Не выходило.

Царапины на его теле и так должны были затянуться очень быстро, скорее всего уже этим вечером от них не останется и следа. Однако Астариен все еще был раздражен тем фактом, что ему вообще пришлось драться.

А еще тем, что, похоже, он готов делать это снова и снова, несмотря на то, что не прав в сложившейся ситуации именно он.

Сегодня Астариен пришел к мастеру самообороны, как заместитель ректора, чтобы официально потребовать от него скорректировать занятия. Ведь на Гематите еще ни разу не обучался человек.

Тем более девушка!

Змей думал, что это не станет проблемой. Ведь Фиана, по его мнению, должна была покинуть факультет уже в ближайшее время. И изменение в одном или двух занятиях не составили бы никакой сложности. Потом мастер Гроар мог бы вернуться к привычным методам обучения, а Фиана отправилась бы в свою родную провинцию с целыми ребрами и без кровоизлияний внутренних органов.

А может, он предложил бы ей…

– Хекш, нет! – прошипел змей, едва мысли стали уводить его не туда.

Холодная вода не остужала разгоряченное тело.

А хуже всего было то, что он снова ощущал внутри себя ее запах.

Иногда Астариену казалось, что идеальное обоняние – его проклятие. Он мог лучше дикого зверя различать ароматы, которые витали в воздухе в самых мельчайших количествах. Мог по дуновению ветра определять дорогу: если на пути были характерные цветущие растения или поля, он мог угадать их направление за десяток километров. На расстоянии сотни метров на открытом воздухе он мог по запаху с закрытыми глазами отличить гарпия от дракайна и василиска от огра.

Поэтому стоило ему ощутить тонкий, едва уловимый аромат Фианы, как его мельчайшие частицы надолго оставались внутри его легких, продолжая с каждой секундой все сильнее разъедать сознание, навевая неконтролируемые желания.

Астариен не помнил, чтобы с ним когда-нибудь происходило что-то подобное. Мираи никогда не искали себе пару по запаху. Хотя, конечно, как правило, предпочтения и отдавались тем половинкам, которые вызывали ответную инстинктивную реакцию тела.

Но прямо сейчас мастер ядов чувствовал себя зверем в значительно большей степени, чем разумным существом. И это выводило его из себя.

И даже струи воды никак не могли смыть вросший в него будто корнями аромат Фианы. Впрочем, Астариен предполагал, что это уже в большей степени стало действием памяти. А против нее вода была бессильна.

Совсем скоро ему нужно было выйти отсюда, вновь вернувшись в комнату, где его ждала девушка. Снова говорить с ней как ни в чем не бывало. Спросить, готова ли она продолжать занятия, приготовить ей восстанавливающий состав, как и обещал…

И при этом выглядеть совершенно нормальным.

В то время как его разрывало на части.

Из груди донеслось тихое рычание безысходности. И Астариен ничего не мог с этим поделать.

Даже запах… проклятый запах, преследующий его повсюду, кажется, стал сильнее.

Астариен глубоко вздохнул, втягивая в себя влажный воздух с мелкой водяной пылью, и вздрогнул, широко раскрыв глаза.

Мышцы напряглись, словно от удара плетью. Каждый нерв в теле натянулся, готовый разорваться.

Проклятая девчонка совершенно сошла с ума.

Фиана Шиарис вошла в его ванную.

Сперва она просто заглянула. Несколько мгновений стояла в дверях, глядя внутрь и осматриваясь так, словно видела перед собой сокровищницу его царского величества Торриена Золотого змея.

А затем, судя по всему, ничего особенного так и не разглядев, просто шагнула внутрь!

Астариен затаил дыхание, не веря своим глазам. Он смотрел сквозь зачарованное кварцевое стекло, прекрасно видя девушку. Отмечая ее глубокое, прерывистое дыхание, со всей четкостью разглядывая высокую грудь, безупречно обтянутую простым топом спортивной формы академии. Видел он и ее плоский, впалый живот с чуть выпуклыми линиями тазовых косточек, под которыми начинался пояс широких спортивных штанов.

