– Ну, вот и вы, как видите, не так-то просто отвязаться от тумана, но, суть не во мне, ребятки, отнюдь. Не будет ли разумным, мальчик, – тут он пристально поглядел в лицо Алику, и повторил: «Не будет ли разумным, дружок, сперва выслушать предложение, а уж потом делать выводы и тому подобное…как тебе кажется?

– Мне кажется, иногда и слушать предложения не стоит, – ответил Алик, руками теребя края жилетки. Тоня в это время пыталась как можно лучше рассмотреть и запомнить внешность господина, чтобы потом по памяти зарисовать в альбом, она любила рисовать, и даже считала, что когда-нибудь станет известной художницей.

«Нос прямой, – думала она, слегка прячась за брата, – немного ссутуленный, да, бывают такие носы… глаза с опущенными внешними уголками, красиво, но… плаксиво, волосы…»

– Эээ, вы могли бы снять на минутку шляпу?

Кумар вздрогнул, кажется, в этот момент он что-то доказывал Алику, с улыбкой и уверенностью в лице, красиво помахивая руками; внезапная просьба Тони поразила его, и, даже более того, ввергла в ужас. Поняв это, Тоня тут же настойчиво повторила:

– Да, приподнимите-ка вашу шляпу, господин Кумар, и тогда мы, пожалуй, выслушаем ваше предложение, несмотря на то, что… – тут она запнулась, но Алик охотно завершил за сестру:

– Несмотря на то, что доверия вы нам не внушаете, господин Кумар, и особенно – ваш друг-шарлатан, который, – это заметно, – привык прятаться за чужие спины. – Кумар нервно повёл головой, в это мгновение Тоня вдруг поняла, что шляпа прикрывает не только лоб его, но и до половины – глаза, и в целом, занимает какое-то исключительное место во всём облике этого туманного господина.

«А что, если шляпа эта – своеобразный камень распора», – подумал в свою очередь Алик, и, почти одновременно с сестрой, они подпрыгнули и ухватили головной убор господина с двух сторон, после чего Кумар попросту растёкся туманом – густым и клубящимся, какой, бывает, наползает с моря в осенние дни. Туман этот заполнил собой всё пространство тупикового переулочка, потёк и дальше, по улицам, площадям, а после – по всему городу, ребята поняли это, когда, выбежали, наконец, на нужную дорогу, которая вела к их округу.

– Кажется, шляпа сбирает его в кучу, – на ходу пробормотала Тоня.

– Держи её покрепче, – шепнул Алик. – Главное, не вызвать подозрения у жандармов, думаю, уже весь город всполошился, гляди!..

Навстречу ребятам, прямо с соседней улочки, из-за угла Главного Дома, вышагнуло грациозное существо с рогами, уходящими далеко за спину; оно напоминало одновременно и лошадь, и козу, глядело пристально и печально, словно вопрошало о том, что бы всё происходящее значило?

– Это же…Стрепетун! – Восторженно пролепетала Тоня, – Алик, ты понимаешь… а ведь я думала, они давно вымерли, понимаешь! – Животное кивнуло на прощание головой и скрылось в тумане, а на смену ему замелькали то тут, то там стайки солнечных златограев, они напоминали всплески весеннего света, выглядели чудесно и одновременно дико в толще ползучих туманов; за ними, опасливо озираясь из-за углов домов, выступали печальные странники, в глаза которых, как говорили учебники истории, смотреть разрешалось только самым тихим и кротким, а остальных они попросту убивали взглядом…

– И всё это, оказывается, правда! – Шептала Тоня, чуть не подкидывая от восторга Кумарову шляпу, – выходит, мы с тобой, Алик, вернули правду, а значит, достойны награды, как тебе кажется?

Но брат отчего-то выглядел отнюдь не счастливо, и даже, более того, Тоне показалось, что вид его крайне озабочен и строг, такое бывало с ним иногда, в особо неприятных случаях, по крайней мере, тот, последний, был неприятен весьма.

– Почему ты не рад? – Спросила она. – По-моему, всё отлично.

– А по-моему, наоборот. – Ответил Алик. – Смотри, видишь того жандарма? Их даже два, а, нет. Три. Так вот, они направляются сюда.

– Ну, и что? – Мотнув хвостиками, сказала Тоня. – Пусть идут, нам-то что?

Они стояли около парковой посадки и отдыхали, чтоб восстановить дыхание и продолжить путь до округа в их привычном, спокойном темпе; Алик поглядел на сестру, затем перевёл взгляд на жандармов, и задумчиво произнёс:

– Нам-то было бы ничего, если бы они шли не к нам.

И он, как всегда, оказался прав. Поравнявшись с ребятами, жандармы приостановились; один из них, на вид, как раз, самый невнушительный и тщедушный, тихонько спросил, даже и не глядя в сторону Тони и Алика, но обращаясь, несомненно к ним:

– Адрес, родители, почему бежим?

– Округ 15, – ответил Алик, остальное сказать не успел, т.к. все трое жандармов издали довольно однозначные звуки, и один, самый высокий, со смешком произнёс, обернувшись к товарищам:

– Всё понятно, это из пыльных… надо бы доложить, чтоб усилили контроль…

– Контроль у нас и так неплохой, – осмелилась подать голос Тоня, и, когда жандармы с изумлением покосились на неё, невинно прибавила:

– По крайней мере, преступлений мы не совершаем, и никого не трогаем, как-то так…

– А что это у тебя в руках? – С подозрением осведомился первый.

– Шляпа.

– Чья же? Украла, небось.

– Ну, вообще-то…да, – со вздохом созналась Тоня.

– Мы вместе украли, – со странной для себя поспешностью прибавил Алик. – Но это в целях самозащиты, если что.

Жандармы расхохотались недобрым смехом.

– Нет, ну вы видели такое, – сказал всё тот же первый, с тихим голосом, – в целях самозащиты – украсть! Чего только не выдумают эти люди, счастье, ещё, что их возможности ограничены!

И они снова рассмеялись, глядя друг на дружку, и было в этом обособленном веселье что-то такое обидное, что не сдержавшись, Тоня воскликнула:

– Что вы смеётесь? Интересно, как бы вам жилось взаперти? Да и вообще, как не стыдно смеяться над теми, у кого и так прав никаких?.. А ты, что меня за руку тянешь? – Это она уже напала на Алика, – отцепись, хватит! Не видишь, какие люди нас окружают бесчестные!

Жандармы притихли, будто и впрямь немного устыдившись своего смеха, один из них, тот, который доселе молчал, да и в целом, выглядел и строже, и серьёзней, чем остальные, сказал:

– Воровать куда бесчестнее, девочка. Отдай шляпу.

– Секунду, – остановил сестру Алик, и обратился к жандармам:

– Шляпу мы отдадим, но не вам, а её хозяину. Тонь, отдай ему…

– Пожалуйста! – Почти мстительным голосом ответила Тоня и откинула шляпу от себя, в тот же момент, кто-то невидимый ухватил её, и, на глазах у поражённых взрослых, весь туман города вдруг собрался в целостную фигуру, мрачно поклонился собравшимся – и исчез. Вместе с ним пропали и дивные животные, и запах степи и разнотравья, и что-о ещё, такое родное, сказочное… Тоня вдруг снова ощутила себя маленькой пыльной мышью на задворках не менее пыльного, пускай, и по-осеннему ободрившегося, города, ни былого чувства свободы, ни восхищения… Разве что крохотная лисичка с ушами вполовину себя моргнула и юркнула за дома, и всё…