мне то, что я это говорю.

Кажется, мне удается произнести все это на одном дыхании, ровно так, как и положено испуганному человеку перед лицом того, кто обладает реальной властью.

Имио вздыхает.

– Земли к северу от Рата? Да, такое действительно имеет место быть. Успокой своих солдат, никто не лишал крестьян их домов, там их просто не было, уже много веков эти земли являются Царским наделом. Кажется, Атиарн решил сделать там что-то вроде заповедника. Исчезающие виды животных, единение с природой и все такое… Я же говорю, он далек от реальных проблем.

Имио машет рукой, это означает, что моя аудиенция окончена. Я встаю и склоняюсь в глубоком поклоне.

– Защищай Альрат, Ваарг. А по поводу племянника, ты все-таки подумай.

– Я уже подумал, господин. Он никогда не был моим любимым племянником.

Имио смеется. Я рад, что мне удается его развеселить.

Когда кар поднимается над Нагибом, я вижу дворец Атиарна. Он все так же строг и минималистичен по сравнению со стоящими рядом дворцом Имио и дворцом Зии. Мне представляется, что Царский дворец взят в клещи этими двумя, сейчас это видится мне так ясно, как никогда раньше. Все для меня встает на свои места. Слепой Царь не безумец, каким его представляет Натой, и не избалованный мечтатель, которым его пытается выставить Имио. Внутри этого квартала из шикарных дворцов идет борьба за власть между Зией и Имио с одной стороны и Атиарном и Раах с другой. Мне не нужно выбирать сторону, я уже ее выбрал, когда истолковал – возможно, и неверно – пророчество Гебет. Да, Имио кое-что обо мне знает, кое-что страшное, способное в один миг разрушить мою жизнь, но на текущий момент я не представляю для него ни опасности, ни интереса. Скорее уж я навеваю на него скуку своими наивными вопросами.

Следующий день – вторник. Я отправляю свой еженедельный доклад, но в конце делаю приписку. Я пишу, что мне необходимо встретиться с Великим Царем, пишу, что если ситуация не изменится, Альрат неминуемо будет завоеван. Я отчаянно рискую и пишу, что я говорил с Имио и не нашел у него поддержки. Я умоляю Атиарна принять меня как можно скорее.

Проходит день, второй, третий. Я так и не получаю ответа. Проходит неделя, потом еще одна. Меня охватывает отчаяние, я жалею, что слишком серьезно отнесся к голосу Богов. Еще через неделю я покидаю Альрат. В моей душе больше нет веры, только тихая злость и глухое отчаяние.

Это случается, когда корабельные часы показывают половину второго ночи. Конечно, ночи как таковой на корабле не существует, нас всегда окружает тьма, но мы живем по времени Альрата, чтобы сохранять иллюзию связи с родной планетой. Пользуясь своим положением, я стараюсь не дежурить ночью. Так получается и в этот раз. Когда все происходит, я сплю. Просыпаюсь от сигнала тревоги, бегу в рубку. На вахте смена моего старшего помощника Герона.

– Господин… – он показывает на экран.

Я вижу мирраерский корабль, который держится от нас на небольшом расстоянии. Это разведчик, каких мы до этого встречали в поясе десятки раз.

– Ну и что? – раздраженно спрашиваю я.

Мне непонятно, что именно дало моему помощнику повод включить сигнал тревоги.

– Его орудия приведены в боевую готовность.

Я перевожу взгляд на отчет системы наблюдения. Кляну себя за то, что не посмотрел туда раньше, и мне пришлось задавать дурацкий вопрос. Мирраерец нацелился на нас, готов выстрелить. Точнее, он хочет показать нам, что готов выстрелить. Это не первый случай, когда мы сталкиваемся с мирраерцами в поясе, иногда бывает так, что корабли опасно сближаются, показывают зубы, а потом расходятся. За последние двадцать лет между нами и Мирраером не было ни одной стычки.

– Привести орудия в боевую готовность, – приказываю я, и через минуту наш корабль ощетинивается открытыми оружейными люками.

Мирраерец замирает, никак не реагирует. Мои пальцы, стиснутые на спинке кресла штурмана, белеют от напряжения. Формально мы находимся на территории Альрата, неформально – Альрат неспособен защитить эту территорию при всем желании. В голове только одна мысль: а если он все-таки выстрелит? Что будет дальше? Проходит несколько секунд, но мне они кажутся часами. Я не отрываю взгляд от мирраерского корабля… И тут мой корабль сотрясает удар. Воет сирена, кажется, я падаю, ударяюсь головой, но тут же вскакиваю. Дым, пламя, крики… Но я бы увидел вспышку перед тем, как мирраерец выстрелил. Вспышки не было.

– Кто стрелял? – кричу я, но мне никто не отвечает.

Я пытаюсь сосредоточиться на приборах, какие-то работают, какие-то безнадежно разбиты, перешагиваю через чье-то тело, наступаю на чью-то руку. В ушах звенит, меня шатает как пьяного. Кто по нам выстрелил? Кто стрелял? Я натыкаюсь на Герона, он что-то вводит в умирающую командную систему. В стене открыт сейф, в руках у Герона два ключа. Эта картина кажется мне странной.

– Что ты делаешь? – кричу я.

Герон не отвечает. То ли он так же оглох, как и я, то ли слишком сосредоточен на своей задаче. Задача… я крепко сжимаю голову руками. Ваарг, ты должен думать, ты не имеешь права просто стоять и смотреть. Мое сознание проясняется. Я отталкиваю Герона от панели управления, он падает, вскакивает, пытается ударить меня, но я уклоняюсь. Один ключ уже вставлен, я вынимаю его и отбрасываю в сторону. Герон рычит и бросается на меня. У меня не остается выбора. Я достаю пистолет и стреляю ему в грудь. Сначала мне кажется, что я промахнулся, но Герон делает несколько шагов и падает. Я перешагиваю через него. От дыма нечем дышать, но пламя исчезло, теперь с потолка летит сухая смесь, которая используется для тушения пожара на корабле. Я обнуляю систему управления, сбрасываю программу, запущенную Героном. На экране появляется надпись «ЗАПУСК НЕФИС ОСТАНОВЛЕН». НЕФИС – самое грозное оружие, которым располагает Альрат. На борту нашего корабля две таких ракеты, если их запустить, они уничтожат не только наш корабль и мирраерца, но еще и добрую четверть пояса. Эти ракеты предназначены для разрушения планет, а не для космического боя.

Я пытаюсь вызвать на экран систему диагностики, она с трудом запускается: пожар потушен, разгерметизированы три из пяти палуб, но двигатели в порядке – это значит, что есть возможность добраться до нашей станции. Я пытаюсь заставить корабль двигаться, вбиваю курс, ошибаюсь, снова вбиваю. В этот момент раздается второй взрыв. Это не атака, на диагностическом экране я вижу, как заднюю часть корабля заливает красным цветом. Детонирует отсек с боеприпасами. Взрыв разрушает двигатель.

Не знаю, сколько времени проходит прежде, чем я прихожу в себя.

– Господин, вы очнулись? – слышу я радостный голос.

Я думаю, что окажусь в больничной палате, в безопасности. Но, когда я открываю глаза, ничего не меняется. Тьма, полная и абсолютная.

– Я ничего не вижу… – шепчу я, пытаюсь встать, но не нахожу опоры, дергаюсь и чувствую, как неторопливо парю. Невесомость. Чьи-то руки ловят меня.