Архип был архибеден и, стало быть, архипонятлив, да и телом обладал не тщедушным, а наоборот, чересчур медведистым, так что с этого момента за неприкосновенность двери граф мог не тревожиться.

   Далее предстояло обезвредить соперника. Взяв письменное приглашение на бал, врученное ему барышней днём раньше, но так и не переданное адресату, он нанял извозчика и снова помчался к любителю шекспировских сонетов. Тот встретил его радостно, видимо, рассчитывал утешиться романтическим письмецом. Но текст записки отрезвил его: "Приходите завтра. Наконец объяснимся. Жду. Ваша Анна". Даты не было, но подпись стояла знакомая. Что же получалось? "Завтра" означало день после бала. Для приглашения во дворец Анна не удостоила его запиской, а чтобы унизить на другой день и "наконец" прогнать - вдруг написала. И дискредитации не побоялась!

   Тайный граф усердно корил его, внутренне насмехаясь:

   - А чего вы, собственно, хотели? Барышни не любят чужих стихов, сердцем чувствуют фальшивку. Написали бы свои, так она бы и поверила в вашу искренность. Сами виноваты!

   Что было потом, явилось причиной долгих городских сплетен. Вся Итальянская улица недоумевала, куда это уехал от родителей и от прекрасного богатого житья молодой барин. А уехал он на Урал, к дядьке-золотопромышленнику, с горя дело новое осваивать. Раз уж в любви не повезло. Причём, собрался и уехал в одночасье, в тот же день, даже родичей не предупредил. Так осерчал на неверную красотку!

   А красотка, всё то время сидевшая в плену, позднее, натурально, была выпущена - на следующий день. Шкаф откупоривал Архип, так что ему и досталось. Фея-ангел, терявшая проницательность всякий раз, стоило ей выпить из красненькой бутылочки, так ничего и не поняла. Решила, что на Архипа напала душевная болезнь. А тот и не отпирался вовсе. Ибо заплачено ему было столько, что можно было месяц не работать. Или два.

   Итак, всё шло по плану. Единственной досадой Петра Сергеевича было то, что родительские деньги, похищенные им из кассы, почти кончились, оставалось лишь совсем немного. Заглянув в жестянку, которая хранилась под спальным топчаном, в корзине с сухарями, граф обнаружил, что снова беден. Деньги, выданные капитаном, иссякли ещё раньше, а до окончания испытательного срока была целая неделя.

   Закоренелые неудачники обычно не чуют приближающегося краха, особенно посередине предприятия - плачут лишь потом, в самом конце, а пока есть хоть копейка за душой и хоть малейший повод для оптимизма, надеются на чудо и продолжают радоваться жизни. Проходит много времени, прежде чем они "внезапно" начинают понимать, что причин для радости не было ни разу, и что всё содеянное ими вело лишь к краху, ни к чему более.

   Очередная временная, то бишь промежуточная радость Петра Сергеевича была снова связана с преступлением - он раздобыл шкатулку с ядами. Как известно, науки в Смольном преподавались чисто символически, упор делался на рукоделие, танцы и иностранные языки. Математические лекции сводились к основным понятиям, а физические - к показу фокусов. Была в институте и химия. Преподавал её один бродяга. Граф, на всякий случай, не преминул с ним познакомиться. Оказалось, что химик был гораздо осведомленнее в своей науке, чем это казалось на первый взгляд. Он разбирался в ядах! А главное - выбалтывал рецепты любому встречному, и исключительно бесплатно. Кроме того, под хорошее настроение или под бутылочку спиртного, мог подарить весьма полезные материальные составляющие - в количестве, необходимом "для удовлетворения любопытства любопытствующих". Получив от химика несколько растворов и горку пилюль, граф начал строить более конкретные, отнюдь не утопические, а вполне реальные планы. Нельзя сказать, что у него не было сомнений. Были! Он не являлся убийцей по натуре, а был лишь несчастной жертвой обстоятельств. Но Фросенька, прибежавшая к нему вся в слезах, окончательно решила долю капитана. И все колебания графа мигом отпали.

   - Он тебя выгнал?

   - Хуже...

   - Может ли что-либо хуже быть?!.

   Как выяснилось, Фросеньку перевели из дешёвых проституток на ещё более низкую должность - в бордельные прислуги. В результате чего её финансовое состояние ухудшилось настолько, что она уже не в состоянии была оплачивать тот бедный угол, в котором ютилась последние пару месяцев. Правда, капитан, за дополнительные гроши, разрешал ей убираться по утрам у него дома, паралельно ублажая толстомордых охранников - уже совершенно бесплатно, дескать, "для её же женского здоровья". После этого она имела право перекусить и выспаться в каморке, служившей для хранения старых вещей - сколько душе угодно, хоть до следующего утра. Зря поступил капитан так жестоко! План для него был сработан, как всегда, с ювелирной точностью.

   10.

   Неподалёку от капитанской квартиры, что на Садовой, близ Невского проспекта, находился весёлый трактирчик - за первым же углом. Там владелец "салона любви" заказывал шампанское для похмелюги. Петру Сергеевичу ничего не стоило изготовить непочатую бутыль с одному ему известным содержимым. Подкупив мальчишку-посыльного, он заставил его отнести бутыль на злосчастную квартиру и уложить ею наповал сразу троих: капитана и обоих охранников. Когда пришёл действительный посыльный, обычный пожилой курьер, регулярно носивший в тот вертеп шампанское, дело было, что называется, постфактум, а мальчишки и след простыл.

   Пожилой курьер замешкался с доставкой не по своей воле и не по чистой рассеянности: прямо у выхода из трактирчика к нему под ноги свалился пьяненький извозчик и удерживал за штаны до тех пор, пока не позвали околоточного. Нетрудно догадаться, кем всё это это было подстроено. А в коротком промежутке между визитами курьеров, молодого и старого, Пётр Сергеевич лично успел навестить убиенных, ткнуть им в носы три фиги и вынести все деньги, которые нашлись в квартире. Вот так!

   В результате того демарша Фросенька получила возможность исполнить дочерний долг - вернуться в деревню к престарелому отцу, благо тот ещё не умер, дождался-таки её. Граф же навсегда избавился от монстра, угрожавшего ему расправой - в случае, если в бордель к концу недели не поступит хотя бы одна невинная смолянка. Поделом кровопийце!

   А за убийство в полной мере заплатил хозяин того трактира, чьё шампанское, якобы, выпили трое подельников. Ведь решительно весь околоток знал, где брал капитан вино для утреннего застолья. Прямо из трактира и вывели хозяина под белы руки, запровадили на каторгу, лет этак на сорок - до самой кончины.