Диджей, конечно, намекнул на приближающуюся катастрофу, в точности как я и просил, вполне интеллигентно, с песнями и с хохотульками. Получилось темповО и ненавязчиво, но сразу почему-то жалобы посыпались. Не все водители, как оказалось, покинули город, не всем хотелось, а некоторые просто не поверили, потребовали организовать комиссию по проверке дамбы. Проверка не выявила рисков, а нас с диджеем, вкупе с парочкой совершенно невинных журналистов, случайно попавших под эту раздачу, уволили.
Тренькнул звонок в прихожей. Я заподозрил, что соседка. Соседок в подъезде много, но ни одной приличной.
Хотя нет, две, всё-таки, найдутся. Целых две!
Одна из них - та самая толстенная старая актриса, та, что и "в отставке" хорохорится, надежды не теряет сняться в крупном сериале. Именно она и посоветовала мне не выпадать из обоймы никогда, какая бы безнадёжная ситуация ни возникла. Из-за неё я и таращусь на рекламу сутками, типа нахожусь в обойме, а не в депрессии, и дико благодарен за совет. Встречаюсь с ней иногда. В подъезде. Здороваюсь.
А со второй только в подъезде не пообщаешься, то и дело прямо в квартиру лезет, всё время норовит зайти-помочь. В принципе, идея неплохая, но больно уж навязчива она. Ей тоже, судя по всему, давно не помогали. Имя "Диана", а взгляд - как у коровы. Кто коровам даёт такие имена? Сняла бы бигуди, так я бы, может, пообщался шире. А так она мне мою бабушку новокузнецкую напоминает. И мать напоминает. Перед разводом с батей.
Пойду-открою, думаю, тактично объясню, что больше приходить не надо, мол, дико занят по работе, даже ночами приходится сидеть. А днём я типа отсыпаюсь, так что будить не стоит, могу и нагрубить спросонья.
Открываю - он стоит. Глаза нормальные, обычные гляделки, заплывшие от пьянства. Или от чего-нибудь ещё.
- Слышь, тебе чего?
Он нагло промолчал. Я подумал, пусть только скажет: "В сторону!" Я, конечно, отойду, впущу его, но потом пускай пеняет на себя. Мне двадцать девять, а он уже почти старик.
На вид мне, вообще-то, лет двадцать - из-за костного строения. Кость у меня узкая, ну и что? Не вижу повода для паники. Миром правят не кости, а мозги. Правда, и здесь у меня совершенством не пахнет, раз обе работы ухитрился потерять. Впрочем, годы-то мои какие? Наверстаю! Можно на досуге заняться повышением своего уровня. Вон сколько разных передач про многократно обанкротившихся бизнесменов, которые не унывали и многократно же вставали с колен. Типа в обойму возвращались. Я даже догадался подсчитать, ну, типа в среднем, через сколько месяцев, недель или лет, каждый из них на ноги обратно становился. Типа от момента, когда "совсем кушать нечего не было", до очередной победы. И что? В среднем у каждого получалось около восьми месяцев. Вы будете смеяться, но именно такая цифра выходила почти у всех. И я этому верил! Не могут же телевизионщики постоянно врать...
Я на секунду метнулся в комнату, чтобы приглушить звук рекламы. Затем вернулся к двери. Ситуация не изменилась, я застал непрошеного гостя в той же позе, типа стоя сгорбившись и нахохлившись. И он всё так же нагло молчал. Я замахал обеими руками перед его лицом, мол, просыпайся. Честно говоря, мне хотелось снова, хоть на миг, увидеть ту картину, которая была в его глазах совсем недавно. Обожаю иномарки! Особенно когда они бесхозные и их, похоже, можно брать свободно и безнаказанно кататься. Даже не имя прав! В случае чего, можно выскочить из тачки и удрать. Пусть гаишники сами разбираются, чья машина.
Рыжий продолжал молчать. Я дал приказ:
- Вали отсюда по-хорошему!
Команду-то он выполнил, но зачем-то дёрнул головой, повёл мохнатым жалом в сторону ступенек, типа приглашая меня вон. Я с ненавистью хлопнул дверью. Изверг. То не здоровается, а то лезет прямо в дом!..
Я снова сел у телевизора. Там поплыли кадры: "ауди", "тойоты", "мерседесы"... На экране возник знакомый лужок с иномарками! Выходит, я в тот день рекламы насмотрелся? Ха! Я тот лужок в рекламе видел, а подсознание выдало картинку позже, когда решился с оборотнем пообщаться и прямо заглянуть ему в глаза. Видно, подсознание в тот момент сильней меня было. С подсознанием шутить опасно, между прочим. Особенно когда есть ещё желающие, кроме тебя самого, испытать его на вшивость, то есть на выдержку и общую адекватность. И на способность противостоять кодировке!
Реклама ведь сегодня почти вся с кодировкой. Иной раз безо всякой причины слышишь в ушах бабий вой:
- Лонда коло-о-оррр!
Накой мне "Лонда колор"? Правда, некоторым мусорщикам он необходим, позарез необходим, судя по Борису, по яркому окрасу его старческих волос и бороды.
Борис в тот роковой для меня день был ни при чём. Просто совпали во времени три вещи: мой испуг, моя агрессия в адрес пожилого мусорщика и, конечно, действие рекламной кодировки. Нет-нет, Борис тут ни при чём. Ушёл ли он?
Я выполнил прыжок к окну. Рыжий не ушёл, а стоял, тупо пялясь. Я решил выйти, спросить, чего надо. Может, он хотел услышать извинения. Может, хотел слышать извинения, может, и он решил пойти на принцип, как я в тот бесславный для меня солнечный день.
Лифт, громыхнув, остановился. Запахло мусоркой. Выйдя во двор, я заметил, что рыжий успел переместиться. Теперь он маячил в самом дальнем углу двора, рядом с подворотней, выводящей на проспект. Завидев меня, он быстренько нырнул в подворотню. Мне ничего не оставалось, как идти за ним...
2.
Мы долго шли на расстоянии пятидесяти метров друг от друга. Темнело, но фонари не зажигались. Проспект перешёл в шоссе. Он ускорил шаг - я тоже. Домчались до какого-то ангара. Где тут самолёты с вертолётами? Что-то не видать. Дверь он отпер своим ключом и замер, как швейцар у входа в гостиницу. Интересно, накой я ему сдался? К чему такая жёсткая принципиальность?
Из ангара повеяло сэконд-хэндом. Войдя, я увидел людей в оранжевом облачении. Оно сильно смахивало на спецовку, на рабочую униформу. Помню, и Борис в такой когда-то хаживал, когда-то очень давно. При виде рыжего люди в униформах, то были сплошь мужчины, построились в шеренги, вынули из карманов и подняли оранжевые фляги. И хором крикнули приветствие, каждый своё:
