– Как ты, ублюдок? – улыбнулся Чак и, потянувшись к нему, приобнял.

– Да вот, как видишь. – Стивен указал рукой на свою испачканную от работы одежду. Хоть он и стоял под теплым светом фар, но в темноте ее было не разглядеть.

Чак покосился на дом, изнутри которого поигрывал причудливый свет.

– А что, ничего… Правда немного похож на дом с призраками. Как в «Психозе» Хичкока, но если нам кто-то хочет составить компанию, я непротив.

– Пойдем, – Стивен похлопал его по плечу и устало засмеялся.

– Правда, если… – Чак задумался – это не старый призрак твоего покойного деда. Он зашелся хохотом и сразу получил толчок плечом в плечо.

– По правде говоря, он не в этом доме скончался. Его нашли лежащим на улице. Говорят, он сжимал в своей левой руке трость, а в другой растаявшее мороженое. Он любил его, и, кажется, его сердце не выдержало еще одной прогулки к мороженщику.

– Надеюсь, он успел его попробовать перед тем, как… ну… – Чак запнулся с неловким выражением на лице.

– Этого я знать не могу. Ну что, пойдем?

Чак обошел автомобиль и погасил фары. Элвис перестал петь, и на пустынную улицу вернулась прежняя тишина.

– Ну вот, теперь пойдем, – он захлопнул дверь, затем остановился – Чуть не забыл!

– Что там еще у тебя?

Чак направился к багажнику, затем с легким скрипом поднял его и, достав оттуда что-то, захлопнул его.

Стивен увидел его приближающимся с маленьким ящичком, наполовину заполненным пивом.

– Это тебе еще зачем? Надеюсь, ты снова не увлекся этим!

– Да нет, ты чего. Повеселимся на выходных. Ты же знаешь, что все это в прошлом, это всего лишь я – Чак.

– И его пивной живот, – засмеялся Стивен и уклонился от удара в бок.

– Эй, постой! Догоню же! – закричал Чак и с шумом побежал вслед по серебристой лужайке с трясущимися бутылками.

Двери дома громко захлопнулись. Над покатой крышей уже взошла полная луна. Облака исчезли, будто этой ночью их и не было.

Снова стало тихо. Только трескание сверчков продолжалось всю ночь.

Утром, когда в воздухе еще витала легкая ночная прохлада, и нежаркое солнце начало подниматься своим обычным путем, у дома с красной черепичной крышей грохотал мотор припаркованного лазурно синего "Плимута".

Такого же цвета сегодня было и небо.

Ни облачка.

– Кажется, будет жарковато, – сказал Стивен, загружая в багажник инструменты.

Захлопнув его, он уставился на пустынный синий небосвод.

– Самое время, после еженедельных осадков в Оверлейке. Если бы мы там остались, – Чак хмыкнул. – Точно бы превратились в какие-нибудь грибы, – Он приподнял ворот своей кожаной куртки и оперся о крыло автомобиля.

– Совсем неохота жариться под этим солнцем. – Стивен натянул на голову кепку задом наперед. – Но если и так, работа есть работа, придется попотеть.

– Думаю, там обязательно найдется старик-скряга, с такой нелепой сорочкой, из которой выпирает живот, и такими же нелепыми подтяжками. Мм… – он задумался, и озарение осветило его лицо – Красными! Он будет подходить к каждому работнику, и взглядом, полным презрения говорить. – Чак скорчил смешную гримасу – Эй, ты, парень! – прохрипел он тяжелым басом – Я слышал, тебе тут жарко, так вот послушай меня засранец, засунь свои жалобы прямо себе в задницу и молча работай, а если нет, то проваливай к чертовой матери!

– Наверняка, – согласился Стивен и засмеялся.

– Такие везде есть, это особый вид мудаков-засранцев.

– Надеюсь, мы с таким не столкнемся… Ну что, поехали? – он похлопал открытой ладонью по гладкому блестящему кузову.

– Да, парень, сегодня наш день, и мы едем ловить удачу!

Чак прокрутил на пальце связку ключей и ловким движением запрыгнул в автомобиль. Стивен качнул головой и также исчез в автомобиле. Синий «Плимут» медленно сдал назад, немного развернулся и, резко дав газу, вошел на гладкую полосу дороги. Гравий затрещал под его колесам, оставив только маленькое облако пыли.

