- Что ж, настала пора вознаградить твой талант, - он снова встречает ее взгляд, - и какую же награду ты счел бы... достойной?

   - Увы, Госпожа, - с ней нельзя быть неискренним, - единственный ответ, который я могу дать, вы сочтете неслыханной дерзостью.

   - А если нет?

   Уела. Милко чувствует, как заливается краской - это фиаско, адмирал Бражич. А Килен лишь улыбается уголками рта, вполне довольная его смущением.

   - Мне нужен адъютант, - решает она более не ходить вокруг да около, - человек, думающий, как я, но не зашоренный, не из моего народа. Что скажешь, Милко Бражич?

   - Зависит от того, какой ответ оскорбит вас, моя Госпожа, - небезуспешно борясь со смущением, отзывается он, - немедленное согласие или просьба дать мне подумать?

   - Меня оскорбит лишь неискренность.

   Милко складывает колоду, трет ребром карт переносицу, закусывает губу и задает самый нелепый, по его же, адмирала Бражича, мнению, вопрос:

   - А платят хорошо?

   Килен усмехается бесшумно, кивает:

   - Более чем.

   - Когда приступать?

   - Немедленно. Отправляйся в медблок - тебе... укажут дорогу. Находиться на борту "Аскалена" без гирокостюма опасно для жизни, а ношение этой одежды требует... подготовки. Процедура необратимая, долгая и неприятная, но, думаю, твоя... награда, компенсирует эти неудобства. Когда закончишь - возвращайся: нужно будет многое обсудить, - щелчок пальцев - и за плечом Килен, прямо в темноте, вспыхивают голограммы десятков контрактов по всему кластеру, - нам предстоит много работы.

   - Как прикажете, ма'Алтрана, - учтиво поклонившись, Милко поворачивается и делает шаг во тьму.

   И именно в этот момент, лишь на долю секунды, его губы перечеркивает победная ухмылка...

   * * *

   - Да как у него это получается?!

   Бранка быстрым шагом пересекает главный зал пустого бара и, скинув рабочую куртку, всплескивает руками.

   - Ты о чем? - спрашивает Любомир, вынося из подсобки коробку с выпивкой.

   - О моем долбанном братце! - Бранка обессиленно падает на диван и трет металлическими пальцами виски, - Вот же хитрожопый сукин сын!

   - Получила от него весточку?

   Любомир ставит коробку на барную стойку, выходит в зал, подходит не спеша и садится на диван напротив жены.

   - Какой там, - взглянув на мужа, вздыхает Бранка, - его теперь от этой эльфийской принцессы за уши не оттащишь...

   - Не понял, - мотнув головой, признается Любомир.

   - Да что там непонятного? Ты снимал с корабля этой сучки якоря?

   - Нет, - Любомир пожимает плечами, - я думал, Милко дал им коды...

   - А он-то их откуда знает? Он их что, программировал? Он коды эти у тебя даже не запросил, потому что не нужна ему эта информация.

   Любомир смотрит на жену непонимающим взглядом, разводит руками.

   - А... тогда как?

   - А ты не понимаешь? - Бранка качает головой, - Он же все время заставлял нас танцевать какие-то странные танцы: в этот красный самотык с крылышками не стрелять, там пролететь, там посигналить, а вот тут - джигу сплясать. А она - тоже хороша, могла бы нас сразу на засаде хлопнуть, но исправно во все ловушки попадала, точно ей там медом намазано. А после переговоров? Мы же как думали: она с "Альбиона" бешеные отступные затребовала и вместо части денег забрала Милко, чтобы за позор свой отыграться. А я вот после их отлета поняла кое-что: не такая она мелочная, чтобы вот так мстить. Она его не мучить-пытать в свое логово повезла, а просто спасла.

   - В смысле? - Любомир аж на диване подскакивает.

   - В прямом. Ведь если так посмотреть, после подписания договора братец мой становился не просто ненужным, а очень даже мешал. Всем и сразу. Виндзору - из-за нанесенного позора, Ладоге - потому что против воли втянул их в это дело, новой администрации - как влиятельная в народе фигура. Так что не было у Милко будущего на Дреаме - не убили бы, так чего похуже придумали. А так - все довольны, да и кто его теперь из когтей этой фурии выцарапает?

   - Но подожди, - Любомир останавливает жену движением руки, - ты же говорила, что она его погубит?

   - Говорила, - легко соглашается Бранка, - потому что дурой была. А потом, когда они якоря наши скинули и улетели, одно с другим сложила и поняла кое-что.

   Она наклоняется вперед, упирается аугментированными локтями в колени, складывает ладони, смотрит прямо в глаза.

   - Они с самого начала были в сговоре, понимаешь? В душе не представляю, как наш хитрожопый поц умудрился запудрить мозги этой кровожадной Галадриэли, но вышло, что вышло: эти двое нас всех развели. Тебя, меня, "Альбион", все Содружество. Выставили Хадсона идиотом, Виндзор - на бабки, остальных - на нужные условия мирного договора, а сами укатили в закат на красном звездолете при лавэ и хабаре. Разве что надписей "только поженились" и "вы - лохи!" неоновым светом не хватало.

   И, сказав это, Бранка откидывается обессиленно на спинку дивана.

   - Всегда знала, что мой братец - гребаный катала. Но вот такой кидок - это даже для него... смело.

   Любомир тоже откидывается назад, трет задумчиво бородатую скулу, думает о чем-то с полминуты.