О, кстати! После того случая явная профессорша, всякий раз, прежде чем бросить тяжелый пакет в контейнер, начала стучать по нему. Тридцать раз! Угрожающе-выжидающе. Дабы больше не мучиться угрызениями совести. Теперь она была чиста перед голубями. Перед своими любимыми пернатыми артистами. Которые продолжают развлекать её птичьим театром и доныне...
Пока я отвлекался мысленно от нареканий неуёмной бомжеватой, та уже тридцать раз переключилась на другое.
Когда я очнулся, вся её подопечная компания неистово ржала. Ржавшие бомжи обнажали челюсти, показывали гнилые зубы, из чего я заключил, что жизнь в лесной деревне была, в принципе, не очень. Стоматологами и стоматологическими кабинетами там не пахло.
- И где же тот холёный хмырь? - спросил один из ржавших.
- Если ты насчёт блондинкиного мужа, то он час назад улетел, - ответила бомжеватая.
- Снова вертолётом? - поинтересовался другой, меньше всех смеявшийся, но зато больше всех плевавшийся.
- А то чем же? Ты видал здесь какой-нибудь другой транспорт? Начальство на гнилых машинах разъезжать не будет!
- А не многовато ли у нас начальников? - спросил мой новый собеседник. - Пора бы референдум провести насчёт количества начальников на душу местной обслуги!
Бомжи снова заржали.
Их неистовое ржание было мне на руку. Оно сильно отвлекало внимание старухи от меня, от моего внезапного появления в долине. Если бы не эта куча неопрятно одетых сплетников, меня бы уже, сто процентов, допросили! С пристрастием! А может быть, кто знает, может меня и вовсе выгнали бы, так и не дав довести до конца моё разведывательное мероприятие.
Кого-кого, а неухоженную даму-поводыршу, которую я, буквально вчера, видел на лугу шагающей за меховыми дамочками, мне меньше всего хотелось слушать, и уж тем более страшно не хотелось отвечать на её глупые вопросы.
Кстати сказать, по ходу дела выяснилось, что эта бомжеватая дама не только поводырша, но и прорабша, и повариха, и координаторша, а когда надо - и доносчица начальству.
- Чего разорались?! - крикнула она почти таким же беззубым ртом. - Нечего начальство критиковать! Начальство вам денежки платит, и немалые...
- Тебе-то, может, и немалые, а нам - малые! Правда, кореша? Рабочий класс как всегда в загоне!
Кореша снова заржали.
Им бы хором на помойке рыться, а они тут в лесу, мало того, что работу работают, так ещё и... политические лозунги выкрикивают?!
- А газеток свеженьких начальник не привёз? - выкрикнул один из бунтарей.
- Привёз-привёз, не волнуйтесь, каждому достанется по экземпляру, - ответила бомжиха и, быстренько смотавшись в одну из хибар, вынесла оттуда пачку газет и несколько распечатанных писем.
Все-все конвертики были нагло вскрыты, некоторые даже разорваны. Видно старухе каждый раз не терпелось узнать всю правду о своих подчинённых...
37.
С кем может переписываться бомж? Какая у него вообще может быть переписка? Значит, эти оборванцы и неряхи были не такими уж бомжами, раз им кто-то письма присылал.
- А чего это конверты снова вскрытые?! - завопил один из бомжеватых.
- Для вашей же пользы, чтоб не позволяли себе лишнего. Когда нету друг от друга секретов, дисциплина в коллективе крепче делается...
Раздав газеты и конверты, бомжиха удалилась, а "кореша" бросились читать корреспонденцию. Вскоре ушли и они - куда-то вглубь реденькой рощицы. После их ухода я обнаружил на траве смятую газету.
Глянув на передовицу, я обомлел: там было гигантское фото стриптизёра под ручку с Коровой-Дукой и статья про них. Заголовок гласил: "Проголосуйте - и ни разу не пожалеете! Регионом будет править личность, наделённая сверхъестественными качествами!"
Долго изучать статью в газете я, к сожалению, не мог. По той причине, что меня снова могли засечь. Я ведь, под шумок, снова в чащу убежал. Там и схоронился. На время. На неопределённое.
Наконец-то гул бомжовых голосов удалился, но я знал, что это тоже временно. Они ведь там обитали безвылазно.
Засунув газету за пазуху, я стал ползти прочь, подальше от этого комического, просто чрезвычайно смешного сборища. Смешного не в смысле "ха-ха", а в особенном смысле. Не очень хорошем...
Двигаться мне надо было, по логике вещей, в сторону от лагеря, но мне вдруг захотелось обползти его вокруг.
Обогнув ползком группу хибарок, я обнаружил, что они стояли у какого-то забора, ограждавшего ещё одну группу точно таких же произведений неизвестного архитектора.
Зачем отгораживать один бомжовый лагерь от другого? И где крутые домики миллионерш?! Где бани, теннисные корты и всё такое прочее?
Самих миллионерш я узрел непосредственно рядом с бомжовыми виллами. Они входили и выходили из своих домиков, не менее уродливых, чем их одежды.
На этот раз они были одеты не в шкуры, а в неприглядные балахоны. Типа тех, что я пару минут назад видел на бомжеватых "рикшах". То бишь на "охранниках долины" - самое последнее название, придуманное для них мной.
Вскоре я увидел и свою любимицу, блондинку Зайку. Она развешивала мокрые серые тряпки на верёвке у одной из хижин. На ней тоже не было мехов. Поверх дежурного балахона красовался кухонный передник с большим карманом.
Развесив бельё, если его можно было так назвать, Зайка, воровато озираясь, достала из кармана передника гамбургер в обёртке от "Макдоналдс" и стала лихорадочно запихивать его в рот.