Не сбавляя скорости, они проехали несколько перекрестков, петляя по крутым поворотам, и вскоре оказались в центральной части городка. Вначале показалась старая часовня церкви, напротив которой по странной случайности расположилось здание полицейского участка.

Сплошь и рядом виднелись маленькие магазины и бары, которые тянулись вместе с аккуратными домами по обеим сторонам улиц. Город выглядел красочно из-за многочисленных разбитых цветочных клумб и насаженных вдоль аллей деревьев. На свободных газонах возле большого школьного здания было полно парочек, некоторые под сенью деревьев просто читали книги, некоторые раскинули скромный пикник. Вокруг большого фонтана кружилось много маленьких детишек с их родителями, – сезон мороженого был открыт.

Беспечный зеленый городок беззаботно коротал свое время.

Время же здесь как будто остановилось, и его никто не замечал.

Они свернули с главной полосы, машина покачнулась на ухабистой дороге, и под колесами затрещал крупный гравий. Чак заметно сбавил скорость.

– Эй, ты уверен, что знаешь дорогу? – спросил он, рассматривая «ни о чем не говорящие» дома через опущенное окно.

– Где-то тут должен начинаться лес, я пару раз бывал здесь в детстве, но воспоминания слишком давние, – неуверенно сказал он и посмотрел на карту, которую сжимал в руках. – Здесь налево.

– Вот и отлично, – сказал Чак и круто закрутил баранку. – Когда закончим все дела, перед тем, как свалить отсюда, хорошенько оторвемся на этих аттракционах.

Это значит, оставить Гринмаунт и уехать отсюда. А что если остаться?

Стивен с удивлением поймал проскочившую в голове мысль.

– Мой любимый аттракцион – «Дом ужасов», – признался он и поправил кепку. – Здесь наверняка будет пострашнее, чем в Оверлейке.

– Нигде не страшнее, чем в собственной голове, – ухмыльнулся Чак. – Вечно так, ожидаешь чего-то фееричного, а на самом деле, все оказывается ерундой полной.

– Да, в этом ты прав. В голове все всегда выглядит намного страшнее и круче, чем наяву. Однажды в детстве я впервые взял на него билет. Я, шестилетний маленький Стивен, стоял в очереди в Дом страха, и у меня начали трястись коленки. И когда мы с друзьями сели в управляемый вагон черного туннеля, я закрыл глаза с первым же грохотом, который услышал над головой. Весь путь я крепко сжимал глаза, ведь все равно в темноте меня не было видно. Когда мы вышли, парни сказали, что аттракцион был полный отстой и что в гардеробной их бабушки страшнее. Но то, что я увидел с закрытыми глазами в темноте этого туннеля, виделось мне еще долгое время.

– А что ты там увидел? Вурдалака какого-нибудь? – спросил Чак.

– Конечно же, нет, – иронично улыбнулся Стивен. – Самые страшные страхи невозможно объяснить или вообразить. Именно этим они и ужасают… Ну, вот и лес. – Он оглянулся и посмотрел через боковое окно.

Дома начали исчезать, и вместо них, все гуще и гуще, появлялись сосны. Они сходились с остальными деревьями, превращаясь в окраину густого леса. Дорога здесь заметно выровнялась, и Чак уверено нажал на педаль газа.

– А вот и стройплощадка. – Сказал он, и Стивен увидел голую поляну, окруженную зарослями.

Большая арка-тоннель расположилась у входа. Рубленая надпись: "ГОРОДСКОЙ ВЕСЕЛЬЧАК" полукругом венчалась на ней.

Несколько десятков рабочих в темно-синих униформах трудились над еще не полными каркасами зданий. Тут и сям разложились натянутые шезлонги.

Оттуда доносился шум режущейся древесины, монотонных ударов молотка и громких голосов, переговаривающихся между собой. Рабочие краны медленно передвигали монолитные стволы дерева.

Весь этот разновидный шум был объединен чем-то общим. Чак остановил машину, и они переглянулись между собой.

– Выглядит впечатляюще. Они что, собрались город построить?

– Похоже на то, – сказал Стивен и оставил Чака одного в автомобиле.

Они вместе захлопнули двери и еще некоторое время смотрели на вырастающий из ниоткуда первый парк-аттракцион в Гринмаунте – спящем городке, который никогда не видел веселья.