Кончики пальцев начали зудеть от невольного желания коснуться кромки пояса, провести по нему, остановившись на этой самой тазовой косточке, а потом…

Астариен стиснул зубы и сжал челюсти, вглядываясь в дымчатую поверхность, которая, он знал, была прозрачной только с его стороны.

Магия кварцевого стекла заключалась в том, что снаружи его поверхность была полностью непроницаемой для любопытных глаз. А вот изнутри все было видно даже слишком хорошо.

Видимо, именно поэтому Фиана и осмелилась проникнуть внутрь помещения, слыша лишь шум воды, но не в силах разглядеть хозяина дома, что едва ли не сжигал ее горящими багрово-золотыми радужками.

Ошибка.

Вот только чья? Потому что, несмотря на случившееся, Астариен не произнес ни звука. Он продолжал стоять под безжалостными холодными струями, вдыхая слабый, но бесконечно разъедающий его запах, сумевший проникнуть даже сквозь завесу водяного пара.

Фиана сделала еще несколько шагов по каменному полу, выстланному мягким ковром с высоким ворсом, очевидно считая, что ее никто не заметил. Она кралась так осторожно и профессионально, что мастер ядов не знал, отругать ее за это или похвалить.

А его взгляд тем временем как-то болезненно жадно скользнул по ее обнаженным ступням.

Она сняла обувь.

Только какое ему было дело до этого?

Равно как и до ее ладони, что вдруг взлетела к губам, коснувшись их кончиками пальцев. Словно она неожиданно сама испугалась того, что сделала.

Как раз в этот момент, широко распахнув глаза, Фиана обернулась назад, нервно взглянув на дверь. Будто хотела уйти.

– Правильно, уходи, – одними губами прошептал Багровый змей, не в силах оторваться от хрупкой фигуры своей академистки.

Но она не слышала. Вместо этого забыла о двери и сделала еще несколько шагов вперед.

Ванная комната в этом доме была не слишком большой. В собственном дворце Астариена в царском кольце Верхней Шейсары купальни были раз в тридцать крупнее этого помещения. Однако тут хватало места для дивана из черного дерева, обитого пестрым шелком, для широкой купели в полу, огромного выложенного самоцветами зеркала в половину стелы и той самой душевой кабинки, в которой и находился прямо сейчас Багровый змей.

Фиана медленно ступала на ковер, и высокий ворс глушил звуки ее шагов. А шум воды полностью поглощал отрывистое дыхание и гром бьющегося сердца. Астариен никогда не заметил бы ее, если бы не запах.

Зачем она здесь, мрак ее забери? Зачем?

Мастер ядов должен был что-то сказать. Но не мог: горло сжало спазмом. А когда девушка, воровато оглядевшись, совсем осмелела и подошла к кварцевому стеклу, за которым он замер, словно хищник, приготовившийся к броску, его сердце и вовсе почти остановилось.

Теперь их отделяло не больше полуметра пространства да тонкая магическая перегородка…

Протяни руку и разбей.

Чтобы в крошку рассыпалось дымчатое стекло, чтобы разлетелось сверкающей пылью прямо перед тем, как он сам схватил бы ее, прижимая к себе, как украденное сокровище…

Чужое.

Запретное.

Голова кружилась.

Астариен закрыл глаза и стиснул зубы.

– Гематит Шиарис, – прорычал он, не поднимая век.

Но даже сквозь опущенные ресницы видел, как дернулась, подскочив на месте, девчонка. Словно ее змея ужалила.

Астариен хотел было усмехнуться, но губы скривились в какой-то ядовитой улыбке.

Фиана промолчала, снова метнув испуганный взгляд к выходу из комнаты.

“Поздно”.

– Гематит Шиарис, – повторил резко Багровый змей и распахнул глаза. – Я слышу, что ты здесь. Тебе что-то понадобилось?

Он осторожно уперся обоими предплечьями в прозрачную стенку и, чуть склонившись, взглянул прямо в глаза девчонке.

Она его не видела.

Находилась на расстоянии руки и не видела. Сейчас его глаза были всего немного выше ее собственных и настолько близко, что, казалось, они могли бы читать мысли друг друга